Да, так говорят, подтвердил Богданов.
Ну вот, видите, казалось, профессор даже обрадовался таким словам Богданова. Коль боятся, то отчего же не испугать?
И в какую именно нечисть верят вьетнамцы? спросил Богданов.
Должно быть, в ту, в образе которой предстали перед ними американские солдаты, ответил Илья Семенович. Это же очевидная и элементарная логика. Должно быть, американцы, прежде чем вырядить своих солдат в соответствующие костюмы, изучили вьетнамские верования и, так сказать, вьетнамские страхи. Изучили и предстали
Значит, вьетнамцы веруют в вампиров с сомнением произнес Богданов.
А это не так и важно, возразил профессор. Во-первых, вы, насколько я понимаю, воочию не видели тех чудовищ, а только намереваетесь поохотиться на них
Да, это так, согласился Богданов. Только намереваемся.
Ну вот, видите! А, стало быть, откуда вам известно в доподлинности, как они выглядят? Может, это вовсе и не вампиры я имею в виду их внешний вид. А во-вторых, совсем не важно, как они выглядят. То есть в каком именно образе они предстали перед несчастными вьетнамцами.
Это как же так? не понял Богданов.
Видите ли, практически во всех верованиях злобные существа обладают одной особенностью они умеют перевоплощаться. И существа из вьетнамских поверий не исключение. Тут, знаете ли, главное вера. И в дополнение к ней воображение. Ну а дальше, думаю, вам все понятно и без моих комментариев.
Да, понятно, задумчиво произнес Богданов, помолчал и спросил: Значит, вы считаете, что это все же маскарад?
Скорее всего, так и есть, кивнул профессор.
Что значит скорее всего? глянул на Тихого Богданов. Что же, у вас есть и другая гипотеза?
Да, есть, не сразу ответил Илья Семенович. Видите ли, в чем тут дело Это очень необычная гипотеза. Скажу больше почти никто, кроме меня самого и некоторых моих единомышленников, ее не разделяет. Ну как же! Наука должна базироваться на материальной основе только на ней, и ни на чем больше Поэтому ничего, кроме скепсиса и насмешек, эта моя гипотеза никогда не вызывала. Но что мы знаем о материи? Она не так и проста, как может показаться на первый взгляд Возьмем, к примеру, древние письменные памятники тех же вьетнамцев и других народов, испокон веку обитавших с ними по соседству. В них, в тех памятниках, нет-нет да и промелькнет сообщение о том или ином хтоническом существе, представшем перед кем-то наяву. Да-да! Особенно такие существа активны в период всяческих смут и народных бед. А сейчас во Вьетнаме и есть такие смуты и беды Так почему же этой хтони, кем бы она ни была, не предстать и на современном, так сказать, этапе? А может, эта самая хтонь тоже проявление материализма, только его непознанной сути? В конце концов, хтонь в переводе на русский язык, да и на все другие языки тоже, означает «земля». Всего-навсего земля. То есть предмет сугубо материальный. Вот в этом, по большому счету, и заключается суть моей версии. Так что же, вы тоже будете насмехаться над выжившим из ума профессором Ильей Семеновичем Тихим?
Нет, не буду, очень серьезно ответил Богданов. Хочу лишь спросить: насколько такая версия может быть вероятна? Так сказать, в процентном отношении?
В процентном отношении к чему? глянул на Богданова профессор. Вот видите, вы затрудняетесь с ответом на ваш же собственный вопрос! Тут ведь дело такое Какое отношение непознанное явление может иметь к процентному отношению? В это можно верить или не верить, да и то на определенном этапе. То есть пока с ним не повстречаешься. Или, наоборот, не повстречаешься
Илья Семенович замолчал. Молчал и Богданов. Каждый из них думал о своем, но вместе с тем об одном и том же.
У меня есть еще один вопрос, отозвался наконец Богданов. Даже не к вам, а, так сказать, риторический. Если это хтонь, то почему она на стороне американцев? Почему убивает одних лишь вьетнамцев? Какая ей разница, кого убивать?
А что, американцев она и впрямь не трогает? с интересом спросил профессор.
