Спустя какое-то время после смерти учителя руководство школы обыскало все шкафчики; конверт нашли у Шарлотты, добавляю я.
Той самой, из леса? В голосе Карли явно слышится недоверие. Давай по порядку. Один из свидетелей оставляет отпечатки пальцев на орудии убийства, у другой находят деньги, которые разыскивал убитый, и что им все сходит с рук? Я киваю. Ну, знаешь! Будь это темнокожие дети, к делу отнеслись бы иначе.
Согласна.
Тогда я об этом не думала, а теперь, во время моего запойного просмотра «Мотива», поразилась, что Триппу, Шарлотте и Шейну удалось так легко отделаться. Их посчитали детьми, они не попали под подозрение, их особо не допрашивали, не обвиняли, а ведь они вполне могли быть участниками той истории.
Шарлотта уверяла, что конверт ей подбросили, говорю я.
Кстати, я пробовала взять у нее интервью, но ничего не вышло. После смерти мистера Ларкина всю не относящуюся к учебе деятельность прикрыли на несколько недель, а когда снова разрешили, наш директор мистер Грисуэлл запретил мне писать о краже. «Школе нужно время, чтобы прийти в себя», сказал он. Я сама пребывала в таком трансе, что спорить не стала.
Так. Карли откидывается на спинку кресла и делает пол-оборота. Поздравляю, Бринн Галлахер, тебе удалось меня заинтриговать.
Я чуть не подпрыгиваю на месте:
Значит, вы займетесь делом мистера Ларкина?
Карли останавливает меня жестом:
Ну, разбежалась. Вот этого, она машет рукой над моей папкой, для подобных решений недостаточно.
Я заливаюсь краской, внезапно чувствуя себя наивной дурочкой, бегущей впереди паровоза. Карли видит мое замешательство и смягчает тон:
У тебя верное чутье. Случай действительно в духе нашей программы. К тому же ты продемонстрировала внушительный опыт и не спасовала перед парой неудачных фотографий. Так что была не была. По рукам?
Она умолкает, явно ожидая ответа. Я в нерешительности: правильно ли поняла вопрос?
В каком смысле «по рукам»? несмело переспрашиваю я.
Карли перестает вращаться в кресле.
Я работу тебе предлагаю.
Правда? пищу я.
Правда.
Меня накрывает волна облегчения, за спиной вырастают крылья. Давно мне так не везло, и впервые за долгое время маячит надежда на какое-то светлое будущее. Карли бросает взгляд на расписанный на доске план на декабрь настолько плотный, что я не могу разобрать ни слова.
Ты еще учишься или уже на каникулах?
Пока не учусь. Мы только что переехали, и родители решили до конца семестра не форсировать события. В школу начну ходить только с января.
Отлично. Сможешь прийти завтра к десяти? Мы тебя проинструктируем.
Я киваю молча, боясь вновь издать писк, а Карли добавляет:
Кстати, запиши все подробности истории с учителем. Я покажу ее нашим продюсерам. Пусть глянут на досуге. Карли закрывает ноутбук и встает: на сегодня мое время вышло. Кто знает, вдруг получится что-то стоящее.
Глава 3. Трипп
Кладу чистый бланк на только что вытертый прилавок кафе-пекарни «Луч света» и перечитываю вступительный текст: «Грант Кендрика присуждается наиболее многообещающему старшекласснику Сент-Амброуза, по оценке школьной комиссии». Загадочный термин «многообещающий» нигде дальше не поясняется никакого упоминания об успеваемости, общественной работе или финансовых обстоятельствах.
Безнадежное дело, обращаюсь я к пустому помещению. То есть не совсем пустому при звуке моего голоса мохнатый хозяйский пес Эл радостно стучит хвостом об пол.
Ты-то чему рад? Радоваться нечему, говорю, а тот в ответ лишь язык высовывает. И радуется.
Пф-ф. Одно расстройство.
Из кухни с подносом свежей выпечки выходит владелица кофейни Регина Янг. Ее кекс с глазурью напоминает обычный разве что по форме и размеру хозяйка печет его из творога с ванилью и добавляет туда секретный джем собственного приготовления. Дай мне волю, ел бы его прямо с противня.
