Слышала про бронефургон?
Нет. Я была занята. Какой фургон?
Инкассаторский. Его заблокировали перед Болоньей подожгли ряд машин, а потом напали с автоматами Калашникова и ручными гранатами и увезли семьсот миллионов наличными и золотом.
Ничего себе.
Охота за сокровищами уже началась. Посмотрим, не найдется ли трепач, который что-то знает. Хотелось бы приехать первым.
Делай что должен. Но не мешай никому.
Он достал из ящика пистолет и сунул в кобуру.
Только плохим парням, отозвался Отто. Он работал в паспортном отделе, но его трудно было застать на месте.
В полдень Итала встретилась с лейтенантом карабинеров Массимо Бьянки в «Харчевне», куда сама его пригласила. «Харчевня» представляла собой закусочную под одним из пролетов Понте ди Ферро, где продавались мясные шашлыки и сардельки на гриле и можно было посидеть под широким навесом, чтобы защититься от дождя, который уже стих до редкой мороси. Итала заказала два сэндвича, а Бьянки шашлык на пластиковой тарелке. Они сели за один из перфорированных металлических столиков, которые уже начинали заполняться рабочими и домохозяйками. На фоне бетонной набережной виднелась полоска реки По, а над их головой нависал мост.
Итала надкусила первый сэндвич, перемазавшись в жире, а Бьянки напряженно ковырял свое блюдо ножом и вилкой. Даже сейчас, в рубашке и светлом пиджаке, он казался одетым в мундир. Официантка бросила на него заинтересованный взгляд, но лейтенант, сосредоточенный на том, чтобы не испачкаться, не обратил на нее внимания.
А тебе не кажется, что ты писаешь мимо горшка? спросил он, после того как Итала все ему рассказала.
Как раз этого я и пытаюсь избежать, ответила она. Поэтому и плачу за твой обед.
Какая щедрость Бьянки отхлебнул «Перони» так, будто это был уксус. В следующий раз место выбираю я.
Обычно женщины выбирают, а мужчины платят. Почему у нас выходит наоборот?
Потому что обычно мне не нужно платить.
Но ты все равно это делаешь, чтобы избежать осложнений.
Кто тебе сказал эту хрень?
Опыт, улыбнулась Итала. Связаны ли с Контини чьи-то интересы, о которых мне следует знать? Что-нибудь могло замедлить расследование? Какие-то личные одолжения?
Бьянки покачал головой:
Я ни о чем таком не знаю.
Значит, Контини не ваш осведомитель и вы не прикрываете ему задницу?
Точно.
Жаль, вздохнула Итала. Это было бы хорошим предлогом, чтобы отвертеться.
Насколько я понял, ты не можешь этого сделать.
Похоже на то.
Бьянки кивнул, снимая с шампура остатки шашлыка. Обычно Итала с подозрением относилась к людям, которые слишком манерничают за столом, это означало, что они выросли в обеспеченных семьях, где, в отличие от ее семьи, дети не дрались за кусок хлеба.
Тебя интересует что-то еще? осведомился он.
У вас были другие подозреваемые, кроме Контини?
Нет. И если бы он не спал с последней жертвой, его давно бы оправдали.
Вот как! По-твоему, он невиновен?
Бьянки поднял бровь:
Не берусь гадать.
Да ладно
Шансов поровну. Пятьдесят на пятьдесят.
Итала удивленно взглянула на него:
Серьезно? Он заявил, что не знаком с Мадзини, а сам крутил с ней шашни.
Потому что он идиот и обделался от страха. Но если мы арестуем всех идиотов, мир превратится в пустыню.
Он встречался с девушкой в день ее исчезновения.
Да. Этот тупица солгал и об этом Но люди видели, как она ушла на своих ногах.
Возможно, они договорились встретиться позже.
Так считает твой дружок-магистрат, улыбнулся Бьянки.
А что насчет остальных двух девушек?
Чистые домыслы. Не было даже подозрений на убийства, пока Нитти не решил, что все они жертвы Контини.
А ты в это не веришь? полюбопытствовала Итала. Тот же возраст, все найдены по прошествии времени в реке или рядом с ней
Если постараться, сходство можно найти между чем угодно. Но если это правда, то Контини гений, потому что мы ничего не нашли.
В это время управляющий закусочной увеличил громкость на маленьком радиоприемнике, висящем над стойкой и подключенном к примитивной стереосистеме, и принялся подпевать романтической песне, несмотря на шутливые протесты посетителей.
