Считываешь мою энергетику? переспросил он.
Она указала на нож, он взял его и принялся резать лук, а она тем временем налила в большую кастрюлю воды, посолила ее и полезла в шкаф за коробкой макарон ригатони.
Это у меня дар такой. Люди с энергией насилия выделяют некую темно-зеленую дымку. Горькую на вкус. Я это чувствую. А у тебя куртка и рюкзак темно-зеленые, но они не совпадают с твоей энергией. Энергия у тебя как лиловая пуховка для пудры, стоя в позе фламинго и опираясь на кухонную стойку, заключила она.
И этот энергетический радар такой мощный что ты спокойно даешь нож человеку с суицидальными мыслями.
Очевидно, да.
Они молча смотрели друг на друга. От лука у нее защипало глаза. Она достала из ящика чайную свечку, зажгла ее, поставила для него на стойку.
(Широкий ящик, в котором лежат чайные свечи и ручки, карандаши, катушка золотых ниток с торчащей из нее иглой, рулон липкой ленты, колода карт, аккуратная стопка ярких клейких закладок. Цвет кухонной стойки зеленовато-бежевый. В углу, у стены за раковиной цвета тумана: хрустальная чаша с мелочью, желтые серьги и две закрытые английские булавки.)
Свечка без аромата. Глазам будет легче. Вообще-то надо было ее зажечь до того, как ты начал резать, но какая, к черту, разница? сказала она и рассмеялась.
А что, создает настроение, сказал Эмметт. Взглянув на пламя, он продолжал резать.
Зачту себе как маленькое достижение!
Итак лиловая пуховка, сказал он и кивнул.
Точно говорю, подтвердила она.
Какого цвета энергия бывшего мужа?
Малинового.
Малинового, повторил он.
Он бы сказал, что хочет после ужина прогуляться, проветриться. Он мог бы пойти на мост и спрыгнуть ночью. Так у человека, умеющего считывать цвета энергии, было бы меньше шансов увидеть его и остановить. Последняя трапеза: ригатони алла норма[13]. Он сдвинул лук на одну сторону разделочной доски и вымыл баклажан под струей воды. Порезал его.
Ты хорошо управляешься с ножом, сказала она. Мне ни разу в жизни не удалось порезать лук так быстро и так красиво.
Не возражаешь, если я выпью бокал вина? попросил он.
Ну тебе, наверное, не стоит ведь ты до этого не очень хорошо себя чувствовал.
Спасибо за заботу. Я ее очень ценю. Но думаю, это поможет мне расслабиться, честно.
А у тебя никогда не было проблем с алкоголем? Прости, но считаю своим долгом спросить.
Понимаю. Нет, не было. Даю слово.
Ну, наверное, можно понемножку, сказала она, доставая бутылку красного.
Как долго вы были женаты? спросил он.
Почти десять с половиной лет.
А сколько в разводе?
Почти год.
Эмметт поблагодарил ее, когда она разлила вино в два бокала и поставила один перед ним. Из шкафа у плиты она достала большую сковороду и включила конфорку, соседнюю с кастрюлей воды для пасты. Он продолжал резать, она налила в сковороду оливкового масла. Он прервался, глотнул вина. Вина он давно не пил, и оно будто лентой скользило в рот, в горло и дальше.
Вы с мужем жили в этом доме? спросил он.
Да. Но он мой. До мужа я жила здесь одна. Он переехал сюда, когда мы поженились и потом переехал отсюда.
Вполне обычное дело, заметил он.
Наверное, надо посолить баклажан, чтобы снять горечь, предложила она.
Не надо. Баклажан очень редко так уж сильно горчит, чтобы нужно было солью обрабатывать.
Договорились. Поверю тебе на слово.
Тебе нравится жить одной? Страшно не бывает? закончив резать, спросил он.
(У плиты набор ножей с подставкой. Одно широкое окно с белыми занавесками в кухне, другое на двери, ведущей на веранду. Сквозь него пробивается горящий там свет. Большое арочное окно в гостиной, сквозь него светит уличный фонарь.)
Сковорода с оливковым маслом нагрелась в ожидании. Он ножом сбросил в нее нарезанный кубиками баклажан и лук. Они забурлили, зашипели.
Окей, теперь помидоры, сказала она, протягивая руку за ножом. Он развернул его ручкой в ее сторону и неторопливо передал ей. У меня есть пистолет. И система безопасности, добавила она.
