Однако снова вернемся к С. Слепцовой. Вот ее высказывание после успешного выступления на кубке России, когда казалось, что все уже списали ее из спорта: "Я уже давно все доказала. Поэтому задачи ставлю только сама перед собой. Приложу все усилия, чтобы добиться результата". Представляется, что такое высказывание тоже потребовало значительного переосмысливания многих вещей. Хочется верить, что это поможет ей вернуться в большой спорт. Было бы не поздно.
Психолог:
Возникает вопрос: готовы ли наши спортсмены перейти из "исполнителей" в разряд субъектов спортивной деятельности. И не поэтому ли в тренерской среде достаточно широко распространено мнение, что тренер должен быть достаточно жестким, требовательным, способным заставить спортсмена работать на пределе возможностей и что только это приносит успех.
Но дело в том, что этот подход чаще всего ведет к авторитарному стилю работы тренера во взаимоотношениях со спортсменами, где спортсмен – исполнитель воли тренера. Потому что тренер лучше его знает, что, как и сколько делать на тренировке и соревнованиях.
В дополнение к вышесказанному еще одна цитата А. Александрова (тренер сборной команды по гимнастике): "Как мы обходили, например, утреннюю зарядку. Уже на ней Аркаев (главный тренер) давал спортсменам запредельную и, в общем, не всегда полезную нагрузку. Организм-то спит еще.
– Думаете, Аркаев этого не понимал?
– Скорее всего слишком привык к тому, что, если кто-то из спортсменов "сломается", на его место тут же встанет другой. (Сколько талантливых спортсменов погубил Аркаев, знают только специалисты, а ведь за каждым таким спортсменом – судьба. – Прим. авт.).
– А вы жесткий человек?
– Я был достаточно жесткий, когда в 1994 году уезжал в США. Америка, безусловно, меня изменила. Там нельзя накричать на ребенка, ни заставить его тренироваться, что в России, как вы понимаете, всегда было принято довольно широко".
Но возникает вопрос: действительно ли такой стиль ведет к успеху? Дело в том, что в этом случае со спортсмена практически снимается ответственность за результат его деятельности. И пока спортивные результаты растут, то спортсмен относится к тренеру, его профессиональным качествам достаточно позитивно. Но как только результаты перестают расти или ухудшаются (а у "исполнителей" это наступит рано или поздно), начинаются поиски виновного. А раз по данной логике ответственным за результат является тренер (я выполняю все, что от меня требуется), то, естественно, виноват во всем тренер, его недостаточный профессионализм.
Мы проводили исследования среди бывших и действующих спортсменов достаточно высокого уровня (к. м. с., м. с. м. м. к.). Был задан вопрос: полностью ли вы реализовали свои возможности в спорте, могли ли достичь лучших результатов. Более 60% спортсменов ответили: нет, не полностью. Следующий вопрос был задан уже этой группе спортсменов: в чем причина такого положения?
70% спортсменов ответили: низкий профессиональный уровень тренеров. А если спортсмен начинает сомневаться в профессиональных качествах тренера, то дальнейшая работа с данным спортсменом значительно затрудняется, более того, этот негатив переносится и на другие качества тренера: поведение, взаимоотношения и т. д. И, если возможно, спортсмен пытается сменить тренера (в нашем исследовании около 70% данных спортсменов или меняли, или хотели поменять тренера). Это первая проблема, которая возникает в таком случае.
Но существует и более важная проблема. Помимо переноса ответственности за результат на тренера, это ведет к тому, что одновременно у спортсмена снижается активность, самостоятельность, инициативность (важнейшие субъектные качества, о которых мы говорили выше), которые чаще всего пресекаются тренером, так как не вписываются в модель его взаимоотношений со спортсменом. И в результате они получают безынициативного, безответственного, неактивного спортсмена.
"Какие-то они инфантильные, тренировка закончилась, а они уже в душе, хотя должны были бы остаться для самостоятельной работы, ведь сколько у них еще недостатков", – говорит тренер о спортсменах 20–22 лет, выступающих в команде Супер-лиги.
Вопрос к тренеру: а кто их тренировал в юношеском возрасте?
– Я.
– Так кто же виноват, что они такие?
