Что же заставило молодую очаровательную женщину – а она действительно очаровательна: огромные карие глаза, густые волосы, – что же заставило ее поселиться в глуши? Не заняться ли ему выяснением этого вопроса сейчас, когда у него появилось свободное время? Может, надо было раньше навестить мисс Генриетту Ноук?
– Я решила приготовить чай. Горячий, сладкий чай против шока.
– Спасибо.
Он медленно взял чашку, заметив, что нос у девушки усыпан веснушками, которые восхитительно сочетались с каштановыми волосами. Почему-то эти веснушки показались ему удивительно привлекательными. Раньше такого не случалось. Да и вообще Генриетта относилась совсем не к тому типу женщин, которые ему нравились.
– А где ваша лошадь? – неожиданно спросила она.
– Что?
Он не ожидал такого вопроса, и девушка вспыхнула, встретив его удивленный взгляд.
– Ваша лошадь… – смущенно повторила она, чувствуя себя донельзя глупо. – Вы сказали, что вас сбросила лошадь…
– Ах, да.
Он опустил взгляд в чашку и ответил успокоительным тоном:
– Думаю, Эбони уже давно вернулся в конюшню, он весьма умен. Чего нельзя сказать о его хозяине, – грустно добавил гость. – Я думал, я справлюсь… И в принципе все шло отлично, пока проклятая птица не выскочила у него из-под копыт и не напугала беднягу до полусмерти.
– И сколько времени вы лежали… там?
– Я довольно долго был без сознания. Когда пришел в себя, на часах было около пяти. – Он медленно повертел головой, поморщившись от боли, и слегка изменил неудобную позу. – Ваш дом оказался ближе всего. Правда, большую часть пути пришлось ползти, так что дорога заняла некоторое время.
– Послушайте, наверняка есть люди, которые за вас волнуются. – Девушка взглянула на него, пораженная новой мыслью. – Хотите, я им позвоню и скажу, что с вами все в порядке?
– Меня наверняка ищут, – хладнокровно согласился незнакомец. – Но, по-моему, приехала «скорая». – Он был прав: Генриетта тоже услышала шум мотора. – Пусть в больнице этим займутся, а вы не беспокойтесь.
– Но мне совсем не трудно…
– И спасибо вам, Генриетта, – мягко перебил он ее, – за то, что вы стали моим ангелом-хранителем. Я хотел бы вам позвонить, когда с этим, – он указал на раненую ногу, – будет покончено. Может быть, мы вместе где-нибудь пообедаем?
– Нет. – Это прозвучало слишком резко, и Генриетта, чувствуя, как краска заливает ей щеки, в отчаянии попыталась спасти ситуацию. – Нет, большое спасибо, но это совсем не обязательно, – лихорадочно пролепетала она. – Любой другой на моем месте сделал бы то же самое, я ведь всего лишь позвонила… Вы мне ничем не обязаны. – Никто больше не заставит ее делать то, чего она не хочет. Никогда больше она этого не допустит. – Я никуда не выхожу по вечерам.
– Вы хотите сказать, что не ходите на свидания. – Это был не вопрос, а утверждение. – Очень жаль, Генриетта Ноук, – задумчиво проговорил он. – Очень жаль.
– Все в порядке, – жизнерадостно улыбнулась она, подзывая Мерфи, потому что с улицы уже доносились поспешные шаги санитаров. – Я вполне счастлива, спасибо.
– Да мне не вас жаль, – загадочно возразил он, но тут их разговор был прерван: два деловитых санитара уже переносили пострадавшего в машину «Скорой помощи».
Генриетта проводила взглядом крупную фигуру своего нового знакомого. Он вяло помахал ей рукой, его белое напряженное лицо противоречило прощальной улыбке. Генриетта подумала, что он смел и отлично владеет собой. И еще – что она не хочет больше его видеть. Насчет этого не было ни малейших сомнений. В его присутствии слишком беспокойно, слишком… Она попыталась найти определение, но не смогла и только, пожала плечами. Да и какая теперь разница? Инцидент исчерпан, точка.