Не щадит путями искусства глаз,
А таит эту вечность под серой мглой
В камышовом сне за твоей спиной.
Где ты был и укромно в аду сидел,
Под ногами не падал тот мёртвый берег,
Он хотел погадать, что сейчас успел,
А остался там собирать свой пепел.
Острый гипноз
Здесь были следы идеального сна,
Он прошлым сложил обывателю сам
Острейшую нить из которой нельзя
Уметь узнавать ту случайную рознь.
Так близко, что ходят за телом, ища
Курьёзы и мнения в сердце внутри,
Обратный отсчёт им немая толпа,
А тело изношено смертью, как блик.
Не слышало в обществе силу в пути -
То ясное призрака смелости в нас,
А рядом сложило по трупу вести
Искусственный, видимый образ.
Телега за прошлым не спит по уму,
Ей доля от ноши на смятой реке
Впустила искусственный праздник в себя,
Чтоб было довольно то мирное время.
Но ищет в любви, как и быстрый износ
Свой юмор и им же тот острый уму
Гипноз притязания видеть войну
Напротив стремления тяги к себе.
Что призраку прошлого сны и весна,
То дым Петербурга за мыслью в тебе,
Он ищет те улицы к сердцу из роз
И тянет судьбы обличителя в нас.
Не ранит, но острым ты ношу его
Всё чувствуешь в прошлом и тянет весна,
Она, как забытая юмором тут
Стоит и на образ Литейного в путь
Всё смотрит на небо в истерзанной тьме,
Всё ищет приличие в слове вокруг,
А ты ей свой острый гипноз от разлук
И стёртое прахом под тенью из мук.
За глиняной маской
Теперь не оценит искусства итог
За глиняной маской проблемы ума:
Твой цикл идиомы и тёплая мгла,
Она дорожает, что мысли за гнёт.
Не умер и ищет претензии путь -
Рассчитанный маркер прямого пути,
Он выждал прелюдией форму свою
Но точной моделью не знает итог.
Что было пред Богом немыслимо там,
Что будет к пределу расплаты ума -
Не каждому слову сегодня дано
Узнать от знакомой иллюзии риска.
За глиняной маской сцепились вокруг
Рассказы и риски причины порук,
Их манит и тешит седая молва,
А тяжкому сердцу не лепит почёт.
Тут, вышел поэт в захолустном бреду
На малое поле и высыпал тьму,
Чтоб было желание в сердце одно
Искать историчности догму свою.
Ей был утолённый манер не у дел,
Обнял изучение масляных сфер,
За маской своей, что не мучит умы,
А только пророчит искусству взаймы.
Так жил бы и лёгкому слову в себе
Искал равновесие в глиняной тьме,
Но знаком иллюзий ты был, как рассвет,
Что в маске ты видел о тот силуэт.
Настоятельно вас попрошу
Вне культуры из просьбы ищу
Остановленный воздух, как свет,
Где стихает в безумную тьму
Аллегорий фантазии бег.
Вектор памяти тянет назад,
А из общего смысла ища -
Ты устроишь презрительный взгляд
Из тлетворного неба впотьмах.
Он забыл, что такое война
И не трогает сердце из грёз,
Он не знает, что будет за нас
Нескончаемой волей из звёзд.
Покорившись искусству сказал
Ты идею, что мантию слов,
Где и вас попрошу не уйти,
А остаться со мной до слёз.
Их не смыть в пустоте из идей,
Их не высмеять в прозе игрой,
А сегодня такой же изгой
Я стою по причине своей.
Что не нужен в поместье ума,
Не скучаю под сводом земным,
А прощальная светит тюрьма
Только ловкости слова немым.
Настоятельно в сердце прошу
Не искать этот численный ад
И за это в уме всё прощу,
Но исчезну под волей назад.
Будут искры искать не меня,
Будут розы учить этот свет,
Кто в войне разговором успел
Проявить этот медленный бег.
На заранее списанных днях
Ты примету от слов отпусти,
Чтобы не было боли расти
И примету от звёзд познавать.
И над ужасом мира ему -
Ты стоишь на прощание в нас,
Чтобы лучше учить эту тьму,
По прошествии сердца стоять.
Постоишь под постоянным ливнем
Гипнотизируешь обычности игру,
В ней день он постоял на мысли
И верит в дождь по слову твоему,
Его приход не озадачил ты.
