Якул снова перевёл взгляд на одну-единственную строку.
- Так просто?
- Как видите, - вздохнул Хоррибл, опуская книгу на стол. - Вы уверены, что всё ещё этого хотите?
Якул мрачно посмотрел на него.
- С чего мне менять мнение? - Он жестом отпустил слугу: - Иди, я хочу остаться один. Нет, постой, как насчёт той вещи, о которой я тебя просил?
- Магической подглядывалки? Якул поморщился.
- Да.
- Уже на подходе.
Когда Хоррибл вышел, Якул откинулся на спинку кресла и сложил кончики копей, задумчиво глядя на книжную страницу.
Кто бы мог подумать, что всё окажется так легко…
Глава 7
про обескураживающие итоги встречи с мейстером
Через некоторое время Озриэлю стало чуть лучше. Он даже смог спустить ноги на пол и съел пару ложек супа, но снимать одеяла отказался, так и сидел, закутавшись в них.
- Озриэль, это глупо, - увещевала я. - Ручаюсь, тебе в них жарко и жутко неудобно, а пользы никакой.
Он ничего не отвечал и упрямо подтягивал их повыше. Даже сейчас он мучительно стеснялся предстать перед нами… передо мной "не в форме", как деликатно выразился Магнус.
Эмилия шевельнулась:
- Пока мисс "у-меня-большое-сердце-спрятанное-слишком-глубоко-чтобы-его-разглядеть" не вернулась, предлагаю обсудить, как помочь Индрику.
- Как обезвредить Марсия, хочешь сказать?
Подруга решительно кивнула.
- Одно напрямую связано с другим.
- Пока мы сидим здесь - никак, - кисло заметил Магнус.
- Ты не сидишь, - возразила я, - но они об этом не знают. Поэтому сейчас ты наше тайное оружие.
- Но что я могу?
- Зелье… - раздался слабый голос.
Мадам и Эмилия тут же бросились к Озриэлю. Тот попытался подняться на ноги, но они мягко его удержали и усадили обратно.
- Какое зелье?
- То, что ты… использовала…
- Для побега?
- Да…
- А это мысль, - поддержал Магнус, - оно ведь действует против чугуна, верно?
- Оно растворяет чугун. Предлагаешь лишить Марсия рук?
Паук выдержал паузу и только потом нехотя сделал отрицательный жест.
- Признаюсь, я так зла на него, что готова оторвать не только руки, но и голову!
- Эмилия!
- Ну, ладно-ладно, я бы никогда этого не сделала, даже будь у меня возможность. К тому же, это не поможет Индрику.
Я задумчиво прошлась по камере взад-вперед, заложив руки за спину.
- В нашу первую встречу Марсий наградил одного из своих людей чугунной головой… - Эмилия поёжилась, а мадам Гортензия тихонько воскликнула "какой ужас!" - Тогда всё закончилось благополучно, - продолжила я, расхаживая и додумывая мысль, - вмешался придворный маг, и пострадавшего удалось излечить.
- Предлагаешь обратиться к магу? - засомневалась мадам. - Не думаю, что он возьмет на себя такую ответственность…
Я резко остановилась и уставилась на неё, ошеломленная пришедшей в голову идеей.
- Марсий притворяется!
- Притворяется, что умеет обращать всё в чугун? Ты знаешь, Ливи, обычно я на твоей стороне, но все мы видели и не раз, как…
- Да нет, - перебила я Магнуса, - он делает вид, что не может исправить последствия сам!
- А он может?
- Уверена, что да.
- С чего ты взяла?
Я щелкнула ногтем по решетке.
- Во время нашей встречи в тронном зале он сотворил буквально из воздуха клетку, - уточнять, что он посадил в неё меня, не стала, - а потом так же легко избавился от неё. Чувствую, он управляется со своим даром лучше, чем хочет показать.
- А после смерти отца дар возрос, - поддержала Эмилия.
- Да, все мы видели незабываемую сцену в Шаказавре, - передернулась мадам и обхватила себя за плечи.
- Но зачем ему это?
Я пожала плечами:
- Не хочет, чтобы остальные знали, насколько он могуществен. Козырь в рукаве, как и у мадам Лилит. Ещё, как вариант, он скрывал это во время учебы в Академии, чтобы лишний раз досадить отцу - тому приходилось всякий раз вызывать мага, чтобы исправить последствия. Поднималась шумиха и прочее.
- Склоняюсь ко второй версии.
Эмилия помолчала и устало потерла лоб.
- Даже если предположение верно, мы возвращаемся в исходную точку: как это поможет Индрику? Не думаю, что можно просто подойти к Марсию и попросить его отозвать чары.
Я вздохнула:
- Пока не знаю. Разве что предложить что-то взамен.
Наступила тишина, потому что все понимали: предложить нам решительно нечего.
- Тот документ, - нарушила молчание мадам. - Что в нём, Ливи? Что такого страшного знает мадам Лилит про Марсия? Ты ведь его прочитала, я по глазам вижу, не отрицай.
- Не отрицаю, прочитала, но… не могу сказать, простите. Это не моя тайна. Как ты Озриэль?
