Неужели же танцевать? Почитаю на ночь, лежа в постели.
А вот я не могу. Как за книгу или газету сейчас и глаза под лоб.
Подпругин зашагал и скрылся за тяжелой портьерой кабинета.
V
Специально назначенные для езды по вечерам рослые вороные полукровки быстро домчали карету Анемподиста Вавиловича Подпругина до клуба. В шинельной клуба Подпругин быстро сбросил с себя легонькую ильковую шубку на руки прислуге и спросил:
Его превосходительство Кирилл Львович Бутыхов здесь?
Здесь еще. Они сегодня в обеденную пору приехали, отвечал человек, принявший от Подпругина шубу, шапку и калоши.
«Фу ты, пропасть! Стало быть, надо торопиться, а то не уехал бы грехом домой, тогда его и позвать не удастся», подумал Подпругин и поспешно, не взглянув на себя в зеркало и не поправив прически, начал взбираться по устланной ковром лестнице.
На чье имя записать прикажете, Анемподист Вавилыч? спросил его верхний швейцар, стоявший у конторки перед входом в комнаты клуба.
Само собой, на имя Бобруйского, отвечал Подпругин и прибавил: После, после заплачу входные деньги. Тороплюсь поговорить с его превосходительством Кириллом Львовичем.
Подпругин проскользнул в комнаты. Он был не член и ходил в клуб гостем на имя отставного полковника, старика Бобруйского. Подпругин алкал и жаждал записаться в этот клуб членом. Бобруйский с год назад хотел его рекомендовать туда для баллотировки, но предварительно просил дать ему времени порасспросить членов, как будет ими принята кандидатура Подпругина, и через неделю отвечал Подпругину, что баллотироваться в члены клуба надо ему еще подождать более благоприятных условий.
Переваливая свое грузное тело с ноги на ногу и кивая кланяющимся ему лакеям в серых фраках, Подпругин вошел в первую карточную комнату. В комнате играли только на четырех столах. Он подошел к одному из столов и поклонился только что кончившему сдавать краснолицему лысому старику в отставном мундире полковника. Это был Бобруйский.
На ваше имя, Михаил Денисыч, сказал Подпругин.
Бобруйский протянул ему руку и проговорил:
Очень рад. В картишки перекинуться пришли?
Партии, полковник, теперь, пожалуй, не найдешь.
Отчего? Вот сейчас приедут из Михайловского театра и из оперы, так и составится партия.
Да уж приехали, заметил носатый черный партнер полковника, разбирая сданные карты. Карнаухов сейчас прошел в столовую, Гвоздь Гвоздевский. Это завсегдатаи Михайловского.
Нет, я уж так сегодня Я заехал повидаться кой с кем, отвечал Подпругин.
А откуда? спросил полковник.
Заседаньице тут одно у нас было.
А я думал, от крали писаной.
Хе-хе-хе Не держим, Михаил Денисыч. У нас жена молодая, сказал Подпругин и направился во вторую карточную комнату.
Там играли опять на четырех столах. Здесь знакомых было побольше. Подпругин поздоровался за одним столом с тремя партнерами и вдруг увидал около соседнего стола старика Бутыхова, но на этот раз Бутыхов был не в старой коричневой парочке, а в вицмундире и со звездой. Он сидел около играющих в винт и смотрел на игру.
Около него на маленьком столике помещалась бутылка с водой «Аполинарис» и гренок с положенным на нем филейчиком рябчика. Подпругин как с цепи сорвался, подлетел к Бутыхову и, осклабив лицо в широчайшую улыбку, произнес:
Честь имею кланяться, ваше превосходительство.
Бутыхов, маленький, худенький старичок в пушистых седых бакенбардах и с зачесом целой пряди волос с виска на темя, протянул ему руку и сказал:
А, почтеннейший! И вы здесь? Сейчас, должно быть, приехали?
Из заседания, ваше превосходительство. Тут у нас было одно, по сиротским делам, вставил Подпругин, все еще кланяясь.
Ну а я так сегодня здесь прямо со службы. Обедал, отдохнул в биллиардной, повинтил и уж почил от сих дел. Сбираюсь ехать домой. Да что! Нейдет карта, бьет карта.
В любви, должно быть, счастливы, ваше превосходительство, хе-хе-хе
Ну, какая уж тут любовь в наши годы!
