Вместилище роскошной красоты,
Как ода в камне, явь, а не химера,
Созданье расколдованной мечты!
Не перечесть великих музыкантов,
Творивших здесь, в Москве, Париже, Риме.
Не перечесть и шедших вслед за ними,
Впервые в мир вступающих талантов.
Кто из великих тут не побывал?
Когда-то сам Шаляпин тут певал!
31
Театр сияет. Скопище народа.
В партере, ложах и на галерее.
Людей битком в любое время года.
На театр в Одессе денег не жалели!
Шевиот, бостон мужских костюмов строгих.
Шелка и бархат дамские наряды.
Матроны, хохотушки, недотроги,
Надменные, холодные «наяды».
Торговцы, моряки и инженеры:
Одесский люд весёлый и свободный,
Курортники, студент всегда голодный
Сошлись сюда в счастливый день премьеры.
Но гаснет свет. Театр замирает
И музыка в права свои вступает.
32
Театр. Спортзал. И техникум, и пенье
Им Сонин отдавался без остатка.
Но юное волнуют поколенье
Явления особого порядка!
Ведь Юра был физически нормальным,
Зеленоглазым юношей спортивным,
Всегда весёлым, изредка печальным,
Приветливым и в меру объективным.
Он техникум любил, как жизни школу.
Стипендию он ставил, как заплату,
На маленькую мамину зарплату,
И беззаветно верил комсомолу.
Носил на змейке синюю ковбойку,
Экзамены сдавал легко и бойко.
33
Но вот с прекрасным полом отношенья
В расцвете лет не шли на лад у Юры.
Все девушки (Ю.Сонин. Точка зренья):
Разумницы, красавицы и дуры.
Разумницы строги и некрасивы,
А дуры Юре мало интересны.
Красавицы неискренни, спесивы.
Причуды и проделки их известны.
Но Юре Сонину нужна подруга,
Красивая, как Сильва Помпанини,
Умней всех девушек живущих ныне,
И чтоб навеки полюбить друг друга.
Короче, бедный юноша искал
По жизни невозможный идеал.
34
А между тем, была одна девчонка:
Стремительна, с улыбкой белоснежной,
С повадками игривого котёнка
И женским сердцем трепетным и нежным.
Она играла на аккордеоне
И мило пела танго «Над заливом».
В неё-то и влюбился Юра Сонин,
Доселе вольный и жизнелюбивый.
Он предложил ей дружбу и свиданья
Галочка отнюдь не возражала,
Но всякий раз с улыбкой отражала
Его по-детски робкие лобзанья.
Не знал герой наш, что хотеть от Гали
И он все силы оставлял в спортзале.
35
Но к осени уехала Галина,
И Юра одинокий и несчастный
Бродил по берегу со скорбной миной
В немой тоске безмерной и ужасной.
Прошло три дня и поутихло горе.
Размылось горе первыми стихами.
В них были слёзы, ветер, осень, море,
Тоска любви к непостижимой даме.
И дама эта не совсем Галина,
Была в стихах поближе к идеалу.
И плавно становилась мал-по малу
Сильваной больше, чем наполовину!
И Юра перед сном и на досуге
Не может вспомнить личико подруги.
36
А тут диплом, спортзал-соревнованья.
Жизнь подхватила Юру, завертела.
И где-то в прошлом слёзы, расставанье.
Прощай, любовь! Теперь важнее дело!
Неслышный бег потока временного
И техникум за первым поворотом.
А Юру на этапе жизни новом
Судьба несёт в армейские ворота.
Разрядник, комсомолец и отличник,
Он в дальнюю дорогу не отправлен.
В родной Одессе он служить оставлен,
И в часть свою прибыть он должен лично.
Ещё не понял Сонин, что свободу
Сегодня он теряет на три года.
37
В большой казарме этак метров двести,
Двухъярусные койки эстакады.
Их столько, что, пожалуй, и не счесть их.
Большой проход, спортивные снаряды.
Солдаты деревенские ребята,
Бездушной силой грозного приказа
Заброшены сюда военкоматом
Из Балтии, Сибири и Кавказа.
Им всё здесь неизвестно, чуждо, ново:
Шинели, карабины и портянки,
Ефрейторы, перловка, пушки, танки,
Командный окрик резкий и суровый.
Здесь в основном «салаги» размещались,
Но «деды также изредка встречались
38
На третий день подъёмов и отбоев
Ю.Сонин одеваться научился,
Все тонкости осилив и освоив,
Поспорить он с ефрейтором решился.
«Подъём!» команда. Взвод засуетился,
А Сонин: «Хватит. Я уже умею».
