Петакки распахнул двустворчатые двери с круглыми окошками, впуская спутников в свои владения.
Подойдите поближе, инспектор. Вы же не хотите упустить какую-нибудь деталь, велел доктор, и его голос эхом отразился от кафеля.
Петакки был в своей стихии и явно упивался происходящим. Лет сорока пяти, волосы угольно-черные, с явным избытком геля. Взгляд, точно у любопытной птицы, если и задерживался на предметах или людях, то секунды на две, не дольше. Тогда Петакки склонял голову набок и щурился за толстыми линзами своих очков. Удивительно, как он воодушевился, стоило нам ступить в это царство мертвых.
От одной мысли о том, что предстояло увидеть, скрутило живот. В поисках какой-нибудь посудины Альсада окинул помещение взглядом. Плитка, плитка, плитка, еще плитка, а в центре, точно ослепительный трон жертвенный алтарь, прозекторский стол размером с двуспальную кровать, залитый электрическим светом. По соседству металлическая тележка, на которой судмедэксперт честно выложил все свои инструменты; скользнув по ним взглядом, Альсада отметил большие ножницы, гинекологическое зеркало, долото, зажим, какой-то жутковатый компас, набор скальпелей и иглу. Стало быть, Петакки хватило времени и благородства зашить тело и привести его в божеский вид, либо он только собирался этим заняться, а значит, в лежащем на столе перед ними теле все еще зияет глубокая рана.
В самом углу Альсада заметил металлическую урну. Этого хватит. Должно хватить. Он снова посмотрел на стол. Тело было прикрыто белой простыней. Это до чего надо было дойти, чтобы в итоге тебя нашли в мусорном контейнере за муниципальным моргом? Он старался воздержаться от осуждения, но не смог. Петакки приподнял край простыни и осторожно отвернул, обнажив голову женщины и острые ключицы. К горлу Альсады мгновенно подкатила тошнота.
Как видите, красотка, заметил судмедэксперт. Что, черт побери, с тобой не так?
Альсада нащупал в кармане шелковый носовой платок. И порадовался, что не успел съесть свой завтрак, круассан с дульсе-де-лече: иначе содержимое желудка напоминало бы рагу из школьной столовой. Но к счастью, сегодня если его и вырвет, то только желчью.
Хрипловатый голос Петакки вернул его к реальности. Доктор излагал свои выводы с той горячностью, с какой прилежный школьник спрягает у доски латинские глаголы.
Женщина, белая. Возраст около тридцати. Сто шестьдесят пять сантиметров. Шестьдесят восемь килограммов. Никаких документов и личных вещей. Что, даже одежды не было? Как я уже упоминал в телефонном разговоре, инспектор, продолжал медик, уже обычным тоном, это ее нашли сегодня утром.
А известно, как ее нашли? спросил Эстратико.
На нем был наглаженный дешевый костюм должно быть, единственный в его гардеробе и мятая рубашка. Усмирить свои светлые кудри гелем ему явно не удалось, и они торчали во все стороны, впрочем, отметил про себя Альсада, парню это шло.
Любопытный вопрос, потому что
Элиас. Инспектор Альсада не любил беспочвенных умозаключений, даже о живых, а тем более о мертвых. Он считал их одной из самых вредных привычек. Его голос неожиданно громко отдался от стен прозекторской. Ваш рассказ о том, как ее извлекли из мусорного бака, имеет хоть какое-нибудь значение для дела?
Нет, но История необычная. Пожалуй, первый в моей практике случай, когда труп в прямом смысле слова выкинули на помойку
Мы и не такое видывали.
Мало того, прямо за моргом продолжил Петакки. Если вам интересно мое мнение
Не очень, признался Альсада. Послушайте, инспектор тут я. А вы судебно-медицинский эксперт. Мы оба по-своему специалисты, согласны?
Петакки почтительно кивнул.
Так вот, как инспектор, я бы вам порекомендовал не начинать с обобщений. Пока рановато. Расскажите, что именно вы обнаружили.
Петакки, прочистив горло, вернулся к своим наблюдениям.
