Сидеть над книжками Полине не хотелось, но выносить горшки из-под чужих людей не хотелось ещё больше, и она решила попробовать. В конце концов, вне школы ей не обязательно притворяться пай-девочкой. Однако в начале нового учебного года Полину поджидал сюрприз: введение пятибалльной системы ясно показало уровень её успеваемости. В табеле Полины по итогам первой четверти стояли сплошные «посредственно». Увидев эту «красоту», Зинаида устроила дочери очередной скандал, обвиняя теперь не столько в хулиганстве, сколько в лени и тупости. Полина пообещала исправиться. Минула вторая четверть, потом третья, а ситуация так и не изменилась к лучшему. Снова замаячила перспектива крайне неприятной работы. Но сейчас, глядя на своё отражение в тусклом зеркале, Полина дала себе слово:
Я выберусь отсюда! Во что бы то ни стало! И у меня будет всё, о чем я мечтаю!
Глава 3
По выходным доктор Громов играл в теннис с профессором кардиологии Владимиром Савельевым. Эти дуэли на корте не только позволяли друзьям поддерживать отличную для их возраста физическую форму, но и снимать накопившееся за трудовую неделю напряжение. Хотя доктор Громов и сам не мог понять, где же у него больше нервотрёпки: на работе или дома. Ну как он мог забыть, что в этом году сын Кристины мог бы закончить школу! Правда, за последние пару лет самочувствие жены существенно улучшилось. Она, конечно, горевала по умершему ребёнку, но стала заметно спокойнее и даже иногда позволяла себе показаться с профессором на людях. Только памятные даты по-прежнему заставляли Громова беспокоиться за свою бывшую пациентку. В эти дни она, как и раньше, принималась плакать по любому поводу. Видно, он всё-таки порядком устал. Мало того, что забыл о такой дате, так ещё и глупость за завтраком сморозил! Ну о чём он думал, когда предложил родить другого ребёнка? Неудивительно, что у Кристины начался приступ рыданий.
После того как Кристина в слезах покинула гостиную, доктор ещё какое-то время сидел, слушая вполуха очередную ссору детей. В последнее время Макс и Лера постоянно ругались, причём всерьёз, стараясь уязвить друг друга как можно больнее. Но сейчас между братом и сестрой завязалась настоящая драка, и это переполнило чашу профессорского терпения.
Грохнув кулаком по столу, Роберт рявкнул:
Прекратите сейчас же! Вы ведёте себя, как дикари! Смотреть на вас тошно! и вышел из гостиной.
Войдя в спальню, доктор Громов присел на край кровати и погладил жену по вздрагивающей спине:
Ну всё, всё, дорогая, успокойся. Ну прости дурака, сказал не подумав. Ну не хочешь, значит, не хочешь. Я не настаиваю.
Кристина не ответила, продолжая рыдать в подушку. Роберт ещё немного посидел возле жены, а потом стал собираться в клуб, предварительно вызвав такси по телефону. Вообще-то в распоряжении профессора имелась машина с водителем, и, скорей всего, шофёр уже ждал его, но доктор Громов решил оставить авто жене. Наверняка Кристина, наплакавшись, захочет навестить могилу сына, а доктору будет намного спокойнее, если она поедет на кладбище со знакомым человеком. Вскоре со спортивной сумкой в руке Роберт вышел из подъезда, сел в такси и уехал.
Этот дом вдруг стал для неё тюрьмой. Машина Вадима давно скрылась за поворотом, а Мальвина Сергеевна по-прежнему стояла у окна и смотрела на подъездную аллею. Почти четырнадцать лет она живёт здесь, в этом оазисе старой жизни, покинуть который даже на короткое время не имеет права
В комнату, предварительно постучавшись, вошла Мария и спросила, можно ли убрать поднос с чайной посудой. Чай всё равно уже остыл, и пожилая дама позволила. Едва домработница удалилась, Мальвина Сергеевна отступила от окна. Она уже порядком устала стоять всё-таки годы начали брать своё, да и больная нога давала о себе знать. Оставаться в душной комнате не хотелось, и Мальвина Сергеевна решила посидеть в саду.
Взяв из шкафа один из альбомов с фотографиями, она покинула комнату, с трудом, опираясь на трость, спустилась по лестнице и вышла в сад. Погода была замечательной, и Мальвина Сергеевна, удобно устроившись в кресле-качалке, несколько минут просто сидела, слушая пение птиц, а потом раскрыла потрепанный переплёт. Каким-то чудом ей удалось сохранить этот альбом в течение долгих лет странствий и лишений. На первой странице размещалась групповая фотография: мужчины в парадных мундирах, дамы в красивых нарядах, а в центре, рядом со стройным моложавым джентльменом, она сама. На ней роскошное подвенечное платье, а в ушах маленькие серёжки с голубыми камнями. Те самые, что сегодня она подарила Лильке перед отъездом. С момента, когда сделали этот снимок, прошло почти пятьдесят лет. Фото порядком выцвело, лиц уже почти не различить, но тот день навсегда остался в памяти пожилой леди. Пристально вглядываясь в размытые силуэты, Мальвина Сергеевна погрузилась в прошлое
Двадцатилетняя девушка, держа в руке шляпу, стремительно вошла в гостиную фамильного особняка Знаменских. Мальвина только что вернулась с верховой прогулки, поэтому её щёки раскраснелись, а глаза горели. Лица у родителей были какие-то торжественные её возвращения явно ждали.
У нас что-то случилось?
Дочь моя, Андрей Позёмкин просил твоей руки, и я дал согласие. Свадьба в конце августа.
Отец сообщил об этом как о деле, решённом окончательно и бесповоротно. Девушка стала мысленно перебирать всех своих поклонников, пытаясь вспомнить, кто это такой, но безуспешно. Имя Андрей Позёмкин ей ничего не говорило. Сказать, что она была в ужасе, значит ничего не сказать. Но что она могла сделать? Шёл тысяча восемьсот восемьдесят седьмой год, и мнения барышни никто, разумеется, не спрашивал.
Поскольку Мальвина не знала, как выглядит жених, воображение рисовало самое худшее: это окажется старикашка лет семидесяти, дурно пахнущий, с дрожащими руками, который за столом станет чавкать, а крошки будут разлетаться на полметра. При мысли, что придется ложиться с этой развалиной в одну постель и терпеть похотливые прикосновения, девушка разрыдалась.
Одеваясь к праздничному обеду в честь помолвки, Мальвина чувствовала, как от ужаса у неё подгибаются ноги, а зубы выбивают нервную дробь. Когда ей представили будущего мужа, барышня чуть не упала в обморок. Однако, разглядев незнакомца, Мальвина вздохнула с облегчением: её подозрения не оправдались. Мужчина, конечно, значительно старше её, но до древнего старца ему было далеко. Во время обеда Мальвина краем глаза рассматривала жениха и нашла его вполне привлекательным. К тому же Андрей оказался приятен в общении.
Словом, кошмар отступал, и девушке даже стало нравиться происходящее. В день свадьбы, надевая подвенечное платье, Мальвина испытывала приятное возбуждение. В глубине души она радовалась, что подготовила себя к худшему и теперь может посмеяться над напрасными страхами. Вот если бы она мечтала о писаном красавце, нареченный обязательно оказался бы похотливым вонючим стариком.
Стоя под венцом и слушая бормотание священника, Мальвина продолжала украдкой посматривать на жениха, словно желая убедиться, что это не сон. Когда церемония венчания закончилась, все поехали в дом невесты, где были накрыты столы. Свадьба вышла веселой и шумной. Шампанское лилось рекой, гости пили за молодых, желали им счастья. Наконец новобрачные сели в экипаж и покатили в дом Позёмкиных.
Они сразу же поднялись в спальню. Андрей ненадолго вышел, чтобы молодая жена могла переодеться. Горничная помогла Мальвине снять платье и надеть ночную сорочку, и девушка забралась под одеяло. Неожиданно она поняла, что снова боится. Как выяснилось напрасно. Андрей оказался деликатным и не стал настаивать на близости. Он лёг рядом и обнял жену, давая привыкнуть к себе. Так и прошла их первая брачная ночь. Устав от впечатлений прошедшего дня, молодожёны просто сладко спали рядом.