Вдруг Мии Крюгер стало нехорошо, ее затошнило, и ей пришлось оторваться от фотографий, откинуться на спинку стула, одной рукой прикрыв лицо. Ее дыхание сбилось.
Все нормально?
Мунк обеспокоенно посмотрел на нее откуда-то из другой реальности. Часы около белого экрана на стене показывали, что прошло всего три минуты. А Мии показалось, что миновала целая вечность.
Да-да, я в норме, пробормотала Миа и размеренно задышала носом, пытаясь успокоить стук сердца.
Зачем она согласилась на это?
Цирк какой-то.
Фрикшоу.
Сидеть под наблюдением двух незнакомцев?
Да ну нахрен.
Хватит с нее.
Домой.
К своей обычной жизни.
Спать.
Ходить по темным улицам.
Искать Сигрид.
И?.. пробормотала блондинка.
Женщина по фамилии Голи сидела на столе, сложив руки на груди поверх голубого пиджака поза явно говорила о том, что Анетте считала это пустой тратой времени.
Вкратце, сказал Мунк, подойдя к копиям фотографий на стене. Миа считает, что где-то здесь
Он показал на один из снимков.
Должен был стоять стул. Или стремянка. Да, Миа?
Миа кивнула.
И почему это важно? вздохнула Голи.
Мальчиков убили не здесь. Их сюда переместили, верно, Миа?
Да.
Убийца действовал очень тщательно, продолжил Мунк уже более активно. Обработал пальцы, разположил тела по своему плану. Убил мальчиков, не оставив на телах ни царапин, ни синяков, ни крови. Они чисты настолько, насколько это было возможно, кроме линий вокруг шей. И еще
Бросив взгляд на Мию, Мунк хотел передать слово ей, отдавая должное ее открытию, но она отмахнулась, почувствовав, что опасность со стороны Голи миновала.
Преступник создал картину, с триумфом произнес Мунк. Как художник. Из двух мертвых мальчиков на земле. И чтобы впечатляться своим творением, ему необходимо было подняться на возвышение.
Так?.. вопросительно протянула Голи, отбросив первоначальный скепсис.
Она с любопытством взглянула на Мию, затем снова на снимки.
А животные? Лиса? А заяц из Швеции?
Не знаю, кратко ответила Миа.
Вы говорите он, сказала Голи. Есть уверенность, что это мужчина?
Мунк бросил взгляд на Мию.
Да, быстро ответила она и встала. Мне пора бежать, спасибо и удачи в расследовании.
Она пулей вылетела из комнаты и уже успела пройти полкоридора, когда Мунк догнал ее. Да, физическая форма у него так себе. От одышки его круглый живот колыхался, пока Холгер смотрел на Мию тем же любопытным взглядом, какой у него был в лифте.
Ты уверена, что не хочешь?..
Нет, спасибо, решительно ответила Миа, толкнув дверь.
Он пошел за ней дальше.
Вот. Он всучил ей визитку. Звони. В любое время. Если вдруг передумаешь. Или если еще что-то придет в голову. Хорошо?
Хорошо, ответила Миа и засунула визитку в задний карман джинс. В этот момент подоспел лифт, и двери медленно открылись.
Весенний воздух на улице показался ей свежее, чем обычно.
Миа неподвижно постояла, пока биение сердца не успокоилось.
И пошла как можно медленнее к Хаусманнсгате.
Чтобы сесть на автобус до дома на Торшов.
10
Она поставила будильник на половину десятого, но около девяти проснулась сама. У соседей за стеной долбила музыка, и Миа вспомнила, что сегодня понедельник. Второкурсники начинали учебу во вторник вечером, поэтому по понедельникам обычно пили пиво, устраивая вечеринки на Вогтсгате. Размалеванные студентки полицейской академии, человек десять пятнадцать, кучковались в маленькой общей гостиной. Миа подумала, не пойти ли сказать им, чтобы были потише, но отбросила эту мысль. Они и так на нее косо смотрят. Если хотят напиться до потери пульса, пусть. Только зачем это делать там, где живет она? В общежитии, в котором и так тесно. В их блоке разместились три девушки, и этого было много. Ванная вечно занята. Туалет тоже. Невозможно спокойно приготовить себе еду. Миа жила на Торшов уже почти полтора года и, когда погода позволяла, она проводила на улице столько же времени, сколько и дома. Сидела в парке с книгой или ездила на велосипеде купаться в Маридален. Лучше так, чем в тесной общаге слушать этот гам. Пустую болтовню и разговоры ни о чем. У Мии Крюгер аллергия на такое. Уж лучше быть одной. Побродить по ночным улицам. И сразу одним ударом двух зайцев. И возможность погрузиться в свои мысли, и поиски Сигрид.
