Мадлен, не отставай! обернувшись, крикнул на скаку Анри.
Не успела девушка ответить, как вдруг её кобылка вскрикнула, споткнулась на всем скаку и с жалобным ржанием рухнула на передние ноги. Не удержавшись в седле, Мадлен кубарем полетела на землю. Последнее, что она услышала перед тем как потерять сознание испуганный крик брата: «Мадлен!!!»
***
В нескольких лье от того места, в мрачном замке графа де Фуа, подвалы были превращены в тайную темницу. И сейчас там, закованный в цепи, томился узник. Это был молодой человек лет двадцати пяти, со спутанными черными волосами и отчаянным блеском в зеленых глазах. Его некогда богатый камзол был изорван и покрыт засохшей кровью. На скуле темнел кровоподтек.
В подвал вошел граф в сопровождении угрюмых стражников. Презрительно глядя на пленника, он процедил:
Ну что, гугенот, не желаешь открыть тайну, где ваши собратья прячут свои богатства? Молчишь? Посмотрим, как ты запоешь, когда палач возьмется за тебя всерьез. Если выдашь своих, я дарую легкую смерть.
Никогда! пленник вздернул подбородок. Лучше умереть, но не предать. Бог видит, кто здесь истинный злодей, граф.
Дерзишь? Ну погоди у меня, прошипел граф. Вздернуть его на дыбу! И плетей! рявкнул он стражникам, стремительно выходя прочь.
Пленник стиснул зубы, готовясь к пытке. Но в его сердце все равно теплилась надежда на спасение. «Матерь Божья, не оставь» беззвучно шептал он разбитыми губами.
***
В это время далеко в лесу Мадлен медленно открыла глаза и застонала от боли. Все тело ныло от жесткого падения. Над ней склонился перепуганный Анри:
Слава Богу, ты очнулась, сестренка! Я уж думал Лежи, не вставай. Кажется, рука сломана. Сейчас перевяжу.
Барон спешился рядом, с тревогой разглядывая дочь.
Нам нужно в замок, к лекарю. Охоту придется прервать. Где граф?
Скачет впереди всех за вепрем, ответил Анри. Вряд ли заметил, что мы отстали.
Тем лучше, барон нахмурился. Этот человек не внушает мне доверия. Уедем незаметно.
Но почему, отец? Что так тревожит вас? спросила Мадлен, морщась от боли, пока брат накладывал шину на руку.
Доченька, сейчас не время, мягко произнес барон, помогая ей взобраться на свою лошадь. Нужно поскорее вернуться домой и показать тебя лекарю. А по пути я расскажу вам кое-что важное об этом графе.
Анри вскочил в седло, и троица направила коней прочь с полянки, оставив позади шум охоты. Продираясь сквозь заросли, д'Арси направились к замку кратчайшей дорогой, известной лишь местным.
Некоторое время они ехали молча, погруженные каждый в свои мысли. Мадлен, прижимая к груди раненую руку, гадала, что за секреты собирается поведать отец. С графом де Фуа они никогда не были особенно близки, но сейчас в голосе барона звучало неприкрытое опасение.
Анри хмурился, то и дело бросая на сестру обеспокоенные взгляды падение напугало его не на шутку. Брат с детства был для Мадлен не только защитником, но и лучшим другом. Он даже обучил ее стрельбе из лука и верховой езде, несмотря на неодобрение матушки, полагавшей, что юной леди не пристало увлекаться столь неженственными занятиями.
Барон ехал чуть впереди, зорко вглядываясь в чащу, словно высматривая возможную угрозу. Его широкоплечая фигура, облаченная в охотничий костюм из темно-зеленого сукна, выглядела напряженной, как сжатая пружина.
Когда впереди меж стволов забрезжили очертания замковых стен, Арман д'Арси наконец нарушил тишину:
Дети мои, вы знаете, как важно в наши смутные времена сохранять мир и осмотрительность. Особенно нам, гугенотам, коих многие до сих пор почитают за еретиков и смутьянов, невзирая на королевские эдикты.
Барон тяжело вздохнул, поглаживая густую бороду.
Я слыхал о графе де Фуа такое, что вызывает у меня тревогу. Говорят, втайне он сочувствует Католической лиге, что жаждет крови гугенотов. Подозреваю, сегодняшнее приглашение было лишь предлогом, чтобы завлечь нас на свою территорию. А Мадлен Боюсь, твое падение, дочка, было не просто случайностью.
