Также, благодаря Веблену в экономическую теорию вошло понятие "престижное или показное потребление", получившее название "эффект Веблена". Престижное потребление имеет в своей основе существование так называемого "праздного класса", находящегося на вершине социальной пирамиды. Черта, указывающая на принадлежность к этому классу крупная собственность. Именно она приносит почёт и уважение. Характеристиками класса крупных собственников являются демонстративная праздность (не труд как высшая моральная ценность) и демонстративное потребление, тесно связанное с денежной культурой, где предмет получает эстетическую оценку не по своим качествам, а по своей цене. Другими словами, товары начинают цениться не по их полезным свойствам, а по тому, насколько владение ими отличает человека от окружающих. Чем более расточительным становится данное лицо, тем выше поднимается его престиж. Не случайно в настоящее время существуют такое понятие, как "издержки представительства". Высшие почести воздаются тем, кто, благодаря контролю над собственностью, извлекает из производства больше богатства, не занимаясь полезным трудом. И если демонстративное потребление является подтверждением общественной значимости и успеха, то это вынуждает потребителей среднего класса и бедняков имитировать поведение богатых. Отсюда Веблен делает вывод, что рыночную экономику характеризует не эффективность и целесообразность, а демонстративное расточительство.
Категория "завистливое сравнение" играет в системе Веблена чрезвычайно важную роль. При помощи этой категории он не только объясняет склонность людей к престижному потреблению, но также стремление к накоплению капитала: собственник меньшего по размеру состояния испытывает зависть к более крупному капиталисту и стремится догнать его; при достижении желаемого уровня появляется стремление перегнать других и т.д. Веблен связывает возникновение частной собственности со склонностью к завистливому сравнению, к конкуренции.
Что касается престижного потребления, то оно, по мнению ученого, ведет к неправильному применению производительной энергии и, в конечном счёте, к потере реального дохода для общества. В своей самой известной работе "Теория праздного класса" (1899) он не признает также и тезиса, который неявно присутствует в классической политической экономии, об оправданности любого спроса. Классики "забывают", считает Веблен, что спрос есть проявление экономической системы.
Как вызов классической политической экономии можно рассматривать мысли Веблена по поводу движущих мотивов человеческого поведения. Не максимизация выгоды, а инстинкт мастерства (изначально заложенное в человеке стремление к творчеству), инстинкт праздного любопытства (продолжение инстинкта игры как формы познания мира) и родительское чувство (забота о ближнем) формируют облик экономики в целом. Очевидно неприятие Вебленом положения классической школы, что человек стремится к получению максимальной выгоды для себя. Веблен считает, что человек не исключительно машина для исчисления пользы и его поведение не может сводиться к экономическим моделям, основанным на принципах утилитаризма.
Что касается общей экономической динамики, то экономические изменения предстают в трактовке Веблена в конечном счёте как результат конфликта разных психологических типов субъектов экономики.
1.3. Принцип психико культурно исторической обусловленности в немецкой исторической школе экономики.
Немецкая политэкономия не приняла классической идеи единства экономической теории для различных стран. Она настаивала на несостоятельности одной из центральных методических позиций классиков, согласно которой экономические законы, факторы и категории объявляются универсальными и неотвратимыми во все времена и для всех народов. Немецкие экономисты, наперекор классикам, указали на неуниверсальный характер экономической теории. Кроме того, они отличались скептицизмом по поводу того, что свободная конкуренция, характерная для рыночной экономики, в состоянии обеспечить гармонию интересов разных хозяйствующих субъектов: немцы не без оснований отмечали, что в условиях конкуренции «сильнейшие» будут всегда оказываться в выигрыше за счет «слабейших».
Принцип историзма немецких экономистов выражается в поиске историко- мотивационных первопричин экономики. Выражаясь образно, они словно сказали себе: «Попытаемся поискать экономические причины в психологической сфере, так как нам кажется, что изменение экономического уклада это всегда лишь следствие исторических изменений в мотивациях людей».
В результате экономика стала рассматриваться в целом как общение между людьми, основанное на согласовании психических сил общества; а залогом прогресса человеческой цивилизации явилась не революция, а лишь изменение психологической и моральной природы человека и общества. Такой подход к исследованию экономических явлений привел к обобщающему выводу: национальные особенности экономического поведения носят психо культурный характер, который в свою очередь, определяется особенностями исторического развития общества. Этот вывод получил название принципа психо-культурно- исторической обусловленности экономической деятельности.
Если у классиков неэкономические факторы обусловлены влиянием экономических, из чего, например, вытекает, что чем выше уровень производительных сил общества, тем более развитой будет социальная среда (сфера), в том числе уровень культуры, искусства, науки и т.д., то немцы придали этим социальным факторам первостепенное значение в экономике.
На взгляд исторической немецкой школы, экономика не есть самостоятельная реальность, обладающая автономной и внутренней логикой (как считают представители «экономической ортодоксии»), но производная от социальных мотиваций. Отсюда следует, что не может быть одного экономического идеала (т.е. образца хозяйственного развития) для всех народов. Надо изучать сначала мотивации народа, а затем его экономику. Экономику питают не только деньги, но также склонности, талант, самореализация, нравственность и интеллект людей. Немцы считали недостаточным представление о человеке как о эгоистичном Homoeconomicus, заинтересованном только в личной выгоде.
Представители немецкой исторической школы экономики: Бруно Гильдебранд (1812-1878), Вильгельм Рошер (1817-1894), Карл Книс (1821-1898), Луйо Брентано (1844-1931), Густав Шмоллер (1838-1917), Карл Бюхер (1847-1930), Макс Вебер (1864-1920).
Последний показал влияние религиозной мотивации протестантизма на развитие капиталистической экономики. Анализируя различные формы религиозной жизни, Вебер путем эмпирических наблюдений и сравнений сделал выводы о том, что существует связь между религиозными убеждениями и поведением (прежде всего экономическим) и о том, что та религия, в которой преобладает рационалистическое начало, способствует становлению капитализма (а другие, «эмоциональные» религии, соответственно, не способствуют ему).
По Веберу, наиболее рельефно рационалистическое начало проявилось в протестантизме. Широко известен тезис Вебера об «адекватности духа капитализма и духа протестантизма». Вебер отмечает, что рано или поздно перед каждым верующим должен был встать один и тот же вопрос, оттесняющий на задний план все остальное: избран ли я и как мне удостовериться в своем избранничестве? На него протестантская церковь отвечает в таком ключе: аккуратный, постоянный труд в мирской профессиональной деятельности и личный аскетизм дают уверенность в своем избранничестве. Вебер указывает на соответствие этой протестантской мотивации духу капитализма: неутомимо трудиться ради получения прибыли, но использовать прибыль для постоянной реинвестиции для дальнейшего воспроизводства средств производства. Т.е. прибыль важна не для того, чтобы наслаждаться прелестями бытия, а для расширенного воспроизводства.