Бьет кулачками в грудь, пытаясь оттолкнуть. Что-то говорит, но я едва могу расслышать. Мне хватает эмоций, что с немыслимой скоростью сменяют друг друга. Я упиваюсь ими, словно дорогим аттэкой[7]. Они пьянят не хуже дешевого фреля.
Не имеете права! Я не ваша собственность, канцлер Бэнкс!
Могу поклясться Девой Исступления, будь в ее маленькой ручке кьяр, она бы вновь плеснула мне его в лицо.
Имею! обрываю ее бессвязную речь, выпуская из рук прядь. Еще немного и она осталась бы у меня в ладони, словно трофей победителя.
Девчонка замолкает, смотрит на меня зелеными глазами, полными ненависти. Под ее пристальным взором подхожу к столу и вынимаю из выдвижного ящика лист бумаги, на котором внизу красуется сургучная печать с гербом Миона.
Что это? Кажется, мне удалось напугать чертовку. Приручить зверя, которым движет страх, проще, чем ведомого ненавистью.
Соглашение, мисс Донахон, отвечаю я. Неспешно направляясь к ней. Смакуя сей момент. Согласно ему, вы, едва касаюсь указательным пальцем ее обнаженной ключицы, отчего девчонка тут же вжимается в стену, моя собственность. Я купил вас и это, взмахиваю листом бумаги прямо перед ее носом, главное тому подтверждение.
Вы лжете! сквозь зубы цедит она. Все еще пытается держать оборону. Глупая.
Я отступаю. Бежать чертовке все равно некуда. Я найду ее, где бы она ни пряталась. Мои руки дотянутся до самого отдаленного уголка Миона, в поисках зеленоглазой ведьмы. Да что там! Я найду ее даже на другом материке! Благо, мое положение мне это позволяет.
Неторопливо опускаю взор на испещренный ровными буквами лист бумаги.
Здесь написано, что я выкупил вас, мисс Донахон, из злачного места, которое именуется борделям, произнес я. Вы будете прислуживать мне до гробовой доски. И, да, спохватился я, едва сдерживая улыбку победителя, вам придется выплатить неустойку за те пять лет, что вы, Софи, бессовестно скрывались от меня.
Краска сползает с ее миловидного личика. Неужели я ей настолько противен? Или девчонка ведет свою игру? Ни за что не поверю, что она невинная овечка! Нацепила на лицо маску служительницы Девы Справедливости, плутовка! Пытается обыграть меня! Обвести вокруг пальца, выдавая себя за недотрогу!
Я заплачу. Все. До последнего серебряного, произносит отрывисто, смахивая со щеки слезинку. Сколько я вам должна, канцлер? Я готова возместить все убытки, что вы понесли по моей вине.
Сомневаюсь, отвечаю, наблюдая за этим нелепым представлением. Откуда у простой служительницы сотня золотых?
Девчонка ахает, удивляется. Кажется, сумма и правда вводит ее в ступор.
Я найду, шепчет уже без энтузиазма.
Мне порядком надоела эта словесная перепалка. Не в силах больше сдерживаться, я притягиваю ведьму к себе, сминая пышную юбку, что шелестит у меня под ногами.
Пустите! шипит мне в лицо.
Я хватаю девчонку за горло. Стискиваю нежную плоть пальцами. Она дразнит меня. Злит. Пытается разбудить зверя, что уже давно дремлет, впав в спячку.
Довольно! рычу я, впечатывая девицу в стену. Морщится, пытаясь увернуться. Небейра! Я все равно получу ее! Опорочу, утолю свою жажду, а после, как и планировал, выдам замуж. За кого? Разве это имеет значение? Ублажать она будет все равно только меня! Впрочем, можно было бы обойтись и без последнего, но по законам Миона, женатый мужчина не имеет право держать в доме прислугу, что все еще ходит в девках. Поэтому придется соблюсти эту небольшую формальность.
Лицо обжигает пощечина. Стоило отвлечься, как ведьма уже распустила свои руки! Неужели не понимает, что за это я могу лишить ее головы?! Точно небейра! Умалишенная!
Сильнее стискиваю ее хрупкое тело. Вовсе не такое мягкое и податливое, как у Люсиль. В девчонке определенно есть стальной стержень. Оттого она лишь еще больше манит.
Вы за все ответите, канцлер Бэнкс! шипит, словно змея. Я вам это обещаю!
Тело моей пленницы будто стало таять, уменьшаться. Черный Мор! Что происходит?!
Я отшатнулся от нее. Вместо девушки передо мной оказалась маленькая пташка, с ярко-красным оперением. А с ее крыльев на холодный мраморный пол сыпалась багряная пыльца.
[7] Аттэка крепкий алкогольный напиток, который производят на Северном материке. Отличается высокой стоимостью. Невозможно купить за пределами Первого кольца (прим. автора).
Глава 7
Софи
Тело бил озноб. Нестерпимо хотелось принять ванну. Смыть с себя наглые касания самодовольного канцлера. Избавиться от них, до красноты натерев кожу жесткой мочалкой. Ведь в такие моменты боль отрезвляет, возвращает холодность рассудка, которой мне сейчас как раз не хватает.
Я вновь обернулась, коснувшись взором клетки с тонкими металлическими прутьями. Моя напасть. Моя извечная темница. Минувшие два часа я провела в ней. Она притягивает словно магнит, зовет, требует отдать преобразившееся тело в добровольный плен.
С тех пор, как я покинула бордель тетушки Эстеллы, подобного не случалось. Я успела позабыть о том, какого это заливаться трелью, за холодными прутьями клетки. Прежде эмоции не вынуждали меня обращаться птицей. Проклятие напоминало о себе всего лишь раз в месяц, когда просыпалось женское нутро, требующее потомства. Жаждущее продолжения рода. К счастью, у старшей сестры на этот случай был чудодейственный отвар, который избавлял меня от угнетающего заточения и возвращал привычный облик. Сейчас же, увы, обратиться за помощью мне было не к кому. Азы зельеварения были мне чужды. Благо зачарованную клетку я все же прихватила с собой, отправившись за пределы Третьего кольца. Иначе, ведомая заклятием, пересекла бы всю Сарсу, пав ниц еще за долго до того, как на горизонте замаячил высокий обветшалый шпиль родной обители.
Мисс Донахон, дверь за моей спиной бесцеремонно распахнула леди Бисли, словно ураган, врываясь в мои покои. Следом за ней шла миловидная блондинка, которая держала в руках скромное платье с глухим воротом, переодевайтесь, скомандовала компаньонка.
Я бы с радостью, ответила я, изучая наряд, который был мне больше по вкусу, чем пышное платье, которое наверняка стоило целое состояние, но, боюсь, это может огорчить его светлость.
Леди Бисли нахмурила тонкие брови, а блондинка, что стояла за ее спиной, и глазом не моргнула. Лишь чуть выше вскинула голову, приподняв подбородок.
Вам, мисс Донахон, сейчас нужно думать о том, как не огорчить ее светлость герцогиню Сарскую. Думаете ей придется по нраву, что прислуга разгуливает во дворце в таком наряде, словно является дочерью пэра? губы леди Бисли растянулись в натянутой улыбке. Взгляд при этом ее был все так же холоден. К тому же, взор девушки скользнул чуть ниже пояса, вы смяли подол. В следующий раз, когда будете приподнимать его, делайте это аккуратнее, мисс. Мужчины небрежны, но вы женщина.
Я оторопела от услышанного. Растерянность сменилась неприятием и раздражением.
Я служительница Девы Справедливости, леди Бисли, отчеканила я. Считаете допустимым обвинять меня в безнравственном поведении?
Ваши пороки, мисс Донахон, меня волнуют не так сильно, как сохранность казенного имущества. Будьте добры снять платье, сухо ответила леди Бисли, буравя меня колючим взглядом.
Неслыханная наглость! Как подобные мысли могут посещать эту девушку?! Неприемлемо!
Люсиль, окликнула леди Бисли девушку, стоявшую у нее за спиной, помоги мисс Донахон снять платье.
Дважды ей повторять не пришлось. Блондинка с неприкрытым энтузиазмом принялась расшнуровывать корсет, до боли стискивающий талию. Казалось, ребра сковали стальными кольцами, безжалостно терзающими мое тело. Благо в свете минувших событий я успела позабыть о боли и дискомфорте. Сейчас же она вернулась с новой силой.