Мастер Блэк только забрал саквояж и отправился на обход. Остаток дня был в ее полном распоряжении.
Роза обнаружилась в гостиной: она подметала золу, покрывшую тонким слоем пол перед очагом. Твила поздоровалась с ней, но та, не поворачиваясь, буркнула в ответ что-то неразборчивое. Рассудив, что девушка опять не в духе (принося ей наверх еду, Роза едва ли сказала больше десятка слов), Твила решила не досаждать ей и спустилась в кухню.
К ее радости, Охра еще не ушла. С ней Твила успела поговорить только однажды, этим утром, когда благодарила за башмаки, но кухарка ей сразу понравилась. Сейчас она сидела на стульчике, откинувшись на высокую спинку, и вязала, время от времени поглядывая на очаг, где готовился ужин. Пальцы скорее по памяти накидывали петли: в кухне было слишком темно для такого занятия одна масляная лампа да потрескивающий под котелком огонь. К тому же гудевший в дымоходе ветер так и норовил задуть летевшую копоть обратно.
Сладили дело? спросила Охра, не поднимая глаз от вязания и таким тоном, будто и не сомневалась в успехе предприятия.
Да.
Твила тихонько присела на сундук возле стены и завороженно уставилась на легко порхающие пальцы.
И у кого теперь?
Буду помогать вдове Доркас Уош со стиркой.
Охра на секунду подняла глаза от вязания, но ничего не сказала. Вместо этого поворошила кочергой угли и снова вернулась к своему занятию.
Еще тридцать петель, и ужин будет готов, сообщила она. Значит, не передумала после сегодняшнего дня в Пустоши оставаться?
Твила покраснела и едва слышно выдавила:
Нет.
А потом вспомнила хозяина трактира, тощего Валета в чудаковатом старинном костюме и с протезом вместо носа и крикливую вдову. Подумала и добавила увереннее:
Не передумала.
Ну, ты девушка славная, справишься.
Охра нравилась ей все больше. По виду, кухарка годилась бы ей в мамы или в бабушки. А еще от нее веяло уютом, и Твиле не хотелось, чтобы она уходила к себе.
Мне заказали башмаки, сообщила Твила и потянулась, чтобы снять те, что кухарка одолжила ей утром, но Охра предупредила ее движение:
Оставь пока себе. Это моего сына.
А ему они разве не понадобятся?
Сначала Твила испугалась, что разозлила Охру этим вопросом.
Конечно понадобятся! воскликнула та, схватила кочергу и принялась так рьяно помешивать угли, что огненные мухи разлетелись по всей кухне, а одна даже укусила Твилу за лодыжку.
Присмотревшись внимательнее, Твила поняла, что кухарка скорее расстроена, чем рассержена, и сама огорчилась, оттого что обидела чем-то добрую женщину.
Обязательно понадобятся, яростно повторила Охра. Просто позже. Все, готово.
Она сняла котелок с огня и поставила на толстую дощечку. Потом протерла лицо передником видать, налетела копоть, бодро оправила его и повернулась к Твиле.
Мы ведь еще не справили твой приезд. Давай-ка порадуем мастера, устроим сегодня ужин, а то все смурной ходит. Какой пирог состряпать: изюмный или миндальный?
Твила немножко подумала и застенчиво сказала:
Изюмный, наверное.
Мысль о том, что из-за нее пусть и частично будут готовить пирог, почему-то напугала, но вместе с тем и обрадовала.
Мастер бы тоже его выбрал, кивнула Охра.
Мастер бы любой выбрал, раздалось с лестницы, и в кухню спустилась Роза. Сготовь ты ему подошву, он бы и ее проглотил, не заметив.
Ну, тогда ему повезло с честной кухаркой, которая не потчует его подошвами. Охра подмигнула Твиле и достала огромную плоскую доску та даже не поместилась на столе, и край немного навис над полом. А ты-то чего такая кислая, или чай с уксусом перепутала?
А с чего мне веселиться? Разве ж есть для этого повод? А без него только дураки и веселятся.
Тогда мне больше по нраву в дураках ходить. Хоть другим настроение портить не буду. Подай-ка скалку, Твила, бросила Охра, не поворачиваясь, и припылила доску мукой.