И эти две свирепые воинственные кошки, сказал он, глядя, как те трутся о его ноги. Он старался много не двигаться, чтобы не испугать их. Пил вино, опершись о стойку.
Встретившись с Талли взглядом, он думал, что может к утру умереть, если захочет. Интересно, ей это заметно?
Это будет нетрудно.
Один.
Два.
Три.
Вот именно, согласилась она и, пока он следил за плитой, начала резать помидоры. Он увеличил огонь под кастрюлей с водой, добавил много морской соли, накрыл крышкой.
Женщине неплохо иметь пистолет, заметил он. И теперь я должен спросить тебя: ты несешь энергию насилия? Можешь свою энергию считывать? Я в этом не разбираюсь.
Про это придется спросить бывшего мужа, сказала она.
А-а.
Некоторых мужчин я боюсь, но не тебя.
Потому что я лиловый пуховый котенок, заключил он.
Она указала на него ножом.
Эмметт как там тебя. Как твоя фамилия?
Просто Эмметт. Как Боно[14].
Окей.
Ты отнеслась ко мне очень по-доброму. Немногие поступили бы так же, как ты. Я это понимаю, сказал он.
Овощи продолжали шипеть, тем временем закипела вода для пасты. Он открыл коробку с ригатони и со стуком засыпал их в воду. Талли уже порезала помидоры и пила свое красное вино, глядя на него так, будто и вправду могла считывать его цвета. Его мысли.
* * *
Они съели свой ужин с пармезаном и моцареллой, запивая вином, и, покончив с едой, уселись на диван. Он с одного края, она с другого. Она подобрала под себя ноги и включила телевизор, найдя канал, транслировавший Мировую серию по бейсболу. Его успокаивало то, что вопросы не переводились. И их беседа уже не напоминала светскую.
Какой у тебя любимый фильм? Есть ли у тебя любимое место из тех, где ты бывал? А любимая книга? Какая еще музыка тебе нравится? Если ты не говоришь мне свою фамилию, то хотя бы скажи второе имя?
Ее второе имя было Ли. Таллула Ли Кларк. ТЛК[15]. Он сказал, что его второе имя Аарон, а любимые фильмы «Назад в будущее» и «Пустоши», но не сказал, как сильно Сисси Спейсек напоминала ему маму. Его любимым местом, помимо Кентукки, был Париж. Слишком много любимых книг, чтобы выбрать самую любимую. Помимо Radiohead, ему нравилась и другая музыка. Фрэнк Оушен, Стерджилл Симпсон, Соланж, Джон Прайн, OutKast, Alabama Shakes, A Tribe Called Quest, The Roots, Free.
Музыку Эмметт теперь слушал редко. Уже год как не читал книг. Не помнил, когда в последний раз смотрел кино.
Твоя очередь, сказал Эмметт. Она убавила громкость телевизора, но он все равно слышал приглушенную речь. В крови играло вино вымарывая память, оно давало облегчение, как будто можно улететь, как воздушный шарик. Можно было чуть ли не принять это за ощущение счастья.
Мне нравятся многие фильмы и мюзиклы. Весь Джеймс Бонд. «Поющие под дождем» и «Смешная девчонка» вся эта классика Я их миллион раз видела. Когда я была маленькая, смотрела вместе с мамой. Поэтому Калифорния одно из моих любимых мест ведь я так люблю старый Голливуд, сказала она. Она продолжала рассказывать, упомянув, что была официальным членом Северо-американского общества Джейн Остин и что книги Остин были у нее среди любимых. Говорила про сериал «Чужестранка» и про то, что часто слушала простую, спокойную музыку и всякое «старье».
А еще Sade, Пэтти Гриффин, Арету Франклин, Эллу Фицджеральд, Этти Джеймс, Бена Харпера, Florence and the Machine, One Direction
One Direction? Эти мальчики английские?
Да, и не вздумай надо мной подтрунивать, потому что у меня есть кружка с Гарри Стайлсом[16], которой я на законных основаниях могу воспользоваться как оружием. Однозначно One Direction, был такой англо-ирландский бой-бэнд, закатив глаза, сказала она. И я не собираюсь оправдываться, что люблю солнечную, светлую музыку! В мире предостаточно темноты. Но я уже поняла, что, наверное, мне не стоит признаваться, как я люблю ABBA, по крайней мере, пока.