Д'Артаньян небрежно, двумя пальцами отвел его ладонь:
- Любезный, сыну великого короля неподобает держать в руках золото, валявшееся на полу... Оставьте себе.
И вышел на площадь перед ратушей. Неподалеку стоял Планше, улыбаясь во весь рот и держа в поводу двух лошадей, свою и д'Артаньяна, а рядом с ним, тоже при двух лошадях, стоял высокий пожилой человек, судя по одежде, слуга из богатого дома, седой, но крепкий на вид.
Рядом раздались уверенные шаги, и перед д'Артаньяном остановился незнакомый дворянин.
- Позвольте вас поблагодарить, сударь, - начал гасконец. - Не знаю, кто вы такой, но вы явились как раз вовремя... Как ваше имя?
- Анна, - послышался звонкий голос.
Рука в коричневой кожаной перчатке сдвинула шляпу на затылок. И д'Артаньян форменным образом остолбенел, словно персонаж из Библии, кажется, Плот.
Перед ним стояла очаровательная блондинка из Менга - в мужском костюме для верховой езды, со шпагой на перевязи, с заправленными под шляпу волосами. Большие голубые глаза, столько раз снившиеся гасконцу по ночам, смотрели лукаво и озабоченно.
- Это вы, миледи? - пробормотал он в совершеннейшей растерянности, тут же уступившей место несказанной радости. - Или ваш призрак?
- Я, Господин Арамис! - легонько топнула она ногой. - Долго вы еще будете таращиться на меня с глупейшей улыбкой? Немедленно в седло! В этом городе для нас всех становится чересчур жарко...
Подавая пример, она вставила ногу в стремя и уверенно взмыла в седло, повернула коня так резко, что короткий испанский плащ взметнулся за спиной, как пламя. С трудом опомнившись, д'Артаньян вскочил на своего английского жеребца и пустил его размашистой рысью, торопясь за девушкой. Слуги поскакали следом.
В переулке неожиданно промелькнула знакомая фигура Атоса с маячившим за его плечом унылым Гримо. Как ни хотелось д'Артаньяну вновь скрестить шпагу с мушкетером, он смирил себя - момент был самый неподходящий. Они успели лишь встретиться взглядами - и горячий жеребчик пронес гасконца мимо. Пожалуй, в Зюдердаме для него и в самом деле становилось жарковато, так и припекало под ногами...
Он догнал Анну, и их кони пошли голова в голову по набережной очередного канала. Душа д'Артаньяна была переполнена разнообразнейшими чувствами, в которых он от растерянности не пытался разобраться вовсе, но если все же попытаться выразить одной-единственной фразой переживания, терзавшие впечатлительную душу молодого гасконца, то сводились они к нехитрой, в общем, истине - он был на седьмом небе, и душа его пела...
Как он ни вглядывался, не мог различить ничего, кроме нежной щеки и розовых губ - низко надвинутая шляпа скрывала все остальное.
- Нахлобучьте шляпу пониже, - распорядилась Анна, не поворачивая головы. - Вас могут узнать, а это совершенно ни к чему.
- Там, в переулке, был Атос, он-то меня определенно узнал...
- Ну, это не так уж страшно, - откликнулась она после короткого раздумья. - Главное, они все еще не поняли, что вы и "Арамис" - одно и то же лицо, а это дает нам неплохие шансы...
- Нам? - радостно переспросил д'Артаньян.
- Вот именно. Я возвращаюсь во Францию с вами... если вы не имеете ничего против моего общества.
- Помилуйте, Анна! - воскликнул он протестующе. - Я только рад... Боже мой, вот это сюрприз! Рошфор мне ни словечком не заикнулся, что вы тоже здесь...
- Значит, у него были к тому причины.
- Однако, как мне повезло, что вы по счастливой случайности явились в решающий момент...
Анна чуть повернула к нему голову, ее мелодичный голос звучал чуть насмешливо:
- Любезный шевалье, когда речь идет о кардинальской службе и выполнении поручений монсеньёра, случайностям нет места, тем более в этом деле...
- Значит, вы...
- Я должна была вмешаться, если потребуется. По-моему, момент был самый подходящий, вам пришлось плохо...