В тёплом комнатном свете, льющемся в ночь, отчётливо проглядывалась тёмная птица, которая тут же приложилась ещё пару раз массивным клювом в оконный проём. Это был тот самый ворон, тот чёрный дьявол, что каждый день следил с клёна за его комнатой! Отчего-то Матфей сразу так решил. Блестящие круглые глазки птицы внимательно смотрели на него с противоположной стороны, ворон дважды каркнул.
Может из любопытства, а возможно под действием столь внезапного явления, Матфей ухватился за ручку и приоткрыл окно. Птица не заставила себя ждать, тут же юркнув в спальню и спикировав прямиком на подушку. Вслед за нею протянулся морозный шлейф ночного воздуха, неприятно пробирая хозяина спальни до мурашек.
Эй! Я там сплю вообще-то! Спохватился Матфей и, наскоро раскрыв полностью окно, замахал руками. Кыш-кыш!
Какой невоспитанный молодой человек! послышалось в ответ. Голос хрипатый и низкий исходил оттуда, где невозмутимо устроилась птица. Ворону говорить кыш! Возмутительно!
К-к-кто это? промямлил оторопевший Матфей. С перепуга он тут же закрыл окно и до упора провернул ручку. Кто здесь?
Ну и ну, молодой человек! голос повторился. У тебя же есть глаза. Что ты хочешь увидеть помимо того, что здесь есть?
Это это ты говоришь?! обратился Матфей к единственному живому существу, которое, как ему казалось, насмешливо взирало на него с пухлой поверхности подушки.
Естественно! отозвался ворон. Наконец-то, ты узрел очевидное.
Но как? Как такое возможно? Вопрос Матфея был обращён скорее к самому себе, нежели к странноватой птице, занявшей его подушку. Это сон? Ну да, это сон. Что же это ещё может быть? Я сплю.
Если бы всё было так просто, вздохнул ворон, но дело в том, что у нас мало времени. У тебя и у меня. Осталось всего десять минут. Крух!
Десять минут? Для чего? Зачем? Матфей был всё более обескуражен внезапным ночным визитом и странными словами птицы, которая, по сути, не могла вести беседу, как человек.
Чтобы заключить союз, ответил ворон и, спрыгнув с подушки, неуклюже заковылял по одеялу в направлении парня. Древний союз между прислужниками и демонами. Крух.
Чего?! Что за околесица? Чего тебе от меня надо? Слова птицы смутили Матфея ещё больше, он отступил к двери, готовясь стартовать из спальни в любой момент. Если это был сон, то он желал проснуться и как можно скорее.
Молодой человек, у нас мало времени, вразумлял меж тем ворон. Не усугубляй себе и мне жизнь.
Ты хочешь меня убить? тихо проговорил Матфей; под мрачным взглядом прозрачно-синих глаз птицы мужество оставило его, обездвижив ноги и налив руки свинцом.
Что за чушь! Зачем мне это? возмутился ворон. Я же сказал, я здесь за сим, дабы заключить союз. Где в этих словах тебе послышалось слово «убить»?
Но это нереально! сипло выговорил Матфей. Как ты можешь говорить, если это не сон?
О, молодой человек! Ты ещё столько не знаешь, столько не ведаешь, хрипло вымолвил ворон, его иссиня-чёрное оперение отдавало маслянистым глянцем. Я всё тебе расскажу, но после того, как будет заключён союз. Крух!
Тебе нужна моя душа? Ты демон?
Вместо ответа комната наполнилась вороньим смехом смесью карканья и ехидного хохота. Казалось, дьявольская птица издавала одновременно два звука.
Это ты демон, немного успокоившись, смог выговорить ворон. Ты, а не я. Я лишь прислужник. Но прошу учесть и впредь запомнить вольный прислужник.
Но я не демон! Я человек! Люди не могут быть демонами! неожиданно громко вскрикнул Матфей и тут же прикрыл рот. Родители наверняка уже спали, а будить их даже, если всё происходящее являлось сном, было нежелательно. Только если не одержимы
Конечно, человек. Такой же обыкновенный человек, как я Папа Римский, язвительно заметил ворон. Так, молодой человек, времени осталась минута. Решай: оставаться тебе спящим в невежестве тьмы, или же ты хочешь знать правду и желаешь очнуться от глубокого сна забытья.
