Старушка: Пойду я. Наведаюсь еще. Увижу, что он пришел сразу сюда. Нужна я ему нынче. Я с ним разговариваю он меня слышит.
Дежурная: Конечно. Ступай там тебе легче будет. Приходи. Идем, провожу.
Старушка медленно бредет к арке, скрывается в ней. Дежурная уходит за ней. Следом бросается Чужой, делает шаг, но отскакивает. Странник, Писатель и Олигарх задумчиво смотрят на него, на арку. Долгая пауза.
Писатель: Жалко ее.
Странник: Чего ее жалеть? Она уже Там. Старика жалей. В 96 на улице оказаться. Зимой. Внучка Уродина. Поучил бы я ее.
Олигарх: Закон на ее стороне.
Странник: Это нормально?
Писатель: Должно быть уважение. А закона нужного нет, потому как в голову никому не придет выкинуть старика-ветерана на улицу. Вот и не озаботились.
Странник: Этой в голову, однако, пришло, долго не думала.
Олигарх: По-своему она права.
Странник: Что ты несешь?
Писатель: А ведь верно. Что с нее взять? Девице сколько? 18. Чему ее в школе учили? Какие фильмы показывали, книжки читать давали? Откуда ей знать про уважение? Все им должны, да и только. Это в советские времена правила были. Сейчас одни понятия.
Чужой: Бред! Ахинея! Чушь!
Странник: Чего? Ты сейчас что-то сказал?
Чужой: Господи, куда я попал?
Олигарх: Все. Тихо. Надоели. По местам.
Скрылся в люке. Пауза.
Писатель: Сидеть просто так будем?
Странник: А что?
Писатель: Если ей там объяснить не смогли, значит, мы должны это сделать.
Странник: Как?
Писатель: Не знаю. Связаться как-то, поговорить, выпороть.
Странник: Как?
Писатель: Откуда я знаю. Но не сидеть же. Нужно бить во все колокола.
Странник: Колокол есть, вон на военной территории, даже вечный огонь.
Писатель: Вот.
Странник: Как ты в него ударишь?
Писатель: Попросить кого-то.
Странник: Кого? Разве что у ветра.
Писатель: Что же оставим старика? Бросим его?
Пауза.
Странник: Так Эй, владелец пароходов! Тебе все по барабану? Чего молчишь? Какие такие законы ты говорил? Что старику делать? Бабку он слышит, она сказать ему может, посоветовать. Он послушает. Вылезай! Сидит в своем трюме, как крыса.