Он знал множество мест, где росли
лисички, тут и там, по всему графству Уэст-Марино, на склонах холмов
поросших дубами, в густых лесах. В принципе, он собирал восемь
разновидностей лесных и полевых грибов. Он уже много лет занимался
этим, знал, где лучше искать, и занятие того стоило. Большинство людей
боялось есть грибы, особенно после катастрофы. А больше всего народ
боялся новых грибов, грибов-мутантов, поскольку они не были описаны ни
в каких книгах.
Вот, например, подумал мистер Остуриас, та, которую он только что
нашел…вроде бы, цвет немного не тот. Он достал гриб и внимательно
изучил его. Да, возможно это псевдолисичка, которая до сих пор в
окрестностях не встречалась - несъедобная, или даже смертельно
ядовитая, какая-то мутация. Он понюхал гриб, и ощутил запах плесени.
Интересно, стоит есть красавицу, или нет, - спросил он себя. Если уж
калека проявил такую выдержку перед лицом опасности, мне и сам Бог
велел.
Он положил лисичку обратно в корзинку и продолжил путь.
Снизу с дороги до его ушей донеслись странные звуки, резкие и крайне
неприятные. Мистер Остуриас остановился и прислушался. Когда звуки
послышались снова, учитель быстро двинулся назад и вскоре снова вышел
на опушку.
Кресло никуда не уехало, и по-прежнему стояло на обочине, а в нем,
сгорбившись, сидел безрукий и безногий калека. Что он там делает? Тут
Хоппи распрямился, поднял голову, и, к своему удивлению, мистер
Остуриас понял, что тот плачет.
Страх, догадался мистер Остуриас. Парень страшно испугался грузовика,
но просто поначалу не подал виду, каким-то невероятным усилием,
подавил его, глубоко упрятал до тех пор, пока грузовик не исчез за
поворотом, до тех пор, пока, как посчитал Хоппи, его больше никто не
видит и он пребывает в полном одиночестве. Только тогда он дал волю
эмоциям.
Но если ты так перепугался, задумался мистер Остуриас, то почему так
долго не уступал грузовику дорогу?
Между тем, там внизу на дороге худенькое тело содрогалось,
раскачивалось взад и вперед, узкое лицо было искажено гримасой
невыносимого горя. Интересно, что бы сказал по этому поводу доктор
Стокстилл, наш доктор, подумал мистер Остуриас. Ведь, кроме всего
прочего, до катастрофы он вроде был психиатром. У него всегда был куча
теорий по поводу Хоппи, насчет того, что удерживает его в этой жизни.
Коснувшись пальцами двух лежащих в корзинке грибов, мистер Остуриас
подумал: ведь все мы в этой жизни очень близки к смерти. Неужели
раньше в этом плане было намного лучше? Канцерогенные инсектициды,
смог, заволакивающий ядовитой пеленой целые города, авто- и
авиакатастрофы…нет, и тогда жизнь была далеко не безопасной. Нелегкая,
прямо сказать, тогда была жизнь. И тогда, и ныне надо было уметь
вовремя отскочить на обочину.
Мы должны брать от жизни все самое лучшее, сказал Остуриас себе. И
снова перед мысленным взором учителя возникла аппетитная сковородка с
жареными на настоящем масле лисичками, приправленными чесноком,
имбирем, и домашним мясным бульоном…какая это будет роскошная трапеза!
Кого же еще пригласить на ужин? Наверное, кого-то, кто ему особенно
симпатичен, или какого-нибудь нужного человека. «Вот найти бы еще
немножко грибов, и тогда можно бы было позвать Джорджа Келлера, -
прикинул он. - Джордж, мой начальник. А может, даже, и кого-нибудь из
членов школьного совета, даже самого Ориона Строда, этого здоровенного
грузного детину. Кроме того, можно бы было пригласить заодно и супругу
Джорджа, Бонни Келлер, самую хорошенькую женщину в Уэст-Марино, а
возможно и во всем графстве. „Вот человек, - подумал он, - который
ухитрился выжить в современном обществе… впрочем, оба Келлера вполне
приспособились к жизни после катастрофы.