Что значит «радоваться нечему»? вопрошает Регина и ставит поднос на прилавок.
При ее появлении Эл вскакивает, подбегает к стойке и виляет хвостом в ожидании подачки. Которая ему не светит. Вот бы мне хоть чуточку его оптимизма!
Слезаю с высокого табурета, чтобы помочь Регине поставить поднос в витрину. Она испекла кексы пораньше, до того как в половине пятого за ними начнет выстраиваться народ. Я не единственный в Стерджисе, кто без них жить не может.
Грант Кендрика получить нереально, бурчу я.
Хозяйка поправляет косынку, стягивающую короткие кудряшки, и отходит, чтобы пропустить меня к прилавку.
Это почему же?
Сладкий фруктовый аромат кексов ударяет в нос, у меня текут слюнки.
Его присудят «наиболее многообещающему старшекласснику школы». Я рисую в воздухе кавычки. Только нигде не сказано, что это значит. По сути, старина Гризли отдаст его кому пожелает. Меня он ненавидит, поэтому гранта мне не видать. Даже и пытаться незачем.
Я вытаскиваю из коробки под прилавком одноразовые перчатки, натягиваю их и начинаю выкладывать кексы на витрину, строго на четверть дюйма друг от друга.
Регина облокачивается на прилавок:
Знаешь, Трипп, что мне в тебе нравится?
Моя запредельная точность? подсказываю, щурясь на витрину.
Твой положительный настрой, сухо отвечает она.
Вопреки паршивому настроению, не могу сдержать улыбку:
Я просто называю вещи своими именами.
Да ради бога. Давай, выговорись, выпусти пар. А потом заполни бланк, отправь и надейся на лучшее.
Делаю недовольную гримасу, хотя приятно, когда она строит из себя маму. Я не имею в виду свою маму. Последняя открытка от Лизы-Мари Тэлбот пришла семь месяцев назад, с видом казино в Лас-Вегасе, где она работает, и строчкой на обороте: «Руби фишку!»
Так уж и быть, ворчу я, заполню.
Сдерживаюсь, чтобы не обрушивать на Регину поток жалоб, которые она знает наизусть. Тем более что она читает мои мысли. Заправляя новый рулон бумаги в кассу, хозяйка говорит:
Мое предложение, кстати, в силе.
Всякий раз, как я начинаю ныть, что никакое из доступных мне пособий не покроет и жилье, и питание, Регина напоминает о свободной комнате в их доме. Сейчас с ними живут только двое сыновей.
Не бог весть что, пожимает плечами она, все тот же Стерджис. Но если вдруг надумаешь сменить обстановку, комната твоя.
Похожее предложение поступало и от друга. Шейн не раз говорил что-то вроде: «Чувак, давай после выпускного поселимся на квартире моих предков в Саут-Энде», а когда дошло до дела и я спросил о переезде, он вспомнил, что квартира сдается. «Зато в Мадриде есть свободная хата», обрадовал он, будто нет разницы жить в Массачусетсе или в Испании, особенно для человека без загранпаспорта.
Ну и ладно. Я, собственно, не горю желанием сожительствовать с Шейном. А о комнате у Регины подумаю. Уже столько лет живем вдвоем с отцом, что обстановку и в самом деле не мешало бы сменить. Просто в свой следующий переезд я надеялся заодно поменять и город.
Грант Кендрика поначалу выглядел вполне достижимым. Его совсем недавно учредил один из бывших учеников Сент-Амброуза двадцать пять тысяч долларов годовых в течение четырех лет! Такая сумма означает возможность поучиться в паре государственных колледжей и приблизиться к поступлению в Массачусетский университет в Амхерсте, куда я в конечном счете метил. Консультанту по профориентации я сказал, что меня привлекает их «ознакомительная программа», где можно «попробовать разные специальности и выбрать ту, что отвечает моим интересам и стремлениям». И все же главной причиной для меня была не легкость поступления по результатам сочинения на свободную тему; я мечтал попасть в большой университет относительно далеко от дома, где можно будет почувствовать себя другим человеком.