Ян Нин. Обычно меня зовут Иви. Двадцать четвертое декабря тысяча девятьсот девяносто первого года. К206261189.
Ваше удостоверение, пожалуйста. Детектив протянул руку.
Иви достала удостоверение из кармана и протянула ему. Он проверил лицевую сторону и оборот, открыл папку и быстро вписал данные в бланк, а потом пролистал документы внутри.
Теперь я хотел бы задать вам несколько вопросов.
Я не знаю, почему я здесь, сказала Иви. Лучше уж заявить об этом сразу.
Я понимаю, всё в порядке, вроде как утешил ее детектив Чэнь. Он словно успокаивал ребенка, не принимал ее всерьез. Можете сказать мне, где вы были во вторник, пятого ноября, между четырьмя часами вечера и четырьмя утра?
«Смешно, подумала Иви. Тут что, съемки криминальной программы?»
Она ничего не ответила, поэтому он спросил снова.
А вы помните, где были? рявкнула Иви в ответ. Где вы были во вторник, пятого ноября, между четырьмя вечера и четырьмя утра?
Детектив Чэнь приподнял брови и дважды моргнул.
Иви немедленно пожалела, что дала волю языку. Надо было показать готовность к сотрудничеству, попытаться все как-то сгладить.
Я помогу вам лучше, если буду знать, в чем дело.
Отвечать на вопросы вот ваш способ помочь. Детектив Чэнь улыбнулся, но выражение лица у него осталось твердым. Нам нужны ваши ответы.
В таком случае, вы ничего от меня не дождетесь. «Ладно, играем жестко». Вы просите меня вспомнить, что я делала в определенный день пару недель назад. Я не знаю, что ответить. Мне позвонили и попросили как можно скорее приехать в участок, без повестки или предварительного уведомления. Это не выглядит как стандартная процедура, вам не кажется? В действительности я могла вообще не приходить, не так ли? Я не знаю протокола, но вы, думаю, знаете, и мой адвокат наверняка тоже. Он уже едет. Она откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди, словно защищаясь; постаралась расслабиться. Нам будет проще общаться, когда он окажется здесь.
Детектив Чэнь открыл и закрыл рот; его лицо заледенело.
На самом деле я не люблю чай. Кофе у вас есть? Мне с молоком.
Прежде чем ей ответили, раздался стук в дверь. Ховард в деловом костюме выглядел предельно официальным, был вежлив, но суров, и его вид отвергал любые возможности спора.
Двое офицеров вышли из допросной, где вовсю работал кондиционер, чтобы переговорить с Ховардом в коридоре. Иви ничего не видела и не слышала. Она поеживалась и покусывала нижнюю губу. Колени у нее тряслись.
Бог знает, сколько прошло времени, прежде чем Ховард наконец зашел один.
Ты в порядке? Он присел на корточки рядом с ней.
Иви кивнула. Ховард взял ее руку и пожал. Она положила вторую руку поверх его ладоней.
Я тут уже долго.
Времени на извинения не было. Он смотрел так, будто собирался что-то сказать и не мог.
Не стой ты так, давай выкладывай, нетерпеливо воскликнула она. Ховард!
Он облизнул губы. Иви узнала это движение. Нервный тик. Он всегда так делал, когда предстояло сложное слушание в суде.
В голове прозвучал тревожный звонок. Она прищурилась.
Это насчет моих родителей?
Он покачал головой.
Ты в одиночку выполняла заказ пару недель назад, верно? На улице Чжуанцзинь.
Она вспомнила. Странный телефонный звонок, ключи, конверт с 60 тысячами тайваньских долларов около двух тысяч долларов США. Потолочный вентилятор. Клиент что, недоволен работой? Она не все вычистила? Или дело в деньгах?
Ховард сурово глядел на нее. Похоже, все не так просто.
Потом ее пронзило осознание словно молния. Она открыла рот, и Ховард кивнул.
Полиция считает это убийством. И пока твое поведение подтверждает их подозрения.
Иви слышала его слова, но не понимала, что они значат.