На теле жертвы найдено множество повреждений. Перелом носовой кости. Гематомы на лице, шее, руках, груди. Несколько сломанных ребер с обеих сторон. Вывих левой лодыжки. Признаков сексуального насилия нет.
Что нам это говорит о нападавших, Эстратико? спросил Альсада, повернувшись к помощнику комиссара. Тот слушал рассказ судмедэксперта точно зачарованный. Будешь записывать или мне это сделать за тебя?
Сейчас-сейчас. Эстратико выхватил из кармана блокнот. Что же до вашего вопроса Может, преступники спешили?
Да брось. Инспектор отмахнулся от этой версии. На все это требуется немало времени. Вы со мной согласны, Элиас?
Эксперт снова кивнул.
Так вот, из слов доктора Петакки мы можем заключить, что налицо противоречие. Видишь ли, с одной стороны, у нас есть основания полагать, что злоумышленники изначально намеревались убить жертву, а с другой, что эти суки извините, Элиас, отчего-то выказали ей некоторое уважение. С какой стати?
Приказ. У них был приказ.
Эстратико лихорадочно конспектировал.
Многовато для одной жертвы. Альсада наконец рассмотрел женщину. Да еще такой миниатюрной. Здесь, на столе в прозекторской, она казалась безмятежной, словно отдохнувшей. Лицо очень белое, очень нежное. И правда красавица. И наверняка отчаянно сопротивлялась.
Также на теле множество ушибов, все посмертные, продолжал Петакки.
Посмертные? Ее продолжили избивать, когда она умерла? уточнил Эстратико.
Нет-нет. Судмедэксперт энергично замотал головой. Тут другое. Скорее всего, последствия того, что ее забросили в бак. Уже после смерти.
Почему вы так считаете?
Должно быть, Эстратико впервые попал в морг: точь-в-точь школьник-ботан в музее естественной истории. Если уж приспичило приставлять ко мне няньку, так хоть бы выбрали толковую!
Петакки глазами попросил у инспектора разрешение дать ответ. Почему бы и нет.
У живого человека процесс кровообращения непрерывен. Это общеизвестно. Идем дальше. Повреждения мягких тканей бывают двух типов. Первый открытые: рваные, колотые, резаные раны разных размеров. Если при таком повреждении задеты сосуды, открывается наружное кровотечение. Второй тип это закрытые повреждения. Это то, что мы называем ударом тупым предметом, когда сосуды лопаются, но кровь не может вытечь наружу. В результате появляются гематомы. В нашем же случае на некоторых участках тела а именно на верхней части бедер, на локтях и пояснице я обнаружил кожные повреждения без признаков гематом. Из чего я, вернее, мы можем сделать вывод, что в момент нанесения этих травм кровь по сосудам уже не циркулировала. То есть жертва была мертва. Расположение повреждений говорит о том, что с телом обращались неаккуратно поверьте мне на слово, чтобы понаставить ушибов на трупе, это надо постараться.
Вот как. Альсада сглотнул. Подытожим: во-первых, ее убили. В каком-то тихом месте, где убийцы могли не торопиться. А потом от тела избавились, причем, по всей видимости, поспешно.
Может, тут действовали две разные группировки? предположил Эстратико. Серьезно? Неужели он и впрямь настолько туп? Хоакин, держи себя в руках.
Скорее что-то случилось. Что-то такое, что вынудило их изменить планы и избавиться от тела как можно скорее. Помойка мало похожа на кладбище, но это было первое место, которое встретилось преступникам. Альсада обвел взглядом помещение. Неприступный каземат! Тихо, будто в аквариуме. Но на улицах уже назревает буря. Они наверняка рассчитывали, что их никто не заметит. В этом районе здания в основном правительственные.
Когда я выхожу с работы, на улице обычно уже пусто, подтвердил Петакки.
Ну вот, видишь! Альсада кивнул Эстратико, привлекая его внимание. Они не думали, что демонстранты не разойдутся до самой ночи. Даже правительство этого не ожидало. То есть они выполняют свою работу. Профессионально. Методично. Первую часть завершили успешно. И тут вдруг появились зрители. Убийцы испугались. Изменили план. Увидели помойку. Выбросили тело. Кстати, давно она