Ну, что скажешь?
Привет, Евангелина, начал Кайл. Он назвал меня полным именем, и его голос был выше обычного. Первые два предупреждения. Ты не спишь?
Ну я же как-то с тобой говорю, правда?
Огни исчезли, а вслед за ними утих и пронзительный вой.
Я к тому, что, может, разбудил тебя? Я знаю, что ты работаешь сверхурочно. Может, легла пораньше, и
Я вздохнула и подумала, что Кайл хороший агент, только зеленый и слишком впечатлительный, но время лечит и то, и другое.
Нет, я в приюте для животных. Что тебе нужно?
Он помолчал, и это молчание стало третьим предупреждением, скользнувшим, как призрачные пальцы, по моей спине. Макгаффин заскулил и дернул поводок, направляясь к двери загона.
На северной окраине складского района произошло убийство, сообщил Кайл. Полиция Миннеаполиса хочет, чтобы мы приехали посмотреть.
Я помассировала шею. Могу поспорить, что из всех агентов Бюро, кого туда могут отправить, у меня шансов меньше всех. Меня в жизни не направляли на убийства, если только они не были связаны с нераскрытым делом или если команда Бюро по расследованию смертей не была перегружена.
Что-то странное?
Он издал звук, похожий на кашель.
Ты и половины представить не можешь.
В этот момент мою защиту прорвал холодный осколок. Кошмар вчерашнего вечера.
Из подвала доносится детский плач. Женщина в малиновом брючном костюме спускается вниз, в ее руке зажата связка ключей. Она останавливается перед дверью. Вставляет ключ. Когда дверь распахивается, плач сменяется ужасными рыданиями. По моей коже побежали мурашки, воспоминание ударило меня, как грузовик со льдом.
Буду через двадцать минут.
Глава 2
Ван
Я справилась за пятнадцать.
Адрес, который дал мне Кайл, привел меня к незастроенному участку к северу от штаба Армии спасения, где я иногда покупала одежду. На верхнем этаже склада находилась комиссионка, где продавался разный старый хлам, а все новое и с бирками хранилось в подвале. Я тут сцапала много чего симпатичного, все в моем фирменном черном цвете, и парковка была хорошая.
Сам район изначально назывался Складским, но потом его переименовали в Северную петлю. В начале двадцатого века он был торговым центром Среднего Запада. Оптовики и складские торговцы открыли магазины там, где железная дорога встречалась с рекой, и торговали сельскохозяйственной техникой, необходимой поселенцам. К 1920-м годам этот район расширился, и теперь тут продавалось и покупалось все, от орехов до ополаскивателя для рта. Северная петля стала свидетелем рождения известных брендов, в том числе пасты «Криметт» и батончика «Милки Вэй», прежде чем район из промышленного стал преимущественно жилым. Большинство старых складов перестроили в здания, по-джентльменски элегантные. Горстка несогласных например, Армия спасения бирками приткнулась среди элитных домов.
Мне нравились эти уродливые старые вояки.
По мере того как я приближалась к месту преступления, живописный пейзаж сменился районом, еще не решившим, кем он хочет стать, когда вырастет. Здесь были и заброшенные фабрики, и дома премиум-класса, которым не хватило места в Северной петле, и заброшенные участки. Три полицейские машины и машина «Скорой помощи» сбились в кучку на границе городской черты и дикой природы. В Миннеаполисе это не редкость величественные особняки у берегов ручья, заросших ежевикой, петляющие тропинки, способные за минуту доставить вас из торгового района в пышный изумрудный лес, сверкающие озера в тени небоскребов. Я провела здесь полжизни, но так и не привыкла к контрастам.
Тут все было как будто не на своем месте.
Я вышла из машины. Летний вечер ласкал, как шелк. Кайл ждал меня на краю полицейской ленты, в добрых шести метрах от офицеров и машины «Скорой помощи», и нервно переминался с ноги на ногу. Единственный мерцающий уличный фонарь освещал его кожу под коротко подстриженными волосами. Белая рубашка на пуговицах и темно-коричневые брюки были все измяты после трудного дня, а золотисто-синий галстук он натянул до того туго, что кожа выпирала над воротником. Ужасное изобретение галстук. Никакого смысла, кроме неудобства для владельца и радости для садистов. Даже не знаю, сколько жертв убийц были задушены собственным галстуком.
