Свобода! Свобода, свобода, свобода, свобода! поёт она.
Нет! Вернись, ты обязана! Пожалуйста!
Страх несётся по моим жилам, у меня подкашиваются ноги, когда я понимаю, какую чудовищную ошибку допустила. Я бросаюсь в кусты, надеясь поймать Дару. Краем глаза замечаю её, когда она превращается в кролика. Я бросаю ей вслед теневую сеть и ловлю её. Но когда я лихорадочно тяну Дару к себе, её передние лапы превращаются в когти, и в сети появляется дыра. Дара проскальзывает в неё и снова бежит.
Я несусь вслед за ней, мои тени замедляют Дару, цепляясь за неё снова и снова.
А Дара только смеётся, наслаждаясь обретённой свободой. Она играет со мной.
Внезапно я лечу на землю, зацепившись ногой о торчащий корень. Я падаю в папоротники, а когда я сажусь прямо, Дары уже не видно.
Спасибо, Эммелина! доносится её голос, становясь тише с каждой секундой. Судя по всему, теперь она надо мной, и я поднимаю голову как раз вовремя, чтобы заметить вспышку белых крыльев, поднимающихся всё выше, выше и выше к кроне. Ужас тошнотворным грузом оседает в моей груди.
Что я наделала?!
Я бросаю вверх теневые верёвки в последнем отчаянном усилии поймать Дару, но она легко стряхивает их, а затем улетает в ночь. Чтобы поймать её, мне нужен свет Лукаса, сплетённый с моими тенями. Она отлично рассчитала свой побег. Коварно.
Слёзы наворачиваются мне на глаза. Дара на свободе, и это моя вина. Она может творить какое угодно разрушение. Я в ответе за любой вред, который она причинит. Теперь ещё больше урона, за который я несу ответственность. Этого я уже не в состоянии вынести.
Но что мне было делать? Рисковать её жизнью? Я не могла этого допустить. Она слишком хорошо меня знает. Она знала, что я обязательно помогу ей.
Снова Дара воспользовалась мной против моей воли!
Я падаю в листву, прячу лицо в ладонях и даю волю слезам, пока не слышу в лесу чьи-то шаги и тихий шёпот это Лукас напевает свету, чтобы тот озарил ему путь во тьме.
Что я ему скажу? Как мне признаться в том, что я сделала? Он придёт в ярость и огорчится.
Лукас доходит до полянки, где мы встали лагерем, и окликает меня. Я поднимаюсь на ноги и медленно поворачиваюсь к нему. Моё сердце громко стучит. Когда Лукас видит моё осунувшееся лицо, его улыбка гаснет.
Что случилось, Эммелина? спрашивает он.
Наша пустая маленькая светотеневая клетка стоит рядом с пнём. Я сглатываю и это ощущается, будто я проглотила нож.
Дара сбежала.
Все краски испаряются с лица Лукаса:
Как сбежала?!
Слёзы снова набухают у меня на глазах.
Она обманула меня, говорю я хриплым шёпотом. Я подумала, что она задыхается. Она так жутко изменилась, была сначала красной, потом лиловой. Я не могла допустить, чтобы она умерла, я всеми силами пыталась её спасти. А потом она вырвалась у меня из рук и убежала. Я качаю головой. Я пыталась её поймать, но у меня ничего не вышло. Прости меня, Лукас. Я не должна была ей верить.
Признавшись, я оседаю на пень. Я даже не могу смотреть на него: мне страшно вообразить, что он обо мне думает. Мир плывёт у меня перед глазами. Мгновением позже тёплые руки Лукаса обвивают меня.
Мне жаль, Эммелина, тихо говорит он. Она всегда была обманщицей, а ты честная и искренняя.
Я не думала, что могу плакать сильнее, и понимаю, что ошиблась. Как оказалось, прощение обернулось самой большой неожиданностью.
Глава восьмая
Ядежурю первая, позволив Лукасу поспать. Кажется, будто мы бодрствовали целую вечность. Пустая клетка Дары снова лежит у меня в сумке, в целости и сохранности, на случай, если мы снова её изловим. До тех пор мы всегда будем начеку.
Трудно поверить, что она на самом деле сбежала, мой единственный постоянный спутник. Несмотря на всё, что она сделала, я не могу не скучать по ней.
