Коучинг на кухне - Гребенникова Ольга Александровна

Ольга Гребенникова

Коучинг на кухне

Глава 1. Туфли

Я бегала в ярком оранжевом халате по квартире впереди робота-пылесоса и закидывала на диван стулья, убирала коврики, отодвигала столики и вообще всё, что мешало его величеству. Предполагалась, что я нажимаю на кнопку и кругом чистота, но ожидания и реальность часто не совпадают. Раздался телефонный звонок звонила моя подруга Ленка.

 Что делаешь?  спросила она.

 Ничего,  ответила я, убегая от Крякина (это имя моего пылесоса).

 Приходи ко мне, а?

 Ты что, не на работе?  удивилась я.

 Взяла отгул. Мне что-то так хреново. Вот думаю, может, работу сменить? Короче, хочу обратиться к тебе как специалисту. Откоучи меня,  невесело смеясь, сказала она.

 Если как к специалисту, то приходи сама. Негоже специалисту по сугробам лазить.  Я выглянула в окно: снегу навалило много, любоваться приятно, но выходить из дома совсем не хотелось.

 Приду через часик,  пообещала Ленка и положила трубку.

Вытирая пыль с подоконника, я отодвинула в сторону сумасшедшую муху, непонятно почему проснувшуюся в конце декабря. После ещё раз бросила взгляд во двор, где стояла уже украшенная ёлка: по вечерам она светилась разноцветными огнями и напоминала о скором празднике.

Я подумала о коучинге. Какое это странное слово, не передающее русскому человеку никакой смысл! А ведь речь просто о мышлении.

Ёлка за окном и эти раздумья, навели меня на мысль, что наше мышление похоже на сеть лампочек в гирлянде. Оно действует неким определённым набором программ, установок и мы пользуемся тем, что есть. Что-то горит, что-то потухло, а какие-то лампочки и не загорались вовсе. По сути, получается потухшее мышление: голова наполнена, лампочек куча, а эффекта нет.

Говорят, что восемьдесят процентов успеха человека заключается в его образе мышления.

Проанализировать, прояснить, понять смыслы и ценности, включить лампочки и выстроить свою схему это и есть настоящий коучинг. Только отвечая себе на вопросы, мы начинаем понимать, что за чем стоит, а не мыслить шаблонами.

Проблема в том, что задавать себе вопросы сложно. Это как стоматологу лечить себе же зуб не получается. С недавнего времени задавать вопросы другим стало моей работой, я получила диплом карьерного коуча.

С Ленуськой (я её так ласково называю) мы встречаемся нечасто, но дружим давно с конца 90-х. Она работает в производственном отделе на солидном предприятии, и мне всегда казалось, что она абсолютно на своём месте. Что же у неё там приключилось?

Крякин наехал на туфли, которые я вчера достала, когда выбирала, что надеть на праздник по случаю приближающего Нового года.

Туфли были красивые, из лакированной кожи. Не новые, но отлично выглядевшие: цвета кофе с молоком, с острым носом, на высоких тоненьких каблуках. Я посмотрела на них и вспомнила, как купила их лет шесть тому назад и решила надеть на конференцию, которая проходила в управлении исполнительного аппарата компании, где я тогда работала.

Это оказалось пыткой. Ноги ныли и болели, мне казалось, что их зажали в тиски; и думать я могла лишь о том, как побыстрее избавиться от этой красоты. Когда же я села в машину и наконец-то сняла их, то издала такой возглас, что напугала водителя. После чего около двух часов а мы ехали в другой город он недоумевал, зачем девушки так издеваются над собой.

Я ехала, слушала и плакала. Водитель сожалел, что мне так больно, но слёзы у меня текли уже совсем по другой причине. Думала я о том, как устала и как мне ничего не хочется. Вокруг только рутина, живу, как белка в колесе. Катастрофически не хватает времени ни на что, по сути, некогда жить ещё и эти туфли! Зачем мне это всё?! Я хочу И тут слёзы полились рекой, потому что я не смогла ответить себе на вопрос, чего же я действительно хочу.

И что я сделала? Уволилась? Нет! Я находила тысячу причин. Сейчас я понимаю, что не признавалась себе в том, что боялась.

