Я захлопнула ноутбук и подошла к старинной, еще прабабушкиной иконе Спасителя.
Господи, сказала я. Прости меня, злюку непутевую! Но пусть он заткнется, Господи! Мне работать надо!
Однако ничего не произошло. Волынка не сломалась, горнист не упал замертво, а я продолжала закипать.
***
Пытка духовым инструментом продолжалась несколько дней. Я ходила злая, невыспавшаяся, даже похудела немного. По ночам я писала, а днем слушала горе-исполнителя.
Наконец решила с ним поговорить. Да и познакомиться сосед, как-никак.
Двери мне открыл какой-то упырь бледный, с красными глазами и ногой в гипсе.
Здравствуйте, вежливо поздоровалась я.
Здрасте, ответил упырь. Чё?
Чё? Он еще спрашивает «чё»? заорала я в ответ. Тащи сюда свою волынку, я ее в салат покрошу!
Саксофон, автоматически ответил этот вурдалак.
Да хоть геликон! взвизгнула я. Ты мне дашь поработать или нет? Целыми днями одно и то же, одно и то же! Я из-за тебя все сроки пропущу! Ночами не сплю, работаю! Днем не сплю тебя слушаю!
Иди, работай, кто тебе не дает?
От такой тупости у меня аж кулаки сжались сами собой. Так и звезданула бы! Пожалела. Все-таки на костылях, в гипсе.
Странно, но мы, не сговариваясь, сразу начали с обращения на «ты», хотя для меня это очень непривычно. Может, горнист к этому и привык, но я Надо же «кто тебе не дает»!
Ты не даешь! заорала я. Дудишь в свою дудку, чтоб ей пусто было! И ладно бы что нормальное играл, а то ведь тянешь две ноты!
Ладно, пока, вдруг неожиданно закончил беседу сосед и захлопнул дверь перед моим носом.
Я постояла, ошарашенная. Познакомились. Потом подумала, что он все понял и некоторое время даст мне пожить для себя. Снова подошла к иконе, затеплила свечу и от всей души сказала:
Спасибо, Господи!
Походила по квартире несколько минут, вымыла посуду, выпила кофе. Тишина
Слава Тебе, Господи! воскликнула я и
За стеной очнулся горнист.
Вообще-то, я всегда считала, что саксофон музыка романтичная и нежная. Теперь я так не думаю. Неугомонный саксофонист никак не мог выучить одну музыкальную фразу.
Я вскочила на кресло, которое стояло как раз возле стены, смежной между нашими квартирами. И, отбив себе кулак, выстучала по стене И! ДИ! ОТ!
Думала, он не услышит. Услышал. И выколотил мне в ответ:
СА! МА! ДУ! РА!
Нет, конечно, может он хотел настучать «прошу прощения, прекраснейшая сеньорита», но я поняла так, как поняла.
***
Промучилась еще пару недель. Сходила в издательство и сказала, что по семейным обстоятельствам не смогу сдать роман в срок. Попросила сдвинуть график.
Главный посмотрел на меня как-то странно и закивал головой:
Конечно, Елена Ивановна, конечно! Отдохните! Выздоравливайте!
Последнее слово меня насторожило. Что, все так плохо?
Отвязавшись от романа и редактур, я почувствовала себя легче. Хоть ночами теперь посплю.
Вернувшись домой, переоделась в свой привычный домашний костюм растянутая футболка, старенькие шортики и теплые вязаные носки до колен с узором из оленей и снежинок. В соседней квартире стояла гробовая тишина. Я с наслаждением вытянулась на диване и прикрыла глаза. Ну и, разумеется, тут же вскочила от воя саксофона.
Га-а-ад! заорала я не своим голосом, теряя остатки самообладания и человеколюбия. Схватила со столика тяжелую бронзовую вазу и ринулась к соседу. Да, я готова была крушить, бить, убивать!
С размаху ударила ногой в носке в соседскую дверь и взвыла от боли.
Сосед открыл дверь и с ужасом уставился на меня. Да, тут было на что посмотреть. Про свой домашний наряд я уже рассказала, а теперь добавьте к этому поджатую ногу, вазу в руке, белое, как присыпанное мукой, лицо со зверским выражением и красными глазами. Ну и лохматые, вставшие торчком, рыжие волосы.
Убью! просипела я.
Да вы успокойтесь, успокойтесь, испуганно забормотал саксофонист. Может, валерьяночки?
Я что, кошка тебе? Убью гада! Тащи свой горн сюда!
Саксофон, автоматически поправил меня мужчина, а я вдруг заметила, что он, то есть мой сосед, довольно симпатичный.
Да хоть барабан. Устало прошептала я и, поджав одну ногу, как цапля, упрыгала в свою квартиру. При этом хлопнула дверью так, что наша немолодая пятиэтажка содрогнулась, и, кажется, даже немножко пошатнулась
Отбитые о соседскую дверь пальцы на ноге болели нещадно. «Наверное, все ногти почернеют», с тоской подумала я.
Села за стол, открыла ноутбук и в поисковике напечатала «как испортить саксофон». Всемирная паутина, похоже, лишилась последнего разума, потому что из всех предложенных ею вариантов на первом месте стояло «как испортить саксофониста». Потом я все-таки нашла совет сломать мундштук. Да, хорошо бы. Но до него еще добраться надо, до этого мундштука В голове мелькнула нездоровая мысль залить в саксофон цемент. Я потихоньку сходила с ума, и мне это не нравилось.