Пока Лукас дремлет на теневой постели, я занимаю свой пост на валуне, окружив себя лесными тенями точно бронёй. Ночью густой лес оживает, наполняется хищным ворчанием, шипением и шорохами. Надо мной в прореху в кроне светит луна, рядом поблёскивают одна-две звёздочки. Одной, в этом странном месте, мир кажется мне куда более обширным, чем я могла себе представить. От ни в чём не нуждающейся девочки, которая никогда не покидала родительского особняка, я прошла уже долгий путь. Я понятия не имела, что мой мир такой маленький. Раньше он целиком вращался вокруг Дары и моей магии, и больше для меня ничто не имело значения. Ирония, но именно поэтому я сбежала чтобы сохранить две самые ценные для меня вещи.
Только теперь я увидела больше, больше знаю, больше понимаю. Мир не ограничивается мной, моими крошечными заботами и одним моим даром. И есть те, кто угрожает этому миру, могут навредить ему, например, леди Эшлинг или Дара. Их нужно остановить. Каким-то образом. Я мало знаю, но мне известно, что я должна выполнить свою часть работы, чтобы что-то изменить. Теперь плоды моих поступков пожинаю не только я одна они распространяются и на других.
Я достаю книгу, которую дала мне Альза, и открываю её в надежде найти что-нибудь полезное. К моему удивлению, леди Эшлинг не единственный известный пожиратель магии, хотя она, безусловно, самая изобретательная.
«Пожиратели магии должны регулярно прибегать к своему дару, чтобы выжить, подпитываясь чужими талантами и силами. Без систематического насыщения они хиреют и могут даже умереть. Естественно, что подобное положение вещей создаёт трудности другим одарённым людям и делает пожирателей магии одними из самых грозных и опасных магов. К счастью, этот дар очень редкий, за последние пять сотен лет зафиксировано всего три случая»
Моё сердце бьётся часто-часто, когда я читаю о других пожирателях магии, но, к несчастью, в книге нет указаний насчёт того, как их остановить. Она как будто предлагает позволять им поглощать чужие дары и как можно быстрее убираться с дороги. В расстроенных чувствах я читаю о других магах: о пожирателях снов, танцорах дождя, создателях бури, воров магии, похитителях памяти, чтецах мыслей и многих других. Но мои мысли неустанно возвращаются к пожирателям магии. Леди Эшлинг по своей воле не откажется от старых привычек. Она не в состоянии это сделать. Разумные аргументы, мольбы или взятки тут не помогут.
Тем не менее мы с Лукасом обязаны попытаться остановить её. Кажется, что это безнадёжно, и сейчас, когда Дара гуляет на воле, я отчаиваюсь всё больше и больше. Потому что в одном Дара была права: она нужна нам. Никто не знает леди Эшлинг так, как она. Дара была нашим секретным оружием.
Я подтягиваю колени к груди и обхватываю их руками.
Теперь она исчезла.
Когда нас приветствует новое утро, мы собираем вещи и идём дальше. Мы до конца не уверены, какой документ относится к Роданам, но Лукас нашёл на одной из бумаг название, которое он как будто слышал от них раньше. Мы решили отправиться в том направлении и проверить все дома членов Сети, которые встретятся по дороге.
Стоя на часах, я просмотрела ещё несколько бумаг родителей Лукаса и нашла дома, мимо которых мы должны будем проходить. Один из документов относился к собственности, которая должна располагаться в этом самом лесу. К каждому договору прикреплена маленькая карта, и, насколько я могу судить, здесь, где-то в этой мешанине столетних деревьев и лоз, обозначена точка.
Мы идём так быстро, как только можем, ориентируясь по вершинам гор, виднеющимся за деревьями. Мы понимаем, что не стоит подолгу останавливаться на одном месте, и продвигаемся быстро, несмотря на цепкие лозы, свисающие ветки и кустарник, такой густой, что прорубить в нём дорогу удаётся только самым большим и острым ножом Миранды.
Наконец мы оказываемся глубоко в чаще леса, где у деревьев обхват ствола больше, чем расстояние у лошади от хвоста до головы, и ветви тянутся во все стороны. Их тени нависают над нами, и повсюду свисают толстые гобелены зелёных лоз, а земля пестрит лесными цветами. Сюда привела нас карта. Мы оглядываемся вокруг, надеясь увидеть какую-то подсказку, где может располагаться дом.