- А вы за словом в карман не лезете. Мне нравится, когда вы говорите колкости.
Граф славился большим остроумием, его bon mots подхватывались завсегдатаями клубов, и сейчас эта наивная похвала заставила его саркастически усмехнуться, но он промолчал, ожидая ответа на свой вопрос.
- Ладно, все в порядке! - вздохнула Петрина. - Мой ужасный, жестокий, отвратительный опекун - граф Стэвертон!
"Так я и думал!" - мелькнуло у графа в голове.
Обрывочные сведения теперь выстроились в четкой последовательности и обрели смысл.
Медленно, растягивая каждое слово, он проговорил:
- А вы, значит, девица Линдон и вашего отца звали Счастливчик Линдон?
- Как вы узнали? - вытаращила глаза Петрина.
- Потому что именно мне выпало несчастье быть вашим опекуном.
- Не верю! Это невозможно! Вы для этого, во-первых, не такой уж старый...
- Но минуту назад вы мне сказали, что я слишком стар.
- Но я думала, что вы немощный, седой и ходите с палочкой!..
- Сожалею, что разочаровал вас.
- А если вы действительно мой опекун, то что вы сделали с моими деньгами?
- Уверяю вас, насколько мне известно, они в полной целости и сохранности.
- Тогда почему... почему же вы так ужасно вели себя по отношению ко мне?
- Сказать откровенно, я совершенно забыл о вашем существовании, - отвечал граф.
Он заметил, что от этих слов Петрина вся сжалась, и, почувствовав угрызения совести, стал объяснять:
- Так получилось, что я был за границей, когда ваш отец умер. А когда вернулся, то у меня было очень много личных дел: я только что унаследовал отцовский титул, его земли и состояние. Боюсь, я был слишком занят своими делами, чтобы вникать в ваши.
- Но это вы сказали поверенному, что я должна на каникулы ездить в Харрогит и жить там в обществе кузины Аделаиды!
- Я ему поручил делать все как можно лучше, но по его усмотрению.
- Но вы знали папу?
- Мы с вашим отцом служили в одном полку, и перед сражением под Ватерлоо многие из нас написали завещания. Те, у кого были жены и дети, просили взять их под свое покровительство кого-нибудь из друзей.
- Но папа был старше вас!
- И даже намного, - согласился граф. - Но мы часто играли в карты и оба очень любили лошадей.
- И поэтому, раз вы умели управляться с лошадьми, папа решил, что и со мной вы так же хорошо справитесь! - с горечью заметила Петрина - Надеюсь, что, будучи сейчас на небесах или где бы то ни было, он видит, как прекрасно вы исполняете свои обязанности.
- Я был очень удивлен, что ваш отец так и не изменил завещание.
- Наверное, он не нашел более подходящего человека. Да и смерть его была неожиданной.
- Да, конечно. Это был несчастный случай?
- Однажды, возвращаясь домой после дружеской попойки, он побился с кем-то об заклад, что спрыгнет с очень высокой стены. Ну и...
- Мне жаль!..
- Я его любила хотя он часто бывал очень непредсказуем в своих поступках.
- А ваша мать?
- Она умерла во время войны, когда папа служил в армии Веллингтона.
- И из родственников осталась только кузина Аделаида?
- Да, кузина Аделаида, - подтвердила Петрина изменившимся тоном - И никто, кроме вас, не счел бы ее подходящей спутницей для молодой девушки.
- Очевидно, я должен предоставить выбор компаньонки вам самой? Что ж, если вы не будете меня раздражать, я позволю вам сделать это!
Петрина подозрительно взглянула на графа:
- Вы собираетесь вывезти меня в свет?
- Полагаю, это мой долг, но признаться, Петрина, у меня нет ни малейшего желания этим заниматься. Не представляю, что я должен делать, имея на своем попечении дебютантку, особенно такую, как вы.
- Но я не желаю выезжать в свет. Я хочу стать "божьей коровкой"!
- Если я еще хоть раз услышу об этом, - твердо заявил граф, - я вас как следует отшлепаю. Подозреваю, что к такому методу вашего воспитания не прибегали, а жаль!..
- Если вы будете так со мной разговаривать, то я сию минуту сбегу, и вы меня никогда больше не увидите!
- Тогда я растрачу ваше состояние, тем более что вы уже меня в этом обвинили.
- Неужели вы еще ни разу не поддались этому искушению?
- Разумеется, нет. Я, между прочим, чрезвычайно богатый человек.
- Тогда я желаю, чтобы все, чем я владею, было в моем распоряжении, и немедленно!
- Вы, очевидно, получите половину, когда вам исполнится двадцать один год, а остальные - в двадцать пять или все сразу, если выйдете замуж.
Петрина топнула ногой.
- Вы повторяете мои собственные слова! Я слишком поздно узнала, кто вы такой. Как жаль, что я не дождалась Джеба!