Твила соскочила с сундука, подбежала к стене и окинула неуверенным взглядом полки, уставленные хитроумной кухонной утварью. Но тут Роза пришла на помощь.
Вот эта, шепнула она, кивая на лежащую особнячком скалку.
Та, на которую она указала, была очень красивой, из темно-синего стекла, а внутри пересыпался какой-то мерцающий порошок, похожий на толченый мел. Твила подивилась тому, какая она нарядная, но, наверное, для праздничного стола и скалка требовалась особая. Она подхватила ее, и по воздуху протянулась, медленно оседая, белая сияющая дуга: с одного боку имелась трещина, от которой паутинкой расходились более мелкие.
Протянув ее Охре, Твила собиралась снова примоститься на сундуке, но кухарка вдруг замерла, уставившись на скалку в своих руках.
Вот дуреха-то, а! раздался возмущенный возглас Розы, однако уголки ее губ чуть приподнялись. Простой просьбы и то исполнить не может! Дай-ка я.
Она попыталась забрать у Охры скалку, но та прижала ее к груди, как самое дорогое.
Нет, я сама, тихо произнесла она.
Кухарка бережно вернула ее на место, напоследок погладив стекло, будто это было живое существо, а потом достала простую, деревянную и, не говоря ни слова, принялась раскатывать тесто. На Твилу она даже не посмотрела.
Ужин получился не таким праздничным и веселым, как ей мечталось: Охра грустила и почти все время молчала, вызывая у Твилы чувство вины, да и Роза не слишком охотно с ней говорила. Они так и не дождались мастера Блэка он сильно задерживался.
Опять, вздохнула Охра, поглядев на черный пейзаж за окошком.
Потом они вместе прикрутили ставни на ночь, и кухарка ушла. Когда дверь за ней закрылась, Твиле стало совсем грустно. Роза оставила для мастера миску с ужином, прикрыв сверху другой, и завернула в полотенце кусок пирога. Остальное убрала в буфет.
Твила решила дождаться хозяина дома и, накинув на плечи одеяло, вышла наружу. На улице было холодно и зябко. Усевшись на крыльце, она огляделась по сторонам, а потом быстро сунула под порог полкуска пирога и прошептала в темноту:
Здесь живут добрые люди, не обижайте их.
Ответом ей был шорох ветра, прогнавшего скрученные листья по двору.
Какое-то время Твила лишь молча смотрела на пустую дорогу и потому вздрогнула, почувствовав мокрое прикосновение, но тут же успокоилась, увидев, что это Ланцет. Сейчас распознать пса можно было только по светящимся глазам тело растворилось в ночи.
Ты тоже не спишь? Подождем вместе?
Пес кивнул и положил тяжелую голову ей на колени. Твила запустила пальцы в длинную шерсть, поглаживая его, и снова перевела взгляд на дорогу за воротами.
Проснулась она, оттого что Ланцет лизал ей руку.
Мастер уже пришел? сонно спросила она, но тут же поняла, что сидит, привалившись спиной к двери, а на дороге по-прежнему никого. Пес потянул зубами край ее платья. Ты прав, пробормотала Твила, лучше подняться к себе.
От долгого сидения все тело затекло, к тому же она замерзла, несмотря на одеяло. Потягиваясь и зевая, она направилась в дом, оставив Ланцета сторожить возвращение хозяина.
* * *
Эшес плелся домой, едва переставляя ноги, но зато сумел отработать даже первую половину дня, которую провел с Твилой. Если так пойдет и дальше (вернее, если он выдержит), то успеет накопить оставшуюся сумму к середине следующего месяца, а то и раньше.
Заперев ворота, он повернулся и обнаружил, что на крыльце его кто-то поджидает. Сначала он решил, что это Роза или Твила, но, подойдя ближе, понял, что ошибся. Стоящий на земле фонарь освещал тонкую закутанную в изящный плащ фигурку. Неверный свет придавал ей налет сказочности, и Эшес подумал, что уснул, не дойдя до порога, и завтра очнется, лежа на земле и слюнявя ступени. Но тут неизвестная шевельнулась, и он ее узнал.
Зашуршали шелковые юбки с атласной оторочкой, а жемчужины на платье заискрились оранжевым в свете масляной лампы. Гостья откинула капюшон, высвобождая серебристый парик такой могли бы свить лунные пауки.