Полицейский, да, он что-то такое говорил Убийство, очень хорошо. В «Следующей остановке» часто имеют дело с убийствами. Их бизнес держится на убийствах. На родителях, которые кончают с собой и заодно убивают детей, на сыновьях, которые зарубают отцов топором И на самоубийствах, конечно же. Но каким образом убийство произошло в данном случае и какое она имеет к этому отношение?
Иви попыталась что-то сказать, но слова застряли в горле, словно она подавилась ими. Тревога нахлынула волной, затопила до самой макушки.
В какие неприятности ее втянули?
* * *
Допрос вел молодой офицер. Он задавал множество вопросов: от максимально простых до хитрых, направленных на то, чтобы она заглотила приманку.
«Как вы зарабатываете на жизнь?»
«Нам понадобятся имена всех ваших коллег и вашего босса. И их контактная информация».
«Вы бывали в итальянских ресторанах в последние несколько месяцев?»
«Вы умеете рисовать?»
«Вы знаете кого-нибудь по фамилии Чан?»
«Какую-нибудь женщину по фамилии Чан?»
«Как проходит ваш обычный рабочий день? Куда вы едете? На личном или на общественном транспорте?»
«Может кто-нибудь подтвердить ваше местонахождение 5 ноября?»
«Вы когда-нибудь бывали на улице Чжуанцзинь в Юньхэ?»
«Расскажите мне все, что помните о том дне».
«Вы сказали, он позвонил в офис, значит, должна была остаться запись на пленке или хотя бы на бумаге?»
«Мы отправим кого-нибудь это проверить. Есть в компании кто-нибудь, кто может поручиться за вас?»
«Мне понадобится модель и номер. Придется его изъять и обыскать».
«Опишите почтовый ящик хотя нет, давайте вернемся немного назад. Вы получили конверт. Вы прямо там открыли его или сначала поднялись в квартиру?.. Нарисуйте схему комнаты. Как можно подробнее, пожалуйста».
«Значит, когда вы пришли, потолочный вентилятор валялся на полу?»
«Вы сказали, занавески были задернуты?»
«Есть кто-нибудь, кто сможет подтвердить ваше местонахождение в тот момент?»
Инспектор Ляо смотрел и слушал, иногда перебивая ее и задавая уточняющие вопросы, резкие и беспощадные. Иви чувствовала себя загнанной в угол. Словно в тумане, она видела, как у офицеров открываются рты, как они меняют форму, закрываются, открываются опять и этот процесс повторяется бесконечно. Ховард запрещал ей отвечать на вопросы на бо́льшую часть, но не на все. Время от времени он ласково клал руку ей на колено; тогда она вздрагивала и прислушивалась, что у нее спрашивают, а потом отвечала, предельно осторожно, в письменной или устной форме.
Ее отпустили только поздно вечером. Иви не отказалась от предложения или, точнее, настояния Ховарда подвезти ее домой и проводить до верхнего этажа. Убийца использовал ее, чтобы зачистить место преступления и уничтожить все улики. Она не оставила ни единого отпечатка пальцев. Квартира была буквально вылизана, а убийца бесследно исчез.
«Шестьдесят тысяч долларов потрачены не зря. Сама от себя такого не ожидала».
Почему вы решили, что это суицид? Иви вспомнила, как инспектор Ляо задал ей этот вопрос в крошечной, навевающей тоску допросной. А она не знала, что сказать. Почему она пришла к такому выводу? Потому что увидела веревку, привязанную к вентилятору?
Да, но почему вы подумали, что этот человек вы тогда не знали, мужчина или женщина решил свести счеты с жизнью? снова спросил инспектор Ляо, наклоняясь к ней через стол.
Иви промолчала. Ховарду это не понравилось. Он положил руку ей на колено, чтобы немного утешить, и одновременно повторил детективу свой стандартный адвокатский ответ.
Инспектор Ляо опять откинулся на спинку стула и скрестил ноги.
Я не пытаюсь ни к чему вас принудить, повторил он. Просто хочу понять, почему вы, при вашем уме, опыте и сообразительности, позволили так себя обмануть.
«И правда».
Иви поискала в памяти подсказки: сопли и слезы, ванная, которую убрали до ее прихода, пятна крови на полу, отсутствующая швабра Она не задумалась о том, насколько это странно. Хотя если б и задумалась, то в тот момент не придала бы этому значения.