Но эти туфли!..

С тех пор любую работу я воспринимаю, как туфли. Если неудобно, натирают до мозолей, жмут или, наоборот, болтаются их же можно сменить. Примерить другие, надеть, в конце концов, кеды!

Я всё-таки переобулась во всех смыслах, но не сразу.

Проработав более пятнадцати лет HR-менеджером в крупной промышленной компании и приближаясь к своей полусотни, я поняла, что больше не могу так жить. Это было то самое выгорание, о существовании которого я знала, но даже не думала, что оно может случиться со мной.

Каждое утро я еле-еле просыпалась, на телефонном будильнике стояло три режима звонка. Он начинал звонить в 6:00, но только в 6:30 я поднималась, и это было больше похоже на подъём из склепа.

Собиралась на автопилоте за тридцать-сорок минут по отточенному маршруту ванная, быстрый макияж, яичница, кофе и вчерашний наряд. С мыслью: «Ну когда же пятница?»  я садилась машину и только здесь приходила в себя.

Мне очень нравилась дорога на работу. Я ехала по улице «40 Лет Победы» и любила её. Я научилась поднимать себе настроение песней, молитвой, благодарностью за эту улицу. И каким бы это не казалось глупым, но если спросить, когда я была счастлива,  то это те самые моменты.

Единственное, что огорчало: «40 Лет Победы»  это всегда 40 лет, а у меня с каждым годом лет всё больше. И мне не хочется победы, потому что я не хочу сражаться, но корпоративная политика компании предполагала ключевые показатели эффективности: кто быстрее, кто сильнее, кто ловчее.

Переработки, рутина, бессмысленность происходящего, мягко говоря, раздражали. «Нет сил», «ничего не хочется и не радует» стало стабильным состоянием. Это не научное описание выгорания, а ощущение выжившего.

Увольнение было сложным решением. Многие недоумевают до сих пор: зачем я это сделала? А я после увольнения легла не хотелось ничего. Я раньше читала, что на восстановление человеку необходим год, кому-то и два. К подобной информации я относилась скептически, но всё познаётся на практике, и для меня это тоже оказалось правдой.

В то время единственное, что приносило удовольствие это творчество. Я постоянно что-то красила и ходила на танцы, поначалу удивляя руководителя танцев тем, что приходила вновь, потому что танцор из меня ещё тот. И вот, перекрасив в доме всю мебель и вообще всё, что можно было, я добралась до кухонного гарнитура. Муж сказал, что у меня всё очень красиво получается, но гарнитур ещё новый и стоит, как крыло от самолёта,  пусть пока поживёт в первозданном виде.

Я согласилась, и он оплатил мне обучение на коуча. Мне хотелось чем-то заниматься и тянуло в прежнюю сферу, но было желание работать именно с человеком, а не на компанию.

Коучинг оказался тем самым волшебным инструментом, который я искала.

Глава 2. Лягушек будем есть дома

Ленуська пришла через 2 часа, розовощекая в светлом пуховике и красной вязанной шапке. Одежда без лишнего пафоса, а главное улыбка была ей к лицу. Надо заметить, улыбка всем к лицу самое простое средство, чтобы выглядеть моложе. Но, как показывает опыт, с простым не всё так просто.

Мы обнялись, и Ленка, гремя и шурша пакетом, понеслась на кухню. Доставая мандарины, сыр, шоколад и ещё что-то, приговаривая: «Господи, как здорово, чтобы вот так вот днём»,  она с грохотом поставила вино на стол.

 Лена, у нас же коуч-сессия!  возмутилась я.  Мы же не просто поболтать, нам нужен результат.

 Конечно. Нужен!  утвердительно кивнула она.  Но мне просто необходимо расслабиться! Да и на твои вопросы будет легче отвечать. Представь, что мы обедаем в Париже, на Монмартре, с бокалом вина.  Она уже доставала бокалы и пританцовывала.

Я снова посмотрела в окно. Улица, как в сказке, была засыпана снегом, и ничто не напоминало ни Париж, ни Монмартр.

 А помнишь, как мы с тобой в Париже каждый день в Ашан летали?  мы рассмеялись.