- Какое бы это было счастье! - съязвил граф. - Но, увы, вам не повезло: вы угодили в объятия вашего ненавистного опекуна. И как в волшебной сказке, я взмахнул жезлом, и вы прибыли в Лондон. И теперь вы можете поклониться королеве в Букингемском дворце и, если пожелаете, принцу-регенту. Во всяком случае, вы можете рассчитывать на благосклонное внимание высшего общества.
- И все это лишь потому, что мой опекун - вы?
- Не только. Ведь вы вдобавок богатая наследница!
- Но я не собираюсь выходить замуж, даже если вы найдете мне подходящего мужа.
- Если вы полагаете, что я стану поощрять вашу склонность к приключениям, вы сильно ошибаетесь! Я найду вам компаньонку, а так как у меня очень большой дом, то, очевидно, некоторое время вам придется пожить у меня. Если же вы станете надоедать или утомлять меня, то я сниму вам отдельный дом.
- И я никогда не буду вас видеть?
- Не каждый день, - ответил граф уклончиво. - Я веду упорядоченный образ жизни, мой день расписан по минутам, я постоянно чем-то занят и общество молодых девиц нахожу для себя весьма скучным.
- Ну, если они такие, с которыми я училась в пансионе, то ничего удивительного. Но некоторые молодые девицы вырастают и становятся остроумными и опытными женщинами, с которыми вы вступаете в бурные любовные отношения.
- Кто это вам сказал? - громовым голосом осведомился граф.
- Клэр утверждает, что у всех модных джентльменов есть любовницы, да, в конце концов, и регент такой же. И у многих красивых женщин есть любовники.
- Если вы перестанете цитировать вашу глупую и несведущую приятельницу, мы скорее поладим! - раздраженно заметил граф.
- Но ведь это верно, правда? - не унималась девушка.
- Что верно?
- Что вы любили многих красивых леди?
Этот факт отрицать было невозможно, но не обсуждать же его с какой-то девчонкой!
- Может, вы перестанете говорить о вещах, о которых ни одна благовоспитанная девушка не должна даже знать? - взорвался граф. - Имейте в виду, Петрина, в обществе вас подвергнут остракизму все великосветские дамы, если вы будете вести эти вульгарные разговоры, которые я слышу вот уже в течение часа, буквально с момента нашего знакомства.
- Думаю, вы ко мне несправедливы, - пожаловалась Петрина. - Ведь вы сами задавали вопросы, а я только честно отвечала на них. И теперь вы осуждаете мою искренность?
Граф с трудом сдерживал раздражение.
- Не могу поверить, что девушка, подобная вам, не хочет иметь в обществе успех, но для вас это станет несбыточной мечтой, если вы не укоротите свой язык.
- К этому меня призывали еще в пансионе, и я надеялась, что, покинув его стены, смогу наконец-то говорить то, что думаю. Ну что в этом плохого?
- Такое поведение недопустимо! - сурово ответил граф. - Хорошо воспитанные, благонравные девицы начинают выезжать, чтобы выйти замуж, и ничем другим они не интересуются.
- Вы хотите сказать, что им ничего не известно о "божьих коровках" и "муслиновых лоскутках"?
- Да!
- Но Клэр о них все знает!
- У Клэр есть брат, который безответственно относится к своей сестре.
- У меня такое ощущение, что у нас с Рупертом много общего.
- Вполне возможно, и в этом случае он, вероятно, захочет на вас жениться, и так как со временем он станет маркизом Моркомбом, я от всего сердца дам согласие на такой союз.
- Ну вы и хватили! - воскликнула Петрина. - Рассуждаете в духе какой-нибудь вдовствующей мамаши-наседки, которая выставляет свою дочь на продажу на ярмарке невест! - Она презрительно фыркнула и продолжила: - Как все просто: Руперту нужны мои деньги, мне - его титул. Дорогой опекун, позвольте мне еще раз напомнить вам, что у меня нет намерения выходить замуж, если только я не переменю своего отношения к мужчинам.
- Которых вы совсем не знаете, если не считать священника.
- Ну вот, вы опять возвращаете мне мои слова! Ладно, я ничего не знаю о мужчинах, но кое-что слышала о любви...
- Удивительно! Вы первый раз упомянули об этом таинственном чувстве.
- Но я о нем думала, - серьезно ответила Петрина, - и очень много.
- Очень рад это слышать!
- Но у меня такое ощущение, что сама я этого чувства никогда не испытаю.
- Почему?
- Потому что, когда я слушала разговоры о любви девушек из пансиона, мне становилось так скучно! Они вздыхали о каком-нибудь мальчике, случайно увиденном во время каникул, так, словно это был сам Адонис. Ложась спать, они писали его имя на клочке бумаги, который потом прятали под подушку, - в надежде увидеть во сне своего героя. С Клэр куда интереснее! Она уже целовалась!
- Об этом нетрудно догадаться, - ответил граф насмешливо.
- Она рассказывала, что в первый раз была очень разочарована - ну совсем не то, что она ожидала. Во второй раз было лучше, хотя и не романтично.