Ну, спросил Пал Иваныч, кто умеет?
О наших способностях я уже говорил.
Сам попробую, сказал шеф, надел защитную маску и сунул электрод к закладной. Что-то шваркнуло, полыхнула дуга Кожевников отскочил, бросив держак.
Что было-то?
Мы же отвернулись.
Кто хочет попробовать?
Попробовали и я, и Белоусов.
Знал из теории, что контакта между электродом и свариваемыми поверхностями быть не должно нужен маленький зазор, в котором возникает дуга. Дугу создать мне удалось, но сколько не бился вместо навара в местах стыка появлялась выемка. Этак можно все дело испортить. И я отказался мнить себя сварным.
Забыл сказать, дело было на Бугре здесь всё и все знакомы мне.
Подходит сосед Михал Иваныч Пьнзов вечно пьяный и, кстати, сварщик.
Нашли же время все люди кино смотрят.
Шел бы ты, мужик, смерил его взглядом Белоусов.
Да-да, не мешай, отмахнулся Кожевников.
И только я оказался умнее:
Лучше бы помог, дядя Миша.
Дяде Мише польстило:
Ну-ка, чего тут у вас?
Мало времени спустя он уже профессионально варил, спрятав за маской красный нос алкоголика.
Подходит другой сосед Колыбельников Володя:
Вы что, охренели? Ну-ка кончайте! Людям кино не даете смотреть.
Ни тон, ни слова его не были дружественными.
Вари-вари, сказал Пал Иваныч. Разберемся.
Мы встали тремя мушкетерами против гвардейца Вовы. Он работал водителем в райисполкоме и всех нас прекрасно знал.
Вы, райкомовские в конец оборзели. Думаете, на вас управы нет? А я вот найду. Скажу энергонадзору, что вы электричество тырите.
Может, в глаз ему дать? спросил Белоусов.
Я пошел милицию вызывать, отреагировал Колыбельников.
Тебя и заберут, подсказал Пал Иваныч.
Мне вспомнилась росянка растение, способное заглатывать мелких насекомых.
Я сейчас народ соберу с вилами, лопатами. Сколько ж можно вас терпеть?
Надолго сядешь, предупредил Пал Иваныч.
Я весь дрожал от возбуждения хотелось драки. Сосредоточившись на ней, загнал на самые задворки сознания мысли о том, что ждет меня потом, в кругу соседей. Белоусов был спокоен. Пал Иваныч зол по его вискам катились капли пота. Михал Иваныч бросил варить и сел курить, наблюдая.
Колыбельников ушел. Началось ожидание. Довольно долгое.
Во сколько кончится кино? спросил Белоусов.
А, к черту! вскипел Кожевников. Давайте продолжать.
А я все приварил, сказал Михал Иваныч. Кто мене заплатит?
Пал Иваныч растерялся на такой исход он не настраивался.
Бутылки хватит? спросил я. Сейчас принесу.
Ребята начали отсоединять и сматывать провода.
Когда вернулся я с бутылкой, спокойный и самоуверенный, у гаража сидел один Миша Пьянзов.
Ну, что, соседушко, выпьем? предложил.
Отказаться я не смог. И пристроились на лавочке у его дома в соседстве дом Колыбельников. Дядь Миша закуски принес.
Только выпили по одной, вот они всей семьей, вышли и прощаются Вова, Вовина жена, Вовин папа, Вовина мама.
Заметил меня Вова и сверлит взглядом, будто на дуэль вызвать хочет. В эту минуту мне больше всего хотелось, чтобы он решился на конфликт. Однако шофер райисполкома не спешил.
А я открыл еще одну сторону психологического состояния, когда ты без особых причин злишься на другого человека. Помимо вспышки гнева, жажды вдарить кулаком присутствует и поиск причин тебе непонятно что к чему, откуда эта злость?
Вовик таки подошел:
Скажи своему шефу, что он гнус.
Сам ссышь?
Я стиснул зубы и, откинувшись на забор за лавкой, наблюдал, как играет желваками Вова. Наконец, нарушил он молчание:
Ты был скромнее. Начальником стал охрененным?
Совершено, верно, ответил я. А ты место свое знай. Образно говоря брысь под лавку, маслопуп.
Вова был готов вцепиться в мою глотку. Но устоял.
Если бы не твой зять, сказал и прочь пошел.
Если б не твоя сестра, сказал я ему вслед, сам не зная для чего.