От этих слов ефрейтор взбеленился:
«Солдат, на выход! Я тебя согрею!»
Ефрейтор Кукла весь в значках, как идол,
Решил солдата на бегу измучить:
«Солдат, за мной!» и ну по полю жучить!
Отличный темп он для начала выдал.
Но не учёл завистник глупый Сада
У Сонина спортивного разряда!
39
Нарезав круг до дальних переходов,
Во тьме ночной ефрейтора оставив,
Пришёл в казарму, помянул свободу
И спать улёгся Сонин против правил.
А утром помкомдив по физкультуре
Среди «салаг» выискивал спортсменов.
И перед строем предложили Юре
Войти в число армейских «суперменов».
И целый год в солдатских гордых званьях
Ребята специального отряда
На славных гимнастических снарядах
За округ бились на соревнованьях.
А Сонина солдаты уважали.
Он был герой в казарме и спортзале.
40
Затем, своим решив заняться делом,
Добился Юрий Сонин перевода.
Он действовал решительно и смело,
И вот он лаборант хлебозавода.
Армейский ПАХ солдатскими руками
Без техники готовил хлеб солдатский.
Три пота вперемежку с матюгами
Солдаты-срочники делили здесь по-братски.
И Сонин, потрясённый видом цеха,
(Не думал он, что в армии советской
Готовят хлеб, как в слободе стрелецкой),
Здесь осознал, что служба не потеха.
Рубил дрова, таскал мешки с мукою
И вспоминал спортзал с немой тоскою.
41
Полста солдат, четыре офицера
Составом личным ПХП являлись.
Мужи всех наций, крупного размера,
С которыми во взводах не справлялись.
Судимые за кражи и скандалы,
Шофёры, воры, пекари, баптисты,
На каждого по сто причин бывало,
Не направлять в пехоту и в танкисты.
И Юра Сонин понял очень скоро
Его спасенье в знании предмета
(Спасибо техникум тебе за это).
Лаборатория его опора.
Начальство подкупив своим талантом,
Он быстро стал хорошим лаборантом.
42
И покатилась служба, как работа:
Анализы, мука, сертификаты
Теперь у Юры важные заботы.
Таких забот не ведают солдаты.
Для выпечки муку он получает
По двадцать «студеров» одновременно
Всех кладовщиц и лаборанток знает
На главной базе Юра поименно.
Весы для парня словно фортепиано.
Излишки, что на влажность поступают,
Продать крестьянам Сонин успевает,
Но документ у Юры без изъяна.
Печать к печати, подписи и штемпель.
А денежки для трёх бригад на «дембель».
43
Солдаты о делах его не знали.
Работа шла без шума и помарок.
Но Сонина настолько уважали,
Что как-то поднесли ему подарок.
Подарок, прямо скажем, необычный:
На день рожденья вместе с караваем,
Бутылкой водки лаборанту лично
Но как сказать об этом? Я не знаю
Короче говоря, на день рожденья
Для Сонина доставлена девица.
Улыбки до ушей, сияют лица,
В успехе ни малейшего сомненья!
Она из медсанбата санитарка.
А звать её классически Тамарка.
44
Опешил Юра. Он не ждал такого!
Но делать нечего. Долой сомненья.
Ведь не придумать ничего другого,
И здесь возможно лишь одно решенье.
Тарелки, чашки, водка, спирт, закуска
На каменном столе лабораторном.
Пирует круг друзей довольно узкий,
Но в деле и гульбе весьма проворный.
Вот час пришёл на смену собираться.
(В субботу благо нету офицеров,
Но и без них всему должна быть мера),
И гости стали быстро подниматься.
Хихикнув, распростились с нашей парой,
И Юра Сонин тет-а-тет с Тамарой.
45
Она была смазливою девчонкой
Хороший рост, фигура, цвет лица.
В семнадцать мать солдатского ребёнка.
(На родине сынишка без отца).
Работая в армейском коллективе,
Старалась быть во всём ему подстать,
Но не пройдя отбор на этой ниве,
Теперь известна, как простая б
И с ней вдвоём в интимном полумраке
Наш Сонин ночевал и волновался,
Быть мужиком мучительно старался,
Но был в любви таким же, как и драке:
Не мог врага без ненависти бить,
Не мог без страсти женщину любить.
46
Какой бы тёмной не была Тамара,
Душа её ведь женскою была.
Она шепнула: «Я тебе не пара»,
Поцеловала Юру и ушла.
А Юрий долго ворошил былое,
Но позже этим чувствам дал отбой,