Принц и Виски - Варя Медная

* * *

Моей маме Эльмире и бабушке Неониле – двум самым сильным женщинам из всех, кого я знаю. Порой мне кажется, что вы родом из Мистиктауна!

Пролог

«Достойного принца в наши дни не так-то просто откопать», – любит повторять моя бабуля, и она чертовски права! Я уже полночи рою, а впереди ещё не меньше двух футов земли.

Устало откинув волосы со лба, я поправила часы, сложила руки на черенке лопаты и подняла лицо к небу, где висела яркая крупная луна в окружении веснушек звёзд. Сладко пели ночные птицы, ветерок доносил аромат мелиссы и шалфея… А я стояла на старом сельском кладбище, по пояс в земле, и откапывала принца, которому, по слухам, шесть сотен лет.

Во всём виноват Арий Лоск. Если бы не он, мне бы и в голову не пришло ничего подобного.

– Мы ведь оба с самого начала знали, что долго это не продлится, – небрежно заметил он во время нашего последнего разговора, поглядывая через плечо на столик, за которым сидели его дружки – самые популярные парни Мистиктауна.

– Знали? – дрожащим голосом переспросила я, всеми силами стараясь не выронить поднос с уткой по-пекински и печёной фасолью. В тот день была среда, и я работала в «Весёлом вороне» во вторую смену.

Он положил руку мне на плечо и наклонился вперёд, отчего волнистая прядка упала на лоб, сделав его до боли похожим на белокурого Джеймса Дина.

– У тебя имя странное и сумасшедшая бабка, – пояснил он.

– Ты бросаешь меня из-за бабули? – не могла поверить я.

– А ещё фриковые чулки.

Я опустила глаза на чередующиеся сиреневые и розовые колечки. Наверное, я первая девушка в истории, которую бросили из-за расцветки чулок.

– И так во всём, Виски. Так что для тебя это не могло стать неожиданностью.

Вот тут Арий ошибался. Ещё как стало! Я искренне верила, что у нас всё всерьёз и навек. Даже на яблоне в саду вырезала наши имена, а когда он спал, рисовала гелевой ручкой признания на тыльной стороне ладони.

В мою жизнь Арий ворвался этим летом. Он вбежал в наш паб, прикрываясь курткой от дождя, и, хотя тринадцатый столик был закреплён за Марикой, я подошла принять заказ, волнуясь, как школьница на рок-концерте, приглашённая в ВИП-зону к кумиру. И в тот миг, когда он поднял голову и с улыбкой ткнул в апельсиновый пунш, я уже придумала имена нашим детям и даже кличку золотистому ретриверу, который у нас будет. Всем порядочным парам положен питомец, как в рекламе собачьих шампуней.

Целых два летних месяца безоблачного счастья, после которых он заявляет, что никогда не воспринимал меня всерьёз. А я ведь не сомневалась, что на Осенний бал мы пойдём вместе. Даже выкройки с чердака принесла, озаботившись фасоном платья…

Посетители паба привычно гудели. Я опустила голову, смаргивая слёзы и стараясь взять себя в руки, и тут к нам подошли туфли. Понять, кто в них, не составляло труда: во всём городе только Регина Санкёр могла носить лабутены на алмазной шпильке.

Я заскользила взглядом выше, туда, где начинались идеальные ноги, а они всё не кончались и не кончались. В отношении Регины выражение «ноги от ушей» вовсе не фигуральное. Говорят, она застраховала их на неприличную сумму, а ещё её приглашают сниматься в рекламе. Естественно, не в шерстяных полосатых чулках.

Раздался звук поцелуя.

– Ты уже ей сказал, пупсик?

Я окончательно подняла глаза как раз в тот момент, когда пухлые губы Регины отлепились от щеки Ария, оставив на ней смачный след помады. Похоже, её поцелуи обладают какой-то мистической силой, вроде как высасывают мозг у парней, потому что вид у него стал совсем ошалелый.

– Да, – пробормотал он, глядя на неё, как я на пирожные после шести.

– Вот и чудно. – Она смерила меня пренебрежительным взглядом и направилась к столику, где сидели друзья Ария, на ходу бросив: – Добавь к заказу воду без газа и отварную спаржу.

