На этом моменте воспоминание и превратилось в кошмар. Вдруг все остальные альвы слились в одну грязно-серую колыхающуюся пелену, и выцветшее и почерневшее лицо Дайниса вытянулось, нависло над Элаем; блёклые глаза, в которых прятался чуждый огонь, превратились в огромные ямы, два омута, и страх, безумный и недетский, затопил всё вокруг, стирая фигуры родных, стирая город с лица земли
Элай почти проснулся, но разум его по-прежнему блуждал в прошлом, ещё оставаясь во власти ушедшего сна. Теперь Элай вспоминал, как его отправили на разбор Жёлтой стены; как он прощался с женой и детьми, и видела в глазах Елены не тоску, а едва скрываемое облегчение; как странно было вернуться в Кальдеру по той самой длинной, вечной пустынной ленте единственной дороги, по которой два десятка лет назад его отец вывел свою семью из опустевшего города.
И это снова напомнило об исходе альвов, а вслед пришла мысль, что детский кошмар вернулся не просто так. Ведь, похоже, Кальдера, бывшая местом рождения Элая, станет теперь и местом его гибели.
Потом Элай проснулся полностью и понял, что вся ночь потеряна. Нетвёрдым шагом не слишком-то ему помогли несколько часов сна, он выбрался из шатра и посмотрел на стену: так и есть, работа в его отсутствие остановилась. Даже из центра лагеря он мог увидеть, что нужно делать переход на новый ряд, а значит активировать особую комбинацию крайних камней, которую кроме него никто не знал. И тогда бы за ночь рабочие могли бы поднять ещё два или даже три ряда, и кладка бы выросла на человеческий рост.
Элай поплёлся к стене, тщетно пытаясь заставить ноги переступать хоть немного быстрее, но уже через десяток шагов почувствовал чью-то руку, сжимающую плечо, и услышал голос Кольба:
Я не буду ходить вокруг да около, Элай, печально сказал старый мастер, будто вынырнувший из тени. Мы уже не успеем.
Элай сделал попытку вырваться, но ещё одна рука удержала его:
Мы говорили с альвами ночью, это уже Эдвина. Её голос был полон и ужаса, и решительности, и печали. Они предлагают то, что может сработать. Почти наверняка сработает.
Элай остановился и оглянулся: все его мастера стояли рядом с ним, а он даже не заметил, как они подошли. Он пригляделся и понял, что никогда не видел у людей таких лиц испуг и твёрдость во взглядах на фоне смертельной усталости. «Сон в руку», подумал он. И ещё: «Не стоило тогда загадывать про три недели».
Что они предлагают?
Они могут разделять знание, доступное одному, ответила Эдвина тихо. Им не нужно учиться, они просто могут разделить наше знание наше, а главное твоё. Им не нужны слова, чтобы работать слаженно, они слышат друг друга на большом расстоянии. И они могут работать без отдыха, без еды очень долго. Мы сможем поднять стену на достаточную высоту за несколько дней.
И вся загвоздка в том, что они могут делиться знанием только друг с другом, добавил Кольб.
Элай закрыл глаза. Вполне ясно, к чему они клонят. Наверное, это судьба.
И сколько занимает это
Он не договорил, но мастера его поняли.
Недолго. Не больше часа, как говорят альвы, ответил кто-то.
«Елена», подумал Элай. И спустя один удар сердца: «Мальчишки». Солнечное сплетение свело холодной судорогой: он уже никогда их не увидит. Но ещё раньше, чем он додумал эту мысль, иное чувство заставило его кивнуть.
И после он сразу принял решение. Чувства не важны, важны факты. Так он и остальные смогут выполнить долг. И сделать это не раз: они получат все тайны, сохранённые альвами, вернут знание, утерянное людьми. Не о чем тут думать. Так Элай и сказал:
Тогда о чём тут думать? но всё же в его голосе не было уверенности, лишь усталость. Чем больше мы будем думать, тем больше начнём бояться. Я уже чувствую приближение страха как и все вы, наверное. Но мы сможем остановить орду.
Кто-то из мастеров тоже кивнул, кто-то что-то прошептал в знак согласия.
Они ждут нас в пещере, недалеко от стены, сказал Кольб. Они обещали, что мы не пожалеем.
Люди никогда не сдаются
Мы не сомневались в вашем решении
Это хороший выбор
Сделайте его ради знания
Вы обретёте больше, чем потеряете
Элаю казалось, что шелестящие слова доносятся отовсюду, из теней, от камней, даже от земли; он как будто слегка утратил ориентацию в пространстве, идя вслед за Кольбом по широкому, прохладному, сумрачному коридору в пещеру, где обосновались альвы.