Любовь всякая бывает-с. В любви подчиненных к своему начальнику, в любви всех нас окружающих, так как вы достойное лицо и глубокоуважаемый человек, нашелся Подпругин.
Ах, вот что. Ну, это-то, пожалуй
Присесть можно к вам, ваше превосходительство? Не обеспокою?
Будьте добры. Пожалуйста.
Подпругин бросился за стулом, но стоявший невдалеке лакей подал ему стул.
Подпругин присел, почтительно наклонился к Бутыхову и сказал:
Специально приехал сюда затем, чтобы видеть вас, ваше превосходительство.
А что такое? Что такое?
Затеваю я с будущего вторника у себя журфиксы по вечерам, так прошу почтить их присутствием вашего превосходительства.
Вот как! Благодарю. Но, милый мой, можете вы думать, я почти никуда не езжу по вечерам, кроме как вот в наш клуб.
А уж меня осчастливьте, ваше превосходительство. Не ударим в грязь лицом. Все будет в порядке. Живем, слава богу совсем уж бестактно похвастался Подпругин.
Знаю, знаю. Я слышал. Слышал и не сомневаюсь улыбнулся Бутыхов. Вы ведь в своем доме на Захарьевской?
Точно так-с. Особнячок себе скопировали и живем не хуже других. Денег не жалели. На прошлой неделе граф Малиновский присылали архитектора посмотреть мой зимний сад.
Ах, и зимний сад есть?
Люблю цветочки грешным делом. Так уж осчастливьте во вторник, ваше превосходительство, своим присутствием, еще раз поклонился Подпругин.
Во вторник? Постараюсь, постараюсь.
Зимний сад еще не вполне скопировали, жду, где статуи из Флоренции, но и без статуев все-таки в лучшем виде Фонтан бьет, и все эдакое. Букетец роз вам можем
Спасибо, спасибо благодарил Бутыхов.
Так уж я в надежде
Подпругин поднялся со стула, поклонился и направился в столовую. В маленькой диванной, которую он проходил, двое бакенбардист с Владимиром на шее и усач во фраке, оба серьезные до мрачности, сидели над шахматной доской. Подпругин им поклонился, протянул руку и сказал:
Мешать не буду. В столовой, надеюсь, потом встретимся?
Да, да, сегодня, говорят, есть замечательные устрицы.
Прежде чем пройти в столовую, Подпругин зашел и в биллиардную. Там он встретил генерала Тутыщева. Тот с каким-то молодым человеком играл на биллиарде в пять шаров. Генерал, очень бодрый еще мужчина, седой, с нафабренными усами, на почтительный поклон Подпругина протянул ему руку и проговорил:
Прежде чем питаться, на сон грядущий вздумал моцион сделать, а то сидел, сидел за картами, и всю спину разломало.
Доброе дело, ваше превосходительство, ха-ха-ха отвечал Подпругин. Кто нынче без моциона доктора очень не хвалят. Вот и я, по вашему совету, занялся пассивной гимнастикой и массажем, так свет увидел.
Ага! Ну и что же? Ну, чирьи больше на спину не садятся?
Да у меня, ваше превосходительство, чирьев не было.
Не было? протянул генерал. А что же, мне помнится, что вы жаловались?
Ломота в поясах была вот на что я жаловался. А вы запамятовать изволили.
Ах да, да Желтого в среднюю режу, сказал генерал. Фу, подставил! воскликнул он, отлягнувшись ногой, и спросил Подпругина: Ну и что же?
Прекрасно себя чувствую. Ни ломоты, ни геморроя Денно и нощно должен благодарить вас.
Очень рад, очень рад.
Подпругин продолжал путь в столовую.
VI
В столовой было многолюдие. Сидела, между прочим, только что поужинавшая компания из трех штатских и двух военных, и между ними был известный актер Черемаев, брюнет с подведенными глазами и с синеватым гладко бритым подбородком. Черемаев был во фраке и, откинувшись на спинку стула и держась левой рукой за спинку другого стула, громко декламировал какие-то стихи. Компания слушала его. Перед ними стояла бутылка шампанского в холодильнике и лежали три груши дюшес в вазочке. Подпругин остановился и тоже стал слушать. Черемаев кончил. Слушавшие сдержанно зааплодировали. Зааплодировал и Подпругин.