- Со мной всё в порядке, кхе-кхе… чуть отдохну и готов бежать марафон…
Мадам Гортензия прошлась по камере, в отчаянии заламывая руки.
- Значит, всё, что нам сейчас остаётся, это сидеть здесь и ждать, пока эта… пигалица выполнит своё обещание и отпустит Озриэля, надеясь лишь на её слово, а потом снова ждать, кто же выйдет победителем из грызни у водопоя: она или Марсий. А Жмутс тем временем накладывает свои грязные лапы на мои цветочки, Индрик страдает от бездвижности, золото волос Ливи тускнеет в этом смрадном подвале, а два чудовища наверху обсуждают свои дьявольские планы!
- Не сгущайте краски, мадам. К тому же, вы забываете, что сегодня Магнус встретится с мейстером Хезарием, и тот наверняка что-нибудь придумает. Даже не сомневайтесь!
Гномка вяло отмахнулась, словно надежда на помощь дракона сама по себе была нелепостью.
- Ливи права, - поддержала Эмилия, - когда ситуация хуже некуда, остаётся только одно: не поддаваться унынию.
- Мне несколько раз снился кошмар, - призналась гномка, - всегда один и тот же: как будто Жмутс намеренно поливает мечтирисы подсоленной водой для огуречных примул, и те гибнут у меня на глазах, а я ничего не могу поделать…
Мадам всхлипнула, и Эмилия прижала её к своей груди. Воздух темницы буквально пропитался отчаянием, поэтому я очень обрадовалась появлению Мадония Лунного. Его мягкие композиции подействовали, как глоток освежающего коктейля с лотка Лилофеи из Шебутного переулка. Даже Озриэль на этот раз не ворчал и тихонько покачивался в такт, а когда принц удалился, целый час не кашлял.
- Эмилия, - позвала я шепотом, когда он уснул. - У меня к тебе очень серьезный вопрос, только не вздумай врать, чтобы не расстраивать меня.
- Да, Ливи?
- У меня правда потускнели волосы?
Она тихо рассмеялась в ответ.
* * *
- Пора, - шепнула я, когда на башне пробило десять.
Магнус посмотрел вправо-влево и быстро просеменил через тюремный проход, разделявший наши камеры.
- Да поможет тебе Пряха! - сказала я и протянула ему визитку. - Может, мейстер сообразит, что предложить Марсию в обмен на нашу свободу. Расскажи ему все, что удалось узнать.
Паук взял карточку, сосредоточенно кивнул и полез к окошку, в котором висел кончик месяца.
Мы почти не разговаривали, пока ждали его. Только изредка обменивались утешительными фразами, фальшивыми, как информация о составе продукта на упаковке.
Магнус вернулся около полуночи. Услышав шорох лапок, я подскочила как ужаленная.
- Ну как?
Паук молча устремился вниз. Визитки при нём не было, значит, передал. Эмилия и мадам тоже вскочили и застыли в одинаковых позах: руки сцеплены на груди. Озриэль сел. Магнус обвел нас взглядом и покачал головой:
- Ничего не вышло, Ливи.
В ногах появилась противная слабость, я оперлась о стену и медленно опустилась на солому.
- Что ты хочешь сказать? Ты его не видел? Не говорил с ним?
- Видел и говорил. Сделал всё, как ты сказала: передал карточку через коридорного, и меня тут же пригласили наверх.
- Мейстер был нелюбезен? Он это может, я предупреждала.
- Напротив - был сама предупредительность, даже позвонил вниз и велел принести плошечку москитов с перцем для "особого гостя", потом попросил рассказать о цели визита, подробно, не упуская ни единой мелочи. Ну, я и рассказал - абсолютно всё: и про то, почему нас здесь держат, и про готовящийся переворот… даже про грифона!
- А он что? - не выдержала я.
- Внимательно выслушал, да и только. Мне показалось, его не слишком интересуют дела "других волшебных народов".
Вот это уже больше походило на правду. Драконы ведь держатся особнячком и не любят вмешиваться в дела королевств. Но я почему-то думала, что для меня мейстер Хезарий сделает исключение. Наверное, до таких пределов его готовность участвовать в моей судьбе не распространялась. Боже, о чем я только думала! Надеялась на помощь дракона, который даже собственному сыну не собирался помогать с одним из важнейших этапов жизни! Причем делал это не из жестокосердия, а из твердого убеждения, что тот должен научиться добиваться всего самостоятельно, в одиночку справляться с трудностями.
- Он сам тебе это сообщил?
- Почти.
- Но что он сказал в конце? - спросила Эмилия.
- Ничего.
- Совсем-совсем ничего? - изумилась мадам.
- Не совсем: любезно поблагодарил меня за визит и пожелал спокойной ночи.
- То есть отказал?
- Не напрямую, но как ещё это понимать?
- Спокойной ночи?! - не поверила ушам я. - И не добавил напоследок, что постарается что-нибудь придумать, не упомянул о том, что навестит мадам Лилит и выбьет из неё всю злокозненность заодно с чистосердечным признанием, а потом отшлепает Марсия или что-нибудь е этом духе?