Матфей стоял посреди комнаты и ошарашено смотрел на птицу, неуклюже вышагивавшую по его постели. Прямоугольная комнатка до сей поры казавшаяся просторной, вдруг сузилась до невыносимой малости, а воздух в ней сделался душным и кислым. Если это был сон, что тогда он, Матфей, потеряет, если согласится на странную сделку с говорящим вороном?
Что это за союз? спросил он.
Некогда объяснять, молодой человек! каркнул ворон. Скорее подписывай договор! Крух!
Из-под чёрного крыла выпал скрученный трубочкой белый листок. Птица торопливо подтолкнула к юноше свиток крупным, кинжальным клювом, всем видом призывая к срочности.
Матфей боязливо взял лист и развернул его. Внутренняя сторона свитка была чиста.
Там ничего нет, произнёс Матфей; он был даже несколько разочарован отсутствием письма на развороте. Договора нет. Я что сам должен его составлять?
Нет! Поставь подпись внизу, взволновано прохрипел ворон, а текст появится завтра. То есть через полминуты! Скорее! Поспеши! Крух!
Где моя ручка? замешкался Матфей, рассеяно осматривая стол, чья поверхность являла совершенство бардака вкупе с приличным налётом пыли.
Не нужна ручка! Возьми моё перо! Живее!
Ворон проворно отщипнул из хвоста длинное перо, наверняка испытав при этом не самые приятные ощущения.
И, конечно же, кровью расписываться, иронично заметил Матфей.
А чем же ещё? Кровь проводник к истине, прокаркал ворон. Скорее!
Какая гадость! Матфей, морщась и прикусив язык, уколол большой палец острым кончиком пера. Так, где подпись ставить?
Внизу слева! Крух! Умоляю, быстрее!
Ладно, ладно. Ставлю уже. И незачем так волноваться.
Подпись получилась несколько неуклюжей, скорее больше смахивавшей на закорючку или секретный символ. Да и какой ей было быть? Ведь не каждый день подписываешь невидимый договор с нечистью да ещё и собственной кровью.
Сделано! торжественно подытожил Матфей. Теперь-то что?
Свершилось! хрипло воскликнул ворон. Новый союз вступил в силу за секунду до нового дня. Теперь мы связаны до конца жизней наших.
Звучит как-то пафосно и жутковато. Матфей уже пожалел, что поддавшись мимолётному импульсу, заключил подозрительную сделку. Но текст на бумаге не появился. Это обман такой?
Нет, заверил его ворон, всё честно. Текст появится, когда ты будешь готов, Матфей.
Откуда ты знаешь моё имя?
Но ответа Матфей не расслышал, комната закружилась перед глазами, вспыхивая и потрескивая электрическими разрядами, а возможно и вороньим карканьем. Теряя равновесие, он плюхнулся на кровать, тут же погрузившись в сон тягучий, тёмный и поблескивавший черным маслом, как вороново оперенье.
2. Повторное знакомство
Блаженство сонной тишины прервал настойчивый стук в дверь.
Матфей! Ты там живой, сына? Уже пол-одиннадцатого, мы с папой хотели тебя поздравить, пока не наступил вечер.
Не дожидаясь ответа, в комнату вошла Вида Катунь, мать Матфея, молодая, безупречно выглядевшая дама.
Матфей! Несносный мальчишка! Ты всю ночь спал поперёк кровати?
Мам, ну сколько раз говорить не входи без разрешения, простонал Матфей, лениво перекатываясь с живота на спину. Я не маленький, чтобы меня будить. И к тому же, у меня выходной сегодня. Законный выходной. Имею я право поваляться в свой выходной, чёрт возьми?
Не ругайся! Сын, у тебя сегодня не просто выходной. У тебя сегодня День Рождения! Невозможно же пролёживать кровать до вечера, назидательно выговаривала Вида, расторопно раздвигая при этом шторы и запуская в комнату солнечный свет, от которого Матфей зажмурился.
Ещё как можно, мам, сладко потягиваясь и зевая, возразил взрослый сын.
Мы с отцом тебя хотели поздравить до полудня. Женщина провернула рукоять и чуть-чуть приотворила окно, в самый раз, чтобы обеспечить средний приток воздуха в помещение. Ну и запах у тебя в комнате! Будто скунс подох, а перед смертью ещё успел и в поединок с хорьком вступить.