Такое возможно, заметила Итала. На пятьдесят процентов это возможно даже для тебя.
Есть гораздо более стоящая версия. Мадзини была красивой девушкой, обладавшей, прошу прощения, такими же большими сиськами, как у тебя, но, еще раз извиняюсь, определенно более упругими.
Да пошел ты.
По дороге домой она повстречала какого-нибудь маньяка, который изнасиловал ее, убил и похоронил где-нибудь поблизости. Проще некуда.
По словам судмедэксперта, ее не похоронили. В лучшем случае спрятали у реки.
Не имеет значения.
А как насчет двух других?
Несчастный случай, самоубийство другие маньяки
Тебя послушать, так в Кремоне маньяков больше, чем жителей.
Бьянки вытер губы салфеткой.
Наверное, что-то в воздухе.
Прикончив пиво, они подошли к своим машинам, припаркованным на асфальтированном островке. Небо прояснилось, и Итала прислонилась к дверце, чувствуя ветер, несущий вонь дохлой рыбы. Ей пришло в голову, что одна из этих рыб вполне могла съесть кусочек Кристины или съесть рыбу, которая съела кусок девушки. Возможно, она и сама только что съела свинину, а та, еще будучи живой свиньей, съела рыбу, которая ела девушку.
Бьянки открыл свою «альфетту»[10].
Если что-нибудь нароешь, держи меня в курсе.
Я же сказала, что не хочу проблем с вашими.
Что бы ты ни задумала, берегись адвоката Контини. Неизвестно, каким образом, но ему достался бесплатный защитник из крутой юридической конторы Кавальканте.
Разве Кавальканте не название улицы?
Да, причем не одной, а целых трех. И все названы в честь их предков. Чистая голубая кровь.
Удача на моей стороне, буркнула Итала.
Моторчик Италы, двигавший ее по жизни, был дизельным, и заводилась она медленно, зато уж когда заводилась, остановить ее не представлялось возможным. За следующие несколько дней она перелопатила все документы по делу Контини, но так и не отыскала лазейки, в которую можно было бы пролезть. Иногда Бьянки присылал ей пакеты с конфиденциальными материалами, однако Итала только даром потратила на них время. Заново опросить свидетелей она не могла, и, судя по тому, что она прочитала, в этом не было реальной необходимости. Особенно для старых случаев. В прошлом на Контини доносили в связи с хранением наркотиков, и его содержали под стражей до суда за драку при отягчающих обстоятельствах, но за ним не числилось никаких развратных действий или насилия по отношению к женщинам.
Родня и друзья защищали Контини и, судя по показаниям, были уверены в его невиновности, несмотря на обвинения в соучастии. Родители были обычными людьми: отец работал почтальоном, мать воспитательницей в детском саду; замужняя сестра жила на Сицилии, а обширная родня в Кремоне и окрестностях, и ни у кого не было судимостей, кроме как за пьяные дебоши.
Итала сварила себе кофе, и когда открыла кладовку, запах оттуда напомнил ей о Бьянки и его сандаловом лосьоне после бритья.
Да, он чопорный, но не дурак и далеко не урод. «К сожалению, его идеал женщины весит вдвое меньше, а ростом вдвое выше меня, с легкой досадой подумала она. Для Бьянки я могу представлять интерес разве что в качестве партнерши для скорого секса на крайний случай, которая все еще сидит у костра, когда остальные уже развлекаются». Поскольку Отто и остальные нашли парня, который знал парня, который знал парня, который, возможно, имел отношение к ограблению инкассаторского фургона, но был слишком крупной шишкой в местной банде, Итала дала ему наводку в благодарность за помощь.
Бьянки отличился, арестовав банду и вернув груз банкнот и золота, из которого не пропало ни одной булавки. В качестве утешительного приза он прислал ей два ящика шампанского Moёt & Chandon, которыми Итала любезно проставилась в среду вечером, когда встречалась с другими сослуживцами с глубокого севера. Обычно они собирались в гостях у одного из них, в двухквартирном домике недалеко от города, но в тот вечер он был на дежурстве, и сборище состоялось в пиццерии, принадлежащей жене Отто и закрытой по такому случаю для посетителей. Отто выступал в роли гостеприимного хозяина за стойкой, целясь в коллег пробкой, когда открывал шампанское, пока около пятнадцати агентов всевозможных возрастов и званий, все в штатском, рассказывали друг другу преувеличенные анекдоты и делились неправдоподобными историями о своих подвигах.