- Волки... Ихорошо,
если просто волки.
- Прекратите! - вконец озлился Арцеулов и молча зашагал дальшевдоль
казавшегося бесконечным эшелона. Дурацкий разговор окончательновывелиз
равновесия. Если унтер не врал, то Белоногов, пыталсяуйтинепосвоей
воле. Такие люди не дезертируют, к тому же уходить ночью не имело смысла -
куда проще это было сделать средь бела дня, просто отлучившись настанцию
искрывшисьсредичешскихэшелонов.Значит,ихположениенастолько
невеселое, что адмирал послал с каким-то заданием своего самогонадежного
офицера. И, как выяснилось, послал на верную смерть. Нопочемуполковник
не стрелял? Может, задание было настолько секретное, чтоонпопростуне
имелправаобнаруживатьсебя?Нет,всеравнополучалосьчто-то
несуразное...
Сменившись, Арцеулов долго грелся у гудящей печки, а затем направился
в свое купе, решив поспать до рассвета. Но ещевкоридорезаметил,что
дверь купе отодвинута, изнутри стелется папиросный дым ислышатсячьи-то
голоса. Итак, к ним заглянули гости, и поспать едва ли придется.
Арцеулов не ошибся. В купе, кроме его соседа,подполковникаРевяко,
сиделнеизвестныйемукапитансВладимирскимкрестомнагрудии
заместителькомендантаэшелонаполковникЛюбшин.Впрочем,капитанс
Владимиром так и остался инкогнито - он мирно дремал, не выпускаяизрук
пустого стакана. Подполковник Ревяко тоже явно собиралсяпоследоватьего
примеру, но при виде Арцеулова встряхнулся и попытался привстать.
- А, Ростислав! Добрый вечер! Как там большевички, не высовываются?
- По-моему, уже почти что"доброеутро",-спокойноотреагировал
капитан, присаживаясь и принимая от Любшина стопку шустовского коньяка.
Еще пара таких же бутылок, но уже пустых, сиротливо стояла в углу.
- Так все-таки, - не унимался Ревяко, - кактамгосподаповстанцы?
Говорят, их уже видать?
- Говорят, - неопределенно реагировал Ростислав,которомупочему-то
совершенно не хотелось рассказывать о кострах, горевших на сопках. - Апо
какому поводу пьем? Именины, что ли?
-Нет,поминки,-совершенносерьезноответилподполковник,и
Арцеулов сразу же вспомнил о полковнике Белоногове.
Он допил коньяк и вопросительно посмотрел на Любшина.
- Подполковник прав, Ростислав Александрович, - кивнул тот. -Только
что сообщили - пал Иркутск. Так что повод есть.
- Так точно, - поддержал Ревяко. - Помянем нас, рабов Божьих. Любшин,
плесните еще!
Остатки коньяка были честно разлиты потремстопкам.Мирноспящий
неизвестный капитан с орденом Св.Владимира остался таким образом без своей
законной доли.
- Что же теперь? - осторожно поинтересовалсяАрцеулов,присаживаясь
рядом с полковником Любшиным. - Ведь вчера сообщали, что вИркутсквошли
войска Семенова.
- Чехи, -полковникмахнулрукойизалпомвыпилконьяк.