Мии очень хотелось в душ, но сегодня он ей, конечно, не светит. Поэтому она натянула темные узкие джинсы, достала черную футболку и тонкий теплый черный свитер. Вытащила большую сумку из потайного места в шкафу и переложила из нее в рюкзак все, что понадобится. Перчатки, фонарь, флайеры. Сколько взять? Пятьдесят? Оставалось мало.
Вы не видели эту девушку?
Сигрид Крюгер.
Пожалуйста, позвоните, если что-нибудь узнаете!
Придется опять зайти в офис академии, выпросить еще копий. Миа пристегнула кобуру к руке, чтобы рукоятка ножа оказалась четко в левой подмышке. Черный EKA Nordic со сквозным монтажом стального лезвия от головки рукоятки до острия клинка, а сама рукоятка прорезиненная из-за этого нож легкий и хват надежный. Безусловно, ходить по Осло с ножом незаконно, и если поймают, могут отчислить из академии. Но перемещаться по ночному городу без защиты Миа не собиралась. Люди такие наивные. На трамвае на работу и с работы. Ужин с семьей и друзьями в светлое время суток. Вечером посредственные развлечения по телевизору да нормально, пойдет. Простодушные и довольные жизнью люди ложатся спать в благополучном Осло. В безопасном. В городе, где все гуляют в анораках с улыбками на лицах. Здравствуйте, здравствуйте. Как мы рады вас видеть.
Пока не наступает темнота.
И не просыпаются тараканы.
Засунув нож в кобуру, Миа завязала шнурки на своих «Доктор Мартинс», натянула черное худи и надела шапку. Выходя из комнаты, она бросила прощальный взгляд в зеркало у шкафа.
Ей это очень нравилось.
Она умышленно так одевалась. Как будто маскировалась ото всех, с кем могла встретиться на улице.
Склонив голову, она прошла мимо шумной компании в гостиной и вскоре уже сидела в трамвае, едущем в сторону центра.
Осло С.
Площадь.
Миа всегда начинала поиски оттуда.
Там обычно собирались наркоманы.
Наркотики?
Миа ушам своим не поверила, когда сестра сболтнула об этом. Не то чтобы та собиралась рассказывать, но Миа загнала ее в угол. Что за херня творится, Сигрид? Мы почти перестали видеться. Разве мы не собирались все делать вместе? Учиться, жить студенческой жизнью? В Осло. Я звонила в твою школу да, я звонила! Они сказали, что ты давно ушла оттуда. Что почти и не ходила. Ты же хотела стать медсестрой. Что, черт побери, с тобой такое?
Я не колюсь.
Мы просто курим.
Сигрид выглядела изможденной, высохшей, с потухшим взглядом. Ее когда-то красивые длинные светлые волосы безжизненно свисали с плеч.
Колюсь?
Курим?
О чем ты вообще говоришь?
Сигрид.
Самая добрая, самая умная и правильная девчонка во всем Осгорстранне.
Она играла в гандбол, ездила верхом, хорошо училась в школе и работала волонтером в доме престарелых.
Нет.
Это какая-то шутка.
Сейчас сюда зайдут с фотоаппаратом, смоют растекшийся макияж с лица сестры, с потолка посыпятся конфетти, раздадутся аплодисменты и смех, и все это окажется простым розыгрышем.
Я хочу бросить.
Черт, Сигрид
Конечно я брошу, но не прямо сейчас. Я должна кое-кому денег. Не очень много, всего пару тысяч. Одолжишь мне? Всего на пару дней? Пли-и-из.
Они вместе пошли в банкомат.
Миа сняла почти все, что у нее было.
Десять тысяч.
С тех пор прошло три месяца.
С тех пор она не видела сестру.
Где ты, Сигрид?
Миа Крюгер достала несколько флайеров из рюкзака и подошла к группе людей на площади Кристиана Фредерика, что между железнодорожной станцией и Биржей Осло. Свое название площадь получила в честь датского короля, который когда-то правил Норвегией, любивший попивать чай в ухоженном саду королевского замка. Площадь избрали местом встреч городские торчки, и от атмосферы королевской жизни тут мало что осталось. Район наводнили отбросы общества. Лузеры. Туристы жалуются, ведь именно сюда прибывает аэроэкспресс, и они, выходя из него, чтобы посетить прекрасный город Осло, вынуждены видеть первым вот это зрелище тощие грязные пальцы трясущихся рук, дырявые спортивные штаны и старые потертые куртки. Когда Миа впервые учуяла этот странный резкий запах, ее чуть не стошнило. Кто-то прикурил прямо около нее. Молодые девушка с парнем. Не больше пятнадцати-шестнадцати лет. Господи. Мие стало так плохо, словно все хорошее, что было в этом мире, перестало существовать. Все доброе и прекрасное улетучилось в одно мгновенье, как только она увидела этих детей на улице. Они в шаге от смерти. Это настоящее самоуничтожение. И вдруг на их лицах появились улыбки их торкнуло и на короткое время заставило забыть все ужасы этого мира.