Возникает вопрос: как же правильно пройти между Сциллой – жесткостью, требовательностью (не переходя на жестокость или даже самодурство, что нередко бывает), и Харибдой – неготовностью части спортсменов к самостоятельной, ответственной работе?
Прежде небольшое отступление по поводу авторитарных тренеров и нравственности.
В среде тренеров (особенно в спортивных играх), как мы уже отмечали, принято считать, что авторитарный стиль поведения наиболее эффективен во взаимоотношениях со спортсменами, именно он заставляет спортсменов полноценно тренироваться и тем самым достигать успеха.
И в подтверждение этого мнения приводят в пример таких тренеров, как В. Тихонов (хоккей), Н. Карполь (волейбол), А. Гомельский (баскетбол), можно привести еще ряд имен, которые действительно добились в своих видах спорта больших успехов как внутри страны, так и за рубежом.
Наиболее откровенно кредо таких тренеров выразил Леонид Аркаев, много лет бывший главным тренером сборной СССР по гимнастике (на счету которого 63 чемпиона мира и 31 олимпийский чемпион).
Журналист: Человек, который много лет выступал за сборную по плаванию, сказал… что советская система подготовки была очень эффективна, но сопровождалась большим количеством человеческих жертв.
Аркаев: Так ведь по-другому невозможно. Вот появилась так называемая демократия – а это все, конец. Мы на войне… где тебя постоянно хотят подстрелить.
Ж.: Вы понимали, что ведете себя по отношению к людям (спортсменам) как цербер?
А.: А как же! Конечно. Потом все начинают понимать, что вся эта жесткость была необходимым условием. Потому что давала результат.
Ж.: Вам было комфортно круглосуточно находиться в обстановке, где вас ненавидят и боятся?
А.: На это мне было наплевать. Я делал свою работу. Ну поймите! Не бывает результата без кнута.
Ж.: Вы… считаете, что завоеванные медали стоили всех принесенных жертв?
А.: Медаль ведь не самоцель, даже олимпийская. Скорее это символ того, что ты сумел преодолеть себя.
Вроде бы так, но не совсем так. Дело в том, что эти успехи в основном относятся к далеким советским временам, когда конкуренция на международной арене была значительно слабее, чем сейчас.
Что касается внутренних соревнований, то не секрет, что данные тренеры (я говорю о спортивных играх) были монополистами в своих видах, используя свое положение (принадлежность к привилегированным ведомствам, например, Вооруженным силам, или являясь тренерами сборной), превращали свои клубы в филиалы сборных, обескровливая другие клубы, оставляя другим то, что им не нужно. Что, кстати, нанесло большой вред развитию данных видов спорта в стране. К сожалению, это происходит в ряде спортивных игр и сейчас, только теперь это положение занимают деньги, а вред данным видам приносит засилье иностранных игроков (не всегда высокого уровня).
В принципе авторитарный стиль был бы не так опасен, если бы это было связано в первую очередь с требовательностью (пусть даже с некоторой долей жесткости). Однако чаще всего это выражается в неуважительном отношении к спортсменам, грубости, ощущении себя "хозяином" спортсменов, человеком, который может вести себя, как он хочет, попирая нередко все нравственные нормы человеческих отношений.
"Мы были рабами", – так сказала мне моя дипломница А. А. (член сборной страны по волейболу).
Можно привести и ответ Е. Гамовой на вопрос, жалеет ли она об уходе из "Уралочки" (команды тренера, в которой она стала одной из ведущих спортсменок в мире): "Нет, никогда, ни разу…"
А вот что рассказал в своем интервью A. Мальцев (один из лучших игроков в истории мирового хоккея). Когда друзья B. Харламова (также одного из лучших игроков мирового хоккея) после его гибели в автокатастрофе попросили Тихонова (тренера сборной) отпустить их на похороны, то получили следующий ответ:
""Пришел один Харламов, придут и другие, такие же. Свет клином не сошелся". Мы отправились к Тихонову втроем – Васильев, Михайлов и я.
– Услышав это, развернулись и ушли?
– А что мы могли сделать? Играли товарищеский матч с канадцами… и Тихонов меня освободил. Он видел мое состояние – никакого смысла выпускать. А Михайлова с Васильевым заставил играть".