Ворона в храме не было, но родное слово резануло по сердцу и заставило вспомнить.
Лилиэль достойная эльфийка.
А ещё у неё есть сердце, и ни им, ни честью она не готова была поступиться.
Острый кинжал резко вошёл между рёбрами, заставив вздрогнуть от боли. Белоснежное платье утонуло в багровом.
4.
«Мой медальон моё сердце, и я отдаю его тебе, несмотря ни на что. Даже если все боги против нашей связи».
Чёрная пустота разрасталась с жуткой скоростью, разъедая сущность. Ворон не чувствовал ни ненависти, ни боли, казалось только, что рёбра онемели. Каменный город со светящимися цветами превратился в нечто жуткое, утопающее в гнили, а его жители стали тенями, без единого луча.
Как бы ни шипела душа, разумом Кёльберг понимал: чем раньше он вернётся к сестре, тем скорее стихнет боль.
V. Закатное
1.
Запах полевых цветов и озёрная прохлада порождали дурман. Лисица с упоением лежала среди трав и любовалась блестящей гладью, пока Марта следила за варевом в котелке.
О, никак Полудница, Тэми вгляделась вдаль и увидела белёсую тень. Та кралась аккуратно, минуя местную нечисть.
Зря старается, усмехнулась Марта. Они если и засыпают в поле, то только с крестом и косой в руках.
Тень растворилась вдали. Зато приближался некто другой. Лисица с любопытством смотрела, как чёрная точка в небе постепенно снижается и кружит над полем. Ей много чего хотелось высказать Кёльбергу, начиная от возмущения. Это ж надо было бросить их в разгар огненной ночи и молча исчезнуть!
Ворон приземлился рядом с Мартой. Та поняла брата без слов, ощутив, как разрывается сердце Кёльберга.
Выросли вы совсем, покачала головой ведьма. Не переживай: сейчас прогоним твоё горе.
Ругать ворона последними словами лисице неожиданно расхотелось.
2.
В лесной ночи осталось много слёз и воспоминаний о той, с кем Кёльберг проводил зимовку. Благо, зелье сестры подействовало, и душу обернул покой. Ворон тенью плёлся следом за ведьмой и лисицей, борясь с желанием упасть и колотить руками землю. Только городские стражники не так поймут, и будет ещё хуже.
Ярмарка! Тэмира, завидев цветастые шатры и призывы торговцев, устремилась в самую гущу. Марта с беспокойством взглянула на брата и пошла в ближайшую таверну. Зелья зельями, а выпить и выговориться ворону надо было. Биться о землю, стучать по столу, стонать, кричать что угодно, лишь бы не заталкивать горе внутрь, где оно будет разрастаться подобно чудовищу.
3.
Хороводы, песни, цыганские юбки и всеобщая радость казались настолько фальшивыми, что хотелось свернуться в клубок и затаиться в тёмном уголке. А ведь Тэми любила ярмарки каждый раз носилась посреди лотков, и только Кёльберг вовремя останавливал, чтобы от излишней радости не разнесла прилавок.
«Негоже друзей бросать, ой негоже», ноги сами увели от всеобщего веселья к таверне, где обосновались ведьма и ворон.
4.
А сейчас перед вами выступит знаменитый Эллиат, сказочник и путешественник! аплодисменты и крики пришлись так некстати, что Марта пожалела о решении отправиться в город. Кёльбергу наверняка хотелось забиться в угол потише, а не попасть в разгар непонятно чего.
Тем временем на сцену поднялось нечто, одетое в багровый балахон. На шее блестела защитная руна. Ведьма удивлённо уставилась на путника.
Конечно же, она узнала своё первое и давно забытое горе.
В далёком лесу, скрытом от людских глаз, жили-были, прозвучал до боли знакомый голос, ведьма, её брат-ворон и лисица-перевёртыш
Тэмира впервые увидела, как Марта залпом пьёт эль, а Кёльберг в один миг оживает и оттаскивает сестру к выходу. От греха подальше.
А потом снова в дорогу, к неизведанным краям с морями-океанами и горными ручьями, ибо только они способны омыть раны.
Эпилог
1.
Не везёт тебе в любви, Марта всматривалась в выложенные крестом карты. Одни мечи, а в конце и вовсе тройка. Разбитое сердце, считай.