Стоять и верить в час прохожих судеб,
Искать претензии в манере откровений,
То что сегодня будет этой модой,
А завтра ливнем в пище для Богов.
Ты постигаешь мужество и будишь
Растёртые ладони в этом мире,
Над призраком культуры не пробудишь
Их счёт в погоде музыкальных лет.
За ливнем стал прохаживать свободно,
Гордится пафосом и мерой светлой мысли,
Её спокойный тон уводит скупо
В природный ужас за твоей спиной.
То, что казалось лишним в этом мире
Вновь выпадает в частности из ливней,
Грядёт искусству видеть этот ужас
И смерть в руке гнетущего за ней.
Не жалуя походы в моде личной -
Идут дожди и стелют неприлично
Свою систему выгоды под память,
Что надо бы понять культуру всей
Погодной маски личности и жизни,
Тех каплей черт иллюзии под нами,
Что сплошь уводят роскошь под ногами
К потворству слёз благого в глубине.
Ты сам искал намёки этих ливней
И оседал внутри дождливых судеб,
Чтоб вместе с ними понимать противный
Сюжет истории под постоянным сном.
Наверно ты стоишь и этим ливни -
Твои иллюзии в душе погоды мира,
То падают на голову, как души -
То в сон зовут из пищи для Богов.
Под каждой каплей собираешь свой
Утопленный мотив внутри их мыслей,
Ты постоишь им временем их жизни
И будешь спать в надеждах их оков.
Роза кармической жизни
Долгой оценкой любовь теребя
Ищет источник другую себя,
Знает он вольности боль и намёк,
Только ли карма сплотила его?
Ты не желаешь ответить внутри,
Ищешь вопросы над светом и мрак
Твой откровенный, отзывчивый враг
В небе кармической просьбы души.
Тает, как зеркало в слитой борьбе
Время под масками слов о покое,
Но человеческой ищет в себе -
Розу кармической вольности боли.
Ты не застрял между небом и сном,
Где то отняли тем именем вехи
Ложь в просвещении думать умом
Также красиво, как тлен сгоряча
Ночью держал эту истину мира,
Серой ли маской, сплочая восход,
Только к народу ты ищешь его
Странный источник и жизни поток.
Над остановленной словом своим
Истиной глаз у кармической ноши -
Знает в себе человеческий схожий
Дум относительный миру родник.
Вновь зацветёт и внутри современно
Розу он в тайной картине любви -
Будет смотреть под иллюзией смирно,
В небе грядущего сам за покоем.
Дух ли им ищет природу от воли,
Сам ты не знаешь случайностью горе,
Мир открывая над слабостью маски
В сером итоге без личной картины.
Страх не имеет ей цвета и жизни,
Словом берёт эту розу спокойно
И надевает ей ночи под миром
Странного облака в каждой черте.
Стали они человеческим стилем,
Жаждой познания в сущем итога,
Что до понятия стала им мода
Волю искать от пророческой мысли.
Тяжбы ли осени, слиты под золото,
Странно ли верить нам в жизни от розы,
Жаждой не сникнет ей время и слёзы,
Как в человеческой близости жизни.
Символ песка и уюта под призраком
Стал необычной картиной той встречи,
Смелой тоской из иллюзий и речи
Только ли жизнь по обрывкам искать?
Ты на кармический круг опираешься,
Смотришь он властью внутри провидения
Новый, как жажды строения праздник,
Личный в той лунной причине воззрения.
Чёрной тоской в непомерной догадке
Лишь человеческий призрак отыщет
Смерть в этой розе и будет ей пищей
Самой потерянной силы в уме.
Словом кармический круг открывает
Ужас той пищи, откуда ты вышел,
Лишь бы он сну в идеалах привычек
Видел, как новую права весну.
В розе кармический круг закрывает
Вечное тождество спрятанной жизни,
Под человеческим слухом играет -
Вечер той маски от странной тоски.
Лишь ты остался под томной привычкой
Розы в её объективности видеть
Магию логик кармической жизни,
Мантию долгой разлуки в себе.
Их человеческий вечер не признан,
Стал он летать от оценки у жизни,
Логики им забывают ту миром
Сложенной ясности света звезду.
Роза над этой тоской, словно лира
Спрятана в личности строгого мира,
Пусть по готической жизни нам видит
Слог на кругу от кармических лет.
Дней ли, что знают её отражение,
Ясности позу в чертах и уюта,
Ты философское встретишь то утро