Несмотря на это обстоятельство, а точнее наперекор ему, три года спустя, на первом этаже открылся шикарно оформленный магазин, который в столице быстро прозвали «Елисеевским»
В день открытия магазина, на Тверской было не протолкнуться. На открытии присутствовало множество гостей из верхов, и представшее их взору зрелище поразило даже самых взыскательных, а посему каждый старался заглянуть через плечо соседа и рассмотреть диковинные деликатесы и напитки, расставленные за стеклами витрин
Дом на Тверской превратился в настоящий храм искусств. В его залах, украшенных знаменитыми картинами и фресками, регулярно собирался весь цвет московской творческой интеллигенции. Свои произведения здесь читали Пушкин, Жуковский, Вяземский, Тютчев, Одоевский, Тургенев и многие другие русские классики
Особняк на Тверской принадлежал Елисееву до 1917 года Это конечно не плохо, но только почему мои предки не удосужились что-нибудь похожее сотворить для меня? надрывалась анархическая душа Давида Утопича. Ну да ладно. Молчи грусть молчи
Вот, уже в мою бытность, рассуждал вслух Давид Утопич закрыв глаза, как сейчас вижу стол в честь юбиляра Ю. Трезвилова, моего легендарного директора «Елисеевского», которого моя душа так не переваривала Наискось широкого стола розовели и янтарились белорыбьи и осетровые балыки. Чернелась в серебряных ведрах, в кольце прозрачного льда, стерляжья мелкая икра. Высилась над краями горкой темная осетровая и крупная, зернышко к зернышку, белужья
Да, Трезвилов умудрялся снабжать деликатесами элиту Советов и умел налаживать с ними контакты, не забывая себя, одновременно общаясь с гениальными аферистами, Давид Утопич с грустью вздохнул. Эти гении торговли умудрялись делать миллионные состояния под носом у советской власти, несмотря на грозящую за это смертную казнь.
Самый крутой дефицит на прилавки почти не выставлялся, или попадал туда чисто символически. По себе знаю. Я лично проводил в эти закрома с чёрного хода, многих цикашников, руководителей всех мастей и их жён, продавая допущенным к «кормушке», все по блату через общества: «Ты мне, я тебе», «Ты меня уважаешь», «Я тебя уважаю», «Мы уважаемые люди». Да, наш директор понимал в этом толк и был членом всех этих тайных обществ, а посему ему прощались любые вольности, но Как сейчас помню, я уже перед пенсией планировал за «Краковскую» приобрести ещё и «Докторскую диссертацию», когда судьба распорядилась по-другому
Нагрянул ОБХСС и Родина не забыла мои высказывания о «честности в Елисеевском». Меня уволили без права работы и проживания в городе N, «наградив» условным сроком, со словами: «Вам сильно повезло» А вот директора закапали
Некоторое время спустя, Оболдуев Давид Утопич, удачно используя связи, приобретённые ещё в колбасной секции, с отвращением исхлопотал себе досрочную пенсию, поселившись за городом N в доме «Забытые грёзы».
Престарелые артисты, пожизненно живущие в этом доме, пытаясь выяснить его заслуги, донимали его распросами, но он их посылал уклончиво: «Да, я своеобразный артист, но я заслужённый артист «Елисеевской школы!»» в итоге общество и время отказывалось его лечить, не давая успокоения его анархической душе.
Душа его дрожала от негодования и завести даже тогда, когда огорчённый Оболдуев одиноко прогуливаясь мимо открытых окон «Забытых грёз» иногда улавливал обрывки фраз артистов о фильмах, гонорарах, сцене, и их влиянии на общество. Эти все разговоры, где он не мог влиять на процесс изымания денег, его опустошали
Иногда анархист-одиночка целыми днями смотрел через окно на ручей без названия, где текла родниковая вода, но мысли Давида Утопича всё равно перескакивали на советское, ему подсознательно неприятное. Вспоминались возмутительные ему эпизоды октябрьские и первомайские демонстрации, на которые его, на добровольно-принудительной основе, регулярно «пригашали»
В весёлой колонне под флагами и транспарантами, призывающими граждан выполнить пятилетку в четыре года, Давида Утопича ещё больше раздражали разговоры о достижениях и росте благосостояния.