Причина 478, по которой женщиной быть лучше
Подойдя к Кайлу, я проглотила липкий солоноватый комок эмоций, страх, смешанный с предвкушением, который я чувствовала каждый раз, выходя на новое место преступления. Трое сотрудников полиции Миннеаполиса, стоявшие возле машины «Скорой помощи», уже бросали на меня подозрительные взгляды и перешептывались.
Я наклонила голову в их сторону.
Когда они поймут, кто я такая, будет только хуже.
Что ты уже успел выяснить? спросила я Кайла, подойдя к нему.
Я рад, что ты здесь, вот что. Он быстро заморгал, его точеные черты расслабились от облегчения.
До того как устроиться в Бюро, он работал патрульным в Плимуте, тихом северо-западном пригороде. Может быть, это вообще было его первое убийство.
Он хотел что-то сказать, но я выставила ладонь вперед.
Подожди, я буду записывать. Я вынула из заднего кармана блокнот, но не смогла найти любимую ручку, писавшую легко, вообще без усилий. Видимо, выпала в приюте. Я ощутила укол вины. Это был подарок детектива Барта Лайвли, моего бывшего напарника. Надеюсь, найду ее, когда вернусь.
У тебя ручки не найдется?
Кайл протянул мне одноразовую шариковую.
Спасибо. Надо будет на днях научить его получать удовольствие от хороших ручек. Так о чем ты говорил?
Так вот, этот бомжара
Я громко кашлянула.
Прости. Этот человек без определенного места жительства спускался к реке.
Зачем?
Я внимательно обвела глазами человека, о котором говорил Кайл. Он прислонился к заднему крылу машины «Скорой помощи», одетый слишком многослойно для такой жаркой ночи. Большая часть его волос была заправлена под грязную шапку, две-три пряди торчали наружу, щеки ввалились. Зубов у него то ли было совсем мало, то ли не было вообще. Рядом лежал черный рюкзак, весь в пуговицах и заплатках. Руки бездомного сперва показались мне грязными, но когда они блеснули в свете фонаря, я поняла, что они в крови.
В свежей крови.
Искал чего-то. Секса, наркотиков, места для сна. Кайл пожал плечами. Эй, а чего они его не увозят?
Один из врачей «Скорой помощи» разговаривал с офицерами, другой стоял рядом с раненым, держа бинты, но не прикасаясь к нему. Я опередила ребят из криминалистической лаборатории.
У нашего свидетеля могут быть доказательства.
Кайл поморщился.
Отстой быть таким парнем.
Мой взгляд остановился на месте преступления на дальнем краю огороженной стоянки, примерно в пятнадцати метрах от меня. Рядом с ямой, спиной ко мне, стоял мужчина в темно-сером костюме. Я узнала его даже со спины, и от этого осознания моя кровь вскипела.
Да. Я взглядом просверливала дыры в затылке мужчины. Итак, наш свидетель шел к Миссисипи, и что потом?
Он сказал, что слышал крик.
Мужчина в темно-сером костюме обернулся, и у меня свело желудок, хотя я уже и так поняла, кто это.
Детектив Дэвид Комсток. Меня ожгло осознание того, как я выгляжу. Я постаралась как могла привести себя в порядок, сменив пропотевшую толстовку на чистую черную футболку и пиджак, лежавшие на заднем сиденье. А вот с моими рваными джинсами и видавшими виды «Док Мартенсами», густо покрытыми грязью, было уже ничего не поделать.
Кто кричал? спросила я. Мужчина, женщина, ребенок?
Кайл нахмурился.
Свидетель сначала подумал, что это маленький ребенок, и поэтому позвал в ответ, но никто не откликнулся. Так что он построил координатную сетку