– Она конфиденциальна, но не для тех лиц, которые в силу служебного положения в банковской отрасли имеют доступ к такой информации, – небрежно ответил он. – Мои источники говорят, что вы заплатили за это здание наличными. Где вы взяли такую сумму, мисс Рейне?
Служебное положение? Источники? Эмили снова взглянула на него. Точеный нос, красивые брови, квадратный мужественный подбородок. А его рот… Губы были полными и мягкими в те редкие моменты, когда он не хмурился. Да, он, безусловно, красив. Жаль только, что слишком колкий. Но все это не имело сейчас значения. Необходимо выстроить линию приемлемого поведения и придерживаться ее.
– Простите мою непонятливость, мистер Престон, но ни внук Иды или самого Господа Бога, ни чье-то служебное положение в какой-то отрасли… все это меня совершенно не интересует. Мое финансовое положение вас не касается.
– И все же – где?
– Вы уже отправили свою ищейку по следу, – с вызовом сказала она, пытаясь прикинуть, во что ей обойдется судебный процесс. – Сообщите мне, что она нароет. Думаю, это будет потрясающе интересно.
– Абсолютно уверен в этом. Наверняка в списке доброхотов помимо Иды найдется еще много других имен.
Она была бы рада любому имени, хотя и не собиралась говорить об этом Коулу Престону. Эмили называла своего анонимного благодетеля "Таинственный Санта" и очень хотела бы узнать его имя и адрес, по которому могла бы отправить благодарственное письмо. Без Санты и чека на пятьдесят тысяч этот Центр оставался бы не более чем мечтой.
– Как я уже сказала, – заявила Эмили, берясь за рукоятку циклевочного агрегата, – действуйте. А теперь, извините, мне надо работать. – Она улыбнулась и добавила: – Первое правило всякого успешного предприятия – все должно выглядеть так, как будто вы не нуждаетесь ни в чьих деньгах. Я поняла, что отполированные дубовые полы помогут убедить миссис Флорес отдать мне деньги, которые она собиралась потратить на игру в бинго. А если я смогу убедить двух-трех других старушек сделать то же самое… Лас Вегас, держись!
– Сарказм…