Оболдуева просто опустошали разговоры о достижениях, о жаловании, которые окружающие называли зарплатой, о кассе взаимопомощи, о месячнике помощи детям, о социальной значимости соц. Соревнований, вручение грамот и вымпелов победителям.
Давид Утопич вздрагивал от песни о паровозе, который «летит вперёд», потому что не понимал почему именно в коммуне должна быть остановка и вообще он просто не знал в какой стороне коммуна, но боялся спросить. Зато твёрдо усвоил, «коммунизм на горизонте», где «каждому попотребности, а от каждого по способности»! Первая же часть лозунга ему нравилась значительно больше
В мире же киноискусства ему ближе был фильм «Процесс о трёх миллионах» и «Блеф», а не «Бронепоезд» с «Клопом» и пьесой «На дне», где, как ему казалось, он находится после выхода на пенсию. От этого «Дна», Оболдуев не мог прийти в себя помогали только минуты молчания, опущенные веки и воспоминания о его работе в Елисеевском. Там его почерневшая душа искренне радовалась процессам обвеса и моментам реализации просроченной продукции оптом, по завышенным ценам, клиентам с «чёрного входа»
Вот и сейчас, закрыв глаза, перед ним возникло дорогое убранство Елисеевского и шикарный ассортимент продуктов: «А какие были колбасы в моём секторе!» неожиданно для самого себя снова вслух произнёс Оболдуев.
Что? спросила, проходящая мимо старушка, шаркая стоптанными тапочками, вы что-то сказали о колбасе? И за кем можно занять очередь, касатик?
Это не вам, не поднимая век, отреагировал Оболдуев. Прошу очередь за мной не создавать и не волноваться. Вам колбасой не грозят.
Жалко. Давно не пробовала. Хотя бы понюхать!.. Ладно, тогда дальше пойду, грустно прошамкал божий одуванчик и мелкими шашками зашаркал по тротуару цветными домашними тапочками, с большим чёрным помпоном
Всё-таки какое прекрасное было время, когда я находился у кормушки и никто не мешал мне прилично подворовывать! продолжил отдаваться своим приятным грёзам Давид Утопич и вдруг, первый раз в жизни осознал, что он вслух, сам себе, признался в своих воровских деяниях. Оболдуев от испуга открыл глаза и осмотрелся. Рядом никого не было. Он с облегчением выдохнул Уф, совесть стала просыпаться это не к добру
Сидя на пенсии, Оболдуев Давид Утопич, сник, потеряв свой жизненный ориентир, ввиду отсутствия возможности влиять на процессы дефицита для пешеходов, которые относительно не давно, стояли к нему в очереди за колбасой
Вдруг, «на голубом глазу» телевизора, проявились сразу «три молодца из одного ларца», кардинально изменившие его последующую жизнь «Маг» и два «Целителя».
Двое лечили всех на расстоянии, а третий обещал, то, о чём он всё время мечтал много и всё сразу!..
В этом деле, я надеюсь, будет дефицит мозгов и отсутствие госконтроля, обозначил свою программу Оболдуев, вот она моя мечта! К этой мечте, точнее к местам проведения этих мероприятий, наверняка будут длинные очереди! Я должен быть, в нужном месте, в нужное время, впереди «на белом коне с шашкой наголо», как в своё время Чапай! При этой мысли, Давид Утопьевич, стряхнув с себя старые оковы «условного срока» с запретами на проживание в столице, за «колбасные» аферы и прочие «шалости», снял комнатушку в городе «N». Затем, сильно зауважав «Целителей» и «Магов» телевизионного экрана, приободрившись, лично постановил: «Обязательно познакомлюсь с телеведущим «международной кассы взаимопомощи», а потом и с САМИМ! Для выполнения этой титанической задачи мне необходимо тщательно «поскрести по сусекам» давних связей в тайном обществе «Ты мне, я тебе»», сказал и сделал