Рыцарь пригорюнился и стал ещё сильнее теребить кружевной платок в руках последнее напоминание о Прекрасной Даме, которая исчезла на несколько дней и обнаружилась в постели товарища.
«Я даже знаю, почему. Тэми, слопав свежеукраденную курицу, валялась на мягком коврике. От такого сального запаха даже последняя уродина сбежит. Интересно, когда он в последний раз мылся?»
Пока Марта отпаивала не в меру впечатлительного гостя мятным чаем, лисица глазами осматривала столы в поисках того, что плохо лежит и прямо-таки просит себя забрать. Так, на запас, когда желудок жалобно заурчит.
Ботинки рыцаря тоже, как ни странно, слегка пахли мясом, но выглядели уж совсем непривлекательно.
Давай проветрим, а? выдала лисица, когда Марта захлопнула за гостем дверь, предварительно расписав дорогу. Вот и хочется обернуться девицей, соблазнить на «подвиги», но я ж помру, причём не от меча. Откуда вообще в нашем лесу люди завелись?!
Ну, Марта отхлебнула чаю, человечьей крови в нём чуть больше, чем во мне.
Лисица перевернулась со спины на живот и уставилась на колдунью так, будто впервые увидала болотную кикимору с выводком.
Мы с его бабкой на одном шабаше плясали, пояснила ведьма. Сильная была чародейка: тёмная-тёмная, а как глянет так дерево рядом упадёт. Внук, правда, не в неё пошёл, но кровь своё кое-где берёт.
И он об этом, конечно же, даже не догадывается, хохотнула лисица, вспоминая рассказы Марты о том, как сильно белые рыцари презирают ведьм и всякую нечисть. Иные из храма почти не вылезают, разве только в постель к прекрасным дамам и походы, а тут нате! Ох и судьба, ох и шутница!
Залетевшая в гости Тампт раскрыла от удивления клюв и уронила на пол сверкающее ожерелье с эльфийскими рунами (у Доброго стащила, не иначе!). Поражаться было чему не каждый день видишь, как Тэмира катается по полу и фырчит, смеясь. Ворона поискала кастрюлю от глинтвейна, но той нигде не было.
А к первому дню весны рыцарь притащил целую корзину подснежников и упорно отказывался уходить, пока Марта не примет подарок.
Только у них разные дороги, и ведьма прекрасно знала это. Как сошлись, так и разойдутся.
2.
А у тебя весь нос в корице! Тэми пронзительно чихнула и насупилась, всматриваясь в чёрный котелок, над которым колдовали руки эльфа.
Добрый осознавал, что добром оно не кончится, и чем скорее лису отвадить, тем легче ей же будет.
Лишь бы только не оставалась одна.
Тэмира не знала. Ни о том, что эльф искренне хотел помочь и воспринимал её как ребёнка (ещё бы он-то на два поколения старше!), ни о том, что сам попросил Марту приглядеть за лисой.
«Только не сейчас, не посреди метели».
3.
Лошади мчались сквозь берёзовую рощу. Лисица крепко держала поводья и чуть ли не кричала от восторга, чувствуя ветер. Вот он, оставляющий старое и больное позади и открывающий врата в нечто невиданное!
Хороводы, ярмарки, поиски полевой русалки, совместные гадания и корабли. Обязательно корабли, рассекающие волны под тихое пение обитателей вод.
Да здравствует свобода! не сдержалась-таки Тэмира.
Да здравствует природа во всём её величии! вторила ей Марта.
И да здравствуют крылья! подхватил Кёльберг.
Это был даже не шаг скачок в загадочную неизвестность. И что-то всем троим подсказывало, что всё обязательно образуется, даже если вначале настигнет череда бед.
Часть 3. Чумное время
I. Пляска стихий
1.
Он поселился в глубине горных хребтов, посреди густого леса, который напоминал о далёкой родине. Местные жители сперва относились с подозрением, но после привыкли. Подумаешь, живёт себе человек вдалеке от всех, ничем не интересуется, ни на кого не смотрит. Не знали они одного что Кёльберг обращался в ворона, взмывал в небо и смотрел на раскинувшиеся леса долгодолго, порой целыми днями и ночами. Он знал: гдето там варит зелья сестра, бродит Тэмира, а ещё сияет в рунном круге эльфийский город.