Что вы такое говорите, отец? вскинулся Анри. Уж не хотите ли вы сказать, что кобылу Мадлен намеренно напугали? Но зачем графу это?
Не знаю, сын, покачал головой барон. Но вспомни как «удачно» случилось это падение вдали от посторонних глаз, стоило нам только углубиться в лесные владения графа. Да и взгляды, коими он прожигал Мадлен всю дорогу Тут что-то нечисто. Нужно быть настороже.
У Мадлен похолодело внутри. Она всегда недолюбливала графа за его высокомерный и надменный вид. Но мысль о том, что он может желать ей зла, повергла девушку в трепет.
Тем временем всадники въехали во двор замка, вымощенный крупными каменными плитами. Анри спешился первым и бережно снял сестру с лошади. Навстречу уже спешили слуги, встревоженные ранним возвращением хозяев.
Скорее ведите госпожу в ее покои, да пошлите за лекарем! распорядился барон, передавая бледную Мадлен на руки служанок. А ты, Анри, удвой охрану у ворот. И усиль караулы на стенах.
Будет исполнено, отец! кивнул Анри, целуя сестру в лоб. Поправляйся скорее, Мадлен.
С этими словами юноша, звеня шпорами, направился в сторону казарм.
Мадлен, шатаясь от слабости, позволила увести себя в комнату. Голова шла кругом от всего случившегося. Девушка гадала, что за интриги плетутся вокруг их семьи. И кто тот таинственный узник в подвалах графа, о коем ей только что поведал отец? Сердце подсказывало их судьбы каким-то непостижимым образом связаны.
Глава 3. Спасение и знакомство
Этьен де Фуа, статный юноша лет двадцати, скакал через лес, низко пригнувшись к холке коня. Его алый плащ развевался за спиной словно знамя. В отличие от отца, Этьен не рвался преследовать раненого вепря. Вместо этого он поспешил к замку, чтобы предупредить мать о случившемся.
Миновав подъемный мост и массивные кованые ворота, Этьен вихрем взлетел по ступеням парадной лестницы и ворвался в покои графини. Элеонора де Фуа, в девичестве де Роган красавица лет сорока с точеной фигурой и властным профилем, удивленно воззрилась на сына:
Этьен? Что стряслось? Отчего ты вернулся так рано и без отца?
Юноша, тяжело дыша, рухнул в кресло и выпалил:
Матушка, на охоте приключилась беда. Мадлен, дочь барона д'Арси, упала с лошади. Кажется, она серьезно ранена. Барон с сыном повезли её в свой замок. Подозреваю, падение не было случайностью. Все выглядело так, словно кобылу чем-то напугали
Графиня нахмурила точеные брови:
Вот как? Ну что ж, туда ей и дорога, еретичке. Одной гугеноткой меньше. Молись, чтобы твой отец не принимал в этом участия, иначе нам не избежать королевского гнева.
Этьен вскинулся:
Но матушка, разве можно желать зла невинной девице, какой бы веры она ни была? Мадлен всегда казалась мне кроткой и учтивой особой. И как можно подозревать собственного мужа?
Ах, сын мой, вздохнула Элеонора, как ты еще юн и наивен. В нашем мире, где идет борьба за истинную веру, нет места жалости к врагам. А твой отец Я давно подозреваю, что он замышляет смуту. Но довольно болтать. Ступай к себе, я сама поговорю с графом, когда он вернется.
С этими словами графиня взмахом руки отпустила сына. Этьен, кусая губы, поднялся и вышел прочь. Сердце его было преисполнено сомнений. Втайне юноша не одобрял жестокости отца по отношению к гугенотам. В Париже, куда Этьен нередко сопровождал графа ко двору, он часто слышал о доброте и справедливости короля Генриха, сумевшего примирить страну. Но спорить с отцом означало навлечь на себя гнев. Этьен предпочел до поры держать истинные чувства при себе.
Тяжело вздохнув, он направился в сторону домашней часовни, намереваясь вознести молитву о выздоровлении Мадлен. Сам не зная почему, Этьен всегда проникался симпатией к этой хрупкой голубоглазой девушке, так непохожей на чопорных дочерей соседей-дворян. Было в ней какое-то особенное очарование, непосредственность и искренность. «Я должен ей помочь», решил Этьен про себя.