В общем, тот день явно не войдёт в число приятных воспоминаний, которые я буду перебирать в памяти на склоне лет.

А вчера, возвращаясь после дневной смены, я заметила Регину в витрине «Звёздного шлейфа» примеряющей платье с открытой спиной. Чтобы купить такое, мне пришлось бы копить ещё полжизни, ну или продать почку. Весь город уже знал, что на Осенний бал Регина Санкёр и Арий Лоск идут вместе. Господин Улаф, хозяин «Весёлого ворона», даже выходной мне по этому случаю предложил, хотя не проявил такого понимания, когда моих родителей, ехавших с очередного сборища детей природы, унесло ураганом вместе со стареньким минивэном и мы с бабулей окончательно остались одни.

Это стало последней каплей.

Я привыкла, что на меня косятся и считают странной, но жалости не потерплю!

Если вы знаете лучший способ продемонстрировать всему городу, что меня ничуть не задело расставание с Арием Лоском, кроме как заявиться на бал под руку с настоящим принцем, готова его выслушать.

Я вдохнула поглубже, отогнала воспоминания и всадила лопату в землю. Ещё немного усилий, и раздался глухой стук. Откинув инструмент, я опустилась на колени и разгребла ладонями оставшийся слой.

Гроб принца украшал помпезный барельеф: чёрный шакал с серебряными крыльями повергал врагов мощным ударом лапы. Внизу корчились маленькие рыцари, один болтался в зубах, перекушенный пополам. Глаза шакала были выложены рубинами, а по периметру крышки бежала надпись, слишком старая и витиеватая, чтобы я могла её прочесть. Наверняка что-то про доблесть и отвагу того, кто упокоился внутри. Сбоку тускло поблёскивали замки.

Я снова взяла лопату и несколькими ударами сбила их. Когда отскочил последний, глаза шакала на миг вспыхнули алым.

Прежде чем приподнять крышку, я помедлила, собираясь с духом. Сами понимаете, момент ответственный: во-первых, принц мог оказаться не заколдованным, как принято считать, а самым обыкновенным, и тогда внутри меня ждёт горка костей и сгнившие тряпки. Во-вторых, не факт, что я сумею его разбудить, даже если он под действием чар. Ну и, наконец, самая важная причина: а вдруг легенды бесстыдно врут, как это принято у легенд, и покровитель города окажется лысым подслеповатым заморышем на две головы ниже меня? С таким трудновато будет кому-то что-то доказать на балу.

Но пути назад нет, поэтому я упёрлась острым краем лопаты, поднатужилась и откинула крышку. Из глубины поднялось облако мельчайших частичек, заставив меня закашляться. Я замахала рукой, разгоняя его. Наконец завеса рассеялась, явив взору лежащего внутри.

На атласной обивке покоился юноша в старинном бархатном дублете. Немного неожиданной стала поза: руки не скрещены на груди, а выставлены вперёд, пальцы скрючены, словно он скрёб крышку изнутри. Это ж в какой момент человека должно прихватить заклятие, чтобы он так выглядел?

В остальном легенды не врали: принц был душераздирающе красив (ну, или мне так показалось после опасений увидеть хилого старого хрыча). В общем, он был именно таким, каким и полагается быть принцам: загадочен, молод, на вид лет двадцати с небольшим – то есть чуть постарше меня, – а бледное лицо в обрамлении чёрных кудрей и сжатый в полоску рот с трагической складкой в уголке придавали ему сходство с морфинистами Викторианской эпохи. Вот только скулы неожиданно острые, смотрятся угрожающе. Но оно и понятно: не есть и не пить шесть веков!

Этот момент я предусмотрела, поэтому захватила из дома кусок лимонного пирога, пару яблок, сэндвич и колу – всё осталось в наплечной сумке на ограде. На тот случай, если оживший принц вздумает запасть не на меня, а на Регину Санкёр, как все остальные парни в городе, я подмешала ему в газировку порошок из десяти листков болиголова.

Возле его головы белели косточки на кучке кольчужной трухи – видимо, того самого ворона Морока, верного сподвижника принца из легенды про основание города.