Принесли заказ, мужчины чокнулись рюмками с настойкой и выпили. Потом принялись за блюда, которых официант наставил столько, что не видно стола. В это время только слышалось щелканье челюстей и сдержанное чавканье, прерываемые звуками выпивки очередной порции настойки. Оба изрядно проголодались, а блюда, и в самом деле, были отменного вкуса.
В конце чревоугодия в кабинку зашел невозмутимый метрдотель и, наклонившись к итальянцу, что-то сказал ему на ухо. Сыщик заметил, как на левом мизинце у пришедшего сверкнул крупный перстень с изумрудом. Темные очки по-прежнему скрывали его глаза, но сыщик определил, что он явно азиат и, скорее всего, тоже китаец.
Чезаре поднялся со стула и последовал за распорядителем, бросив на ходу:
Я на минутку, меня зовут к телефону.
Пипсен откинулся в кресле.
«Все-таки китайцы. Пока это ни о чем не говорит, кроме того, что они ребята ушлые: все разузнали про меня и сумели найти хрен знает где, заслали своего попку, обвешанного микрофонами, на Вау, установили прослушку и камеру в мой номер- что еще от них можно ждать? Что-то мне подсказывает, что сегодняшняя встреча в их