Но ничего из снаряжения не пропало — ничего, кроме жалкого пристанища мужской косметики.
О злополучном несессере решено было забыть: смерть в горах выглядит гораздо благороднее, чем низменное проявление мародерства.
…Спасатели продолжали поиски скорее по инерции. Если человек не был найден сразу или тело его не было найдено сразу, то обнаружить его можно будет лишь случайно.
Может быть, спустя год кто-то из горнолыжников наткнется на замерзшее, хорошо сохранившееся тело в самом непредсказуемом месте: перспектива малоприятная, но именно так чаще всего и случается.
Вертолет, задействованный с самого начала операции, благополучно покинул «Розу ветров»: гонять его дальше было и бессмысленно, и накладно. Спасатели с соседних турбаз отправились к себе, у них и без этого хватало дел — по всем отрогам Большого Кавказа шли лавины. Не сдавался только Влад. Вернувшийся в «Розу ветров» Иона застал его собирающимся на очередное прочесывание окрестностей.
Вася Сикачинский, как обычно сидевший за своим видавшим виды «Ундервудом», с состраданием следил за сборами Влада.
— Может быть, дождешься утра? — наконец спросил он.
Влад не удостоил его и взглядом, он пожал руку приехавшему Ионе и вышел из комнаты.
— Ему уже ничем не поможешь, зачем же задницу рвать на британский флаг?
Влад все-таки обернулся и процедил:
— Нельзя оставлять горам то, что им не принадлежит. Первое правило, ты понял?
— Есть еще и второе: выше головы не прыгнешь, если ты, конечно, не занимаешься фристайлом. Как тебе, а?
У Влада никогда не было времени на фристайл, так что немудреную шутку Васи он не оценил. А потому ничего не ответил и вышел, громко хлопнув дверью. И Иона, и Вася слышали, как он окликнул собак.
— Хоть бы животных пожалел, скотина, — вздохнул Вася. — На них же лица нет…
— Тонко подмечено, — Иона скинул ботинки и свитер и, взяв полотенце, направился в душ.
…Вася появился в душевой тогда, когда Иона намыливал голову. Он присел на корточки, вытащил из кармана мятую сигарету и воззрился на Иону.
— Огонька не найдется? — спросил он.
— Оставь свои шутки для групповой помывки с девочками, — Иона ненавидел привычку Сикачинского появляться в самых неподходящих местах и тут же начинать действовать на нервы. — И пошел вон отсюда. Даже в душе не дают побыть одному.
— Еще успеешь в одиночестве в гробу належаться, — вяло парировал Вася. — А человек — это животное общественное.
— Дай хоть голову помыть, общественное животное!
— Ну, встретил своих?
— А что?
— Да нет, ничего. Я вот что думаю. Иона… Не нравится мне вся эта история с пропавшим парнем…
— Покажи мне человека, который был бы от нее в восторге…
— Странно как-то он пропал. Было ведь предупреждение…
— Детективный зуд обуял, Василий Андреевич? Только учти, всегда находятся дураки, которые испытывают судьбу.
Тут уж ничего не поделаешь.
Он вылез из душа и прошел в раздевалку.
— Это точно. Хочу показать тебе одну вещь. Иона. Я на нее случайно наткнулся. И полдня думаю, что же это может быть.
— Неопознанный летающий объект, что ли? Или сюжет для романа? — Иона посмотрел на Васю Сикачинского с веселым состраданием: тесное общение со Звягинцевым не прошло для Васи даром.
— Ага. Что-то вроде того. Это, конечно, может ничего не значить, но вещь сама по себе любопытная. Я, во всяком случае, такого никогда не видел.
— Ладно, валяй, — Иона даже бросил вытирать волосы и пристально посмотрел на Васю. — Тащи сюда свою любопытную вещь.
— Она не здесь. Я оставил ее там, где нашел.
— Что-то такое, что не терпит отлагательств?
— Не знаю…
— Ладно, где зарыт твой клад?
— В «Каменном мешке».