Пока никаких данных об этом у нас нет, ответил Богданов.
Вот потому-то, вздохнул профессор, в маскарад в данном случае я все же верю гораздо больше, чем во всякие хтонические проявления. Эх, мне бы туда! Какая уникальная возможность! Какой богатый материал для исследования!
Туда это куда? не понял Богданов.
Во вьетнамские джунгли, куда же еще? ответил Илья Семенович. Чтобы, так сказать, все пощупать своими руками. И даже если это не хтонь, а всего-навсего подлый человеческий маскарад какая разница? Для меня гораздо важнее беседа обо всем этом с людьми. Как они это видят, как чувствуют, что думают Должен вам сказать, юноша, что все это очень непростые вопросы. Да-с! То есть их надо уметь задать. Уверяю вас, кому попало вьетнамцы на них не ответят. Здесь надо подойти с умением и пониманием. Потому что дело касается самого потаенного и страшного, что только есть в человеческой душе. Впрочем, я прекрасно понимаю, что все это лишь мои благие намерения
На эту пространную профессорскую речь Богданов ответил не сразу. Он долго и, если судить по его внешнему виду, напряженно о чем-то размышлял. И вдруг улыбнулся легкой, почти детской улыбкой, а затем спросил:
А вот если бы я предложил вам отправиться вместе с нами вы бы согласились?
Отправиться куда? в свою очередь недоуменно спросил профессор.
Во вьетнамские джунгли, куда же еще, повторил Богданов недавние слова профессора и добавил: Туда, где водятся вампиры.
Юноша, если вам захотелось пошутить негодующе начал профессор, но Богданов не дал ему договорить.
Вот чего напрочь нет в моей работе, так это шуток! решительно произнес он. Шутка, знаете ли, великая обманщица. Она правду превращает в легкий вымысел Пошутишь некстати, и кажется, что никакой опасности и нет. Все вымысел, все несерьезно А значит, и опасаться нечего. А коль так, то встаешь во весь рост и снимаешь с себя доспехи А дальше и объяснять ничего не нужно.
Такая образная речь произвела на профессора впечатление. Он глянул на Богданова и сказал:
Вижу, что вы не шутите. Но для чего я вам там нужен?
Ну вы же сами недавно горевали, что пропадает такой богатый исследовательский материал! улыбнулся Богданов.
Не лукавьте, юноша, укоризненно произнес профессор. Думаю, что не из-за этого вы меня приглашаете
Сознаюсь не из-за этого, развел руками Богданов. А большей частью в качестве помощника.
Чем же я смогу вам помочь?
Ну ведь вы сами сказали, что знаете, как залезть в душу напуганному вьетнамцу, сказал Богданов.
Сказано хотя и грубовато, но, по сути, верно, согласился профессор. Сказал
Ну вот, видите! В этом и будет заключаться ваша помощь. Неоценимая помощь! Потому что мы-то, наверное, займемся другими делами Конечно, лукаво сказал Богданов, мы тоже своего рода душеведы. Но тут-то речь идет о Богданов замялся, подбирая нужное слово. Тут речь идет о таком непривычном для нас деле, как человеческие суеверия
Правильнее будет сказать верования, поправил профессор.
Ну пускай будут верования, согласился Богданов. Тут-то мы с вами тягаться не сможем. Тут мы по сравнению с вами неразумные школяры. И не сочтите это за лесть. Ибо это правда. Тем более вы ведь знаете вьетнамский язык?
Разумеется! с негодованием ответил Илья Семенович. И общепринятый язык, и несколько диалектов. Хорош бы я был востоковед, если бы не знал языков!
Ну не обижайтесь, примирительно произнес Богданов. Я ведь не для того сказал, чтобы вас оскорбить Просто нужно знать, с кем имеешь дело. Не на прогулку ведь полетим. И не для того, чтобы любоваться джунглями.
Я понимаю
Ну вот, видите.
Да, но как осуществить ваше предложение в практическом, так сказать, плане? спросил профессор. Похоже, он все еще не до конца доверял словам Богданова уж слишком неожиданными они оказались.