Возможно, нравилась красивая была. Так ведь уж замужем.
Вы о чем? спросил Михал Иваныч.
Так. О своем партийном. Наливай!
3
Наконец луч света в темном царстве я еду в Челябинск на две недели. Получил командировочные документы, деньги и адью! Пишите письма мелким почерком, поскольку места мало в дипломате.
Короче, я еду на госэкзамены в университет марксизма-ленинизма.
Да нет, уже приехал!
Сдал командировочный, получил направление в гостиницу.
Многозвездочный отель «Южный Урал». Те, кому знаком Челябинск, знают это почти на центральной площади Революции, одна остановка на троллейбусе до Дома Политпросвещения. Хотя пешком быстрее.
Меня определили в двухместный номер. Сосед уже присутствовал и спал. Судя по форме на плечиках в шкафу курсант ЧВВАКУШа (Челябинское высшее военное авиационное краснознаменное училище штурманов). Шеврон указывал, что выпускник.
Определившись с койко-местом, пошел в пельменную обедать.
Хотелось погулять, хотелось спать. Твоя мать! Челябинск, здравствуй!
Вот сквер за памятником Ленину фонтаны, чистые дорожки, ребятишки, молодые мамы, голубые ели. О, как же ты красив, покинутый мной город!
Мне хочется встать пред ним на колени и попросить прощения.
В изнеможении от противоречивости чувств присел на скамью. Моя психосистема дала сбой. Мне нужно на кровать, в гостиницу, а сил не стало.
Эй, люди! позовите скорую!
На автопилоте пробрался в номер разделся, бухнулся в кровать. Спать!
Когда открыл глаза, увидел устремленный на меня взгляд курсанта, сидевшего в трусах и полосатой майке в кровати напротив.
Во флоте есть традиция всех, кто спит в тельнике, к матрасу пришивают.
Кто бы рискнул.
Ответ человека с самомнением, а может, агрессивного.
Курсант не стал ко мне прицениваться встал, подошел и протянул весьма мускулистую руку:
Николай.
Анатолий, я поднялся.
Во флоте отслужили?
Было дело.
А я сегодня стану лейтенантом.
Так почему не в части?
Николай чертыхнулся.
Предков жду. Они на машине из Кургана едут. Здесь договорились встретиться, а их все нет. Я на построение опаздываю.
Так езжай.
А кто ключ им передаст? я для них номер снял.
Давай передам, если администратору не доверяешь.
Курсант оделся и умчался. Я спустился вниз, предупредил администратора:
Будут спрашивать курсанта Безбородова, ко мне отправьте я в фойе.
Сел в кресло за журнальный столик листаю газеты. Час листаю, два, три проголодался. Да что я нанялся им, в самом деле!
Пошел к администратору:
Будут спрашивать курсанта Безбородова, отдайте им этот ключ.
И снова пельменная, сквер за Ильичом, гостиница, постель.
Проснулся Коля Безбородов в новенькой лейтенантской форме предо мной:
Рота, подъем!
Я чуть было не подскочил, как был в трусах и с голым торсом. Глядь у него дама за спиной. Ну, и. застеснялся.
Вставайте, Анатолий, пойдемте звезды обмывать.
Где?
В номере 416.
Это был номер на ключе.
А где ты встретился с родителями?
Они сразу в училище проехали. Ну, так вы вставайте нас ждут.
Идите, я приду.
Они ушли, а я оделся. Вышел на балкон и закурил идти на пьянку не хотелось. Да и неудобно как-то. Все мысли против, за ни одной.
Пока искал а может, есть? дверь отворилась. Два здоровенных молодца меня схватили за бока, и повели по коридору.
Доставили.
Действительно доставили вон Коля, рядышком невеста. А это женщина возрастом и красотою в мою тещу бывшую должно быть мама. Молодцами отец и младший брат. Еще водитель.
Толпа для пьянства собралась.
Коньяк и водка, шампанское, вино. Закуски мама, не горюй!
Теперь о публике.
Безбородовы боксеры, все на одну колодку.
Папа гендиректор Курганмашзавода. Водку пил стаканами хлопнет один, запьет другим.
Я, пожалуй, полежу, и на кровать.
Часик спустя поднимется, сходит в туалет хоп-хоп бутылки нет. И на кровать.
Братики с водителем совсем не пили. Костик заканчивал десятый класс, и сегодня ночью они улетали в Москву, шукать ему место в МГУ.