Борька! в порыве чувств обхватив его сзади руками, Лиза уткнулась ему в спину. Он осторожно разъединил ее руки, развернулся к ней лицом и обнял:
Все в порядке, Лиз, обошлось. Самое главное: ты не ушиблась?
Нет, нормально. Лиза оглянулась на пьяного урода, пытающегося выбраться через покореженную дверь в гущу смятых кустов. Пойдем взглянем, что с ним?
Не пойдем! ответил он жестко. И, заметив ее удивление раньше на ее памяти Смоляков никогда не отказывал в помощи тем, кто в этом нуждался! пояснил: Лиз, если я сейчас к нему подойду, то могу убить. Эта сволочь только что едва не угробила мою жену и ребенка!
Или тебя! дополнила картину Лиза.
Для меня это стало бы меньшей из потерь. Поэтому, он взглянул на место аварии и постановил: Идем отсюда! Вон, уже кто-то сюда бежит, пусть они им и занимаются.
Лиза позволила себя увести, заставив замолчать свое чувство профессионального долга: судя по выкрикам водителя, он не нуждался в реанимационных мероприятиях, а вот Борька был сам не свой. И Лиза решила, что ему она сейчас гораздо важнее, что должна и может его поддержать, потому что именно благодаря ему так и не успела по-настоящему испугаться, осознав стремительно летящую на них смерть.
В ту ночь Лиза снова зашла к Борьке в комнату. Но уже не стала стоять над его кроватью, а сразу скользнула ему под бочок, прижалась к нему всем телом благо живот у нее даже на позднем сроке не отличался большими размерами. Борька проснулся, его спокойный пульс сразу же участился, пустившись в неуправляемый галоп.
Лиз, ты чего?!
Смоляков! Лиза взглянула ему, приподнявшемуся на локте, прямо в глаза, оказавшиеся очень близко. Не надо от меня шарахаться, как невинная девица от старого извращенца! Вот уж никогда бы раньше не подумала, что не ты за мной, а я за тобой начну бегать!
Тогда только один вопрос: ты действительно этого хочешь?
Да, Борь, я этого хочу. И не передумаю. И для меня это больше не жертва.
Он все-таки не сразу принял на веру ее слова. Лиза поняла это по их первому супружескому поцелую, отделенному от свадьбы несколькими месяцами их с Борькой непростых отношений. Сейчас Смоляков впервые ее целовал, но, несмотря на новизну этого ощущения, Лиза почувствовала: он не позволяет себе увлечься всерьез, а продолжает соблюдать определенную дистанцию, как будто главной его целью было проверить ее реакцию. Зажигаясь, Лиза обвила его руками, прильнула, больше не оставляя между ними пустого пространства. И без колебаний ответила на становящиеся все более смелыми ласки своего мужа.
А утром первое, что она заметила, были изменившиеся Борькины глаза. Перемена была почти неуловимой, но для нее совершенно очевидной. В нем как будто что-то светилось, когда он смотрел на нее. А встретившись с ней глазами, он подхватил ее на руки, раскружил и счастливо рассмеялся:
До сих пор не верится!
Поставь на место! скомандовала Лиза. А когда коснулась ногами пола, то обвила его руками за шею и сама потянулась поцеловать. Шепнула: Не сказала тебе вчера: ты потрясающий любовник!
Муж, Лизка, поправил он. Я твой муж.
Через день к ним домой заглянул Ярослав. Вечером, буквально на несколько минут, обсудить с Борькой что-то по ремонту машины. И, уже прощаясь, удивленно взглянул на них обоих:
Вы сегодня так сияете, как будто у вас праздник какой-то.
Так и есть, ответила Лиза. Был позавчера. Очень значительное семейное событие.
Больше она не стала ничего комментировать, а Ярослав тактично не стал выпытывать подробности, просто сказал, что не будет мешать, попрощался и ушел. А Лиза поймала себя на том, что впервые абсолютно спокойно смотрит на то, как за ним закрывается дверь. Ярослав в очередной раз уходил к своей жене, к сыну, а ей было все равно, потому что все самое важное оставалось теперь с ней, тут, по эту сторону порога.
С тех пор они с Борькой всегда отмечали эту дату вместо годовщины их свадьбы. Потому что началом их семейной жизни стал именно этот переломивший все день, а не тот, тягостный, когда чистая формальность просто перевела их отношения в новую плоскость закона.
5
Во время пути Борис то и дело поглядывал в зеркало заднего вида с вполне определенной целью: убедиться, что их с Машей не преследуют. Но позади на трассе не было ничего подозрительного, как и во встретившем их городе. Чтобы добраться не до поста, а до отделения полиции, Смолякову пришлось заехать почти в центр. Однако все связанные с машиной неудобства отступили на задний план, когда высаженная из кабины Маша, прижав локтем своего плюшевого зайца, ухватила его за руку обеими своими ручонками и снизу вверх заглянула ему в лицо:
Дядя Боря, а можно я и дальше с тобой поеду? Не отдавай меня сюда, я не хочу!
Машенька, ну куда же я тебя повезу? Он присел перед ней на корточки. Ведь я сдам груз и поеду к себе домой. А тебе нужно вернуться к маме, это совсем в другую сторону. Дяди полицейские смогут тебя к ней отвезти, потому что только они сумеют найти, где она сейчас. И с дядьками разберутся.
С дядьками уже ты разобрался.
Не совсем, Машунь. Сейчас я им просто навалял от души, чтобы они от нас отвязались. Но они синяки залечат и снова могут выползти. А вот полиция может их в тюрьму посадить, чтобы они оттуда уже долго не вылезали. Так что пойдем! не желая растягивать тяжелый момент, он выпрямился, взял девочку за руку и повел к дверям, замечая, что Маша пытается замедлить шаги. Несмотря на острый дефицит времени, у Бориса так и не нашлось сил, чтобы пресечь ее маневры, поэтому в конце концов пришлось просто подхватить ее на руки и продолжить путь, слушая огорченное сопение ребенка.
Принявший Бориса дежурный по отделению не особо ему понравился салага из недавних выпускников. Но он же не няньку Маше выбирал, чтобы придираться к этой личности. А как к официальному лицу к парню не за что было прикопаться: быстро и грамотно записал показания о том, как у Бориса в машине появился чужой ребенок, потом отзвонился куда надо, вызвал инспектора по делам несовершеннолетних. О том, что предшествовало Машиному появлению на дороге, Борис не стал говорить не так уж и много он успел узнать, а затевать этот разговор при девочке вообще не хотелось. Пусть теперь спецы ее расспрашивают. Она и так едва не плакала и упорно не отходила от него ни на шаг, не давая возможности рассказать все дежурному с глазу на глаз. Так что, рассудил он, есть официально уполномоченные лица, которые сами могут и должны выяснить все подробности происшествия. Серьезного происшествия, что и так было ясно. Лишний раз делая на это акцент, Борис подчеркнул в протоколе Машин адрес, а потом веско шепнул сотруднику:
Лейтенант, обрати на эти координаты внимание! Там вчера ЧП было.
Хорошо! тот как будто все понял. Подпишите и можете быть свободны.
Ну, всего тебе самого хорошего, Машунь. Борька снова присел перед потерянно стоящей девочкой, стараясь скрыть свое собственное волнение. Мне пора ехать.
Она порывисто обвила его шею ручонками и трагическим шепотом попросила:
Не уезжай!
Не могу, Машулька. Мне нужно ехать, чтобы не опоздать. Я же не одну тебя оставляю, он взял со стула зайца, встряхнул, расправляя меха, смятые крепкими Машиными объятиями, сунул игрушку ей в руки и решительно поднялся: время действительно поджимало. Ему еще пробираться через весь город на фуре, а заказчик серьезный, в силу своей загруженности работающий даже без выходных, так что погрузчики на складе простаивать не должны.
Вам куда, к порту? неожиданно вмешался дежурный. Я постараюсь, попрошу, чтобы вас в городе не останавливали.
Спасибо! Борис быстро вышел, невзирая на то, что Маша снова позвала его голосом, дрожащим от слез.