Сквозь рыдания Брайди услышала, как кто-то стучит в стекло. До нее дошло, что стук раздается давно. Она подняла голову. Дождь был уже не проливной, но ручейки стекали по ветровому стеклу. Падди кулаком колотил по боковому стеклу. Он был насквозь мокрый. Должно быть, он давно стоит здесь и смотрит, как она плачет.
Кто его просил?
Брайди опустила стекло и резко бросила:
— Я не собираюсь обивать ваш порог. Сейчас заправлюсь и поеду домой. Кланяйтесь миссис Корнби.
— Ну уж нет, — отчеканил Падди. — Больно все просто. А я хочу, чтобы, перед тем как уехать, вы дали мне слово, что не будете пытаться вступить в контакт с Крис.
— Вы считаете, что я настолько безответственный человек?
— Поклянитесь, Брайди!
Если бы взглядом убивали, он уже лежал бы бездыханным на асфальте. Брайди сердито отбросила волосы со лба и отвернулась от него.
— Я не сделаю ничего такого, что могло бы повредить моей дочери. Прошу этим довольствоваться, потому что никакие клятвы я давать не собираюсь.
Она повернула ключ зажигания, и на этот раз мотор завелся исправно. Но, пока она пристегивалась, Падди сунул руку в приоткрытое окно, поднял кнопку и открыл дверцу.
— Здесь я командую парадом, а не вы. Я отец Крис, — рявкнул он. — Вы говорите о заправке. Вы думаете, там ослы работают? Вы же вылитая Крис Корнби. Вы ходячая бомба замедленного действия, Брайди, и я требую, чтобы вы убрались из Гринвуда немедленно и обещали никогда не возвращаться сюда. Слышите? — Он повысил голос к концу своей речи.
— Хорошо, заправлюсь где-нибудь подальше! А теперь не изволите ли закрыть дверцу и дать мне уехать, пока меня кто-нибудь не увидел? Вам самому нет смысла задерживать меня. Что как нелегкая принесет кого-нибудь из знакомых?
Падди сжал челюсти так, что заиграли желваки.
— В следующий раз, собираясь в торговый центр за молоком в субботу, я дважды подумаю, — фыркнул он. — Но помните, что я сказал, Брайди Малколм. Убирайтесь из Гринвуда и держитесь от него подальше. И не вздумайте даже пытаться вступить в контакт с Крис! — Он с грохотом захлопнул дверцу.
Брайди выжала первую скорость, включила дворники и тронулась, не оглядываясь назад. Пальцы ее сжимали руль с такой силой, будто это горло Падди. На выезде с автостоянки она повернула направо. На шоссе, ведущее прочь из города.
Прочь от Кристин Мэри Корнби. В миру Крис. Прочь от Падди и Пегги Корнби, супружеской пары, вот уже почти тринадцать лет считающейся ее родителями.
С этим Падди может жить только незаурядная женщина. Что представляет собой Маргарет Корнби? И хорошая ли она мать?
Красива ли она? Едва ли Падди женился бы на некрасивой женщине. С другой стороны, он назвал ее, Брайди, красивой… Что бы это значило?
Отъехав с милю от Гринвуда, проезжая мимо отделанной пластиком баптистской церкви и ярких бутиков, пытающихся привлечь внимание туристов, Брайди остановилась. Было уже полвторого. Она ничего не ела с утра, а двойное мороженое смыло дождем с капота Патрикова вездехода. Надо бы купить сандвич. А потом немного подумать.
Сандвич она решила съесть на площадке для пикников на побережье. Она нашла местечко в конце ряда столов. Там она чувствовала себя в большей безопасности. Присев на влажную скамейку, она принялась за еду. Падди не имел права приказывать ей. Она всегда лезла на дыбы, когда кто-нибудь пытался командовать ею. Ее мать вечно командовала ею, а любви от нее было не дождаться. Брайди и сама считала, что ее дочка — плод мятежа.
Сандвич оказался вкусным. По веткам деревьев скакали неугомонные гаички, оглашая площадку несмолкаемым стрекотом. Брайди потихоньку пришла в себя, и то, что она сегодня узнала, уже не будоражило ее так, как час назад. Итак, ее дочь зовут Крис. Крис так похожа на Брайди, что Падди велел Брайди немедленно покинуть город. Он боялся, что кто-нибудь увидит ее и поймет, что она мать Крис. Он как огня боялся встречи Брайди с Крис. Отчего сердце у нее разрывалось. И она испытывала чудовищную муку.
Брайди с содроганием вспомнила вопрос, на который Падди так и не пожелал ответить. Вопрос исключительно важный. Может, самый важный. Счастлива ли Крис?
Он уклонился от ответа, переведя разговор на имя ее дочери. Умышленно ли он это сделал или нет? А если умышленно, то почему? Чтобы ввести ее в заблуждение? Или здесь что-то еще, более темное?
Брайди задумчиво жевала сандвич. Перед глазами у нее всплыл образ Падди. Она вдруг поняла, что там, на автостоянке, и даже тогда, когда их разговор принял неприятный оборот, она все пыталась найти слово, которое охарактеризовало бы его. Она перебрала несколько определений — «самонадеянный», «сексуальный самец», — и все они по-своему отражали какую-то сторону его личности. Сюда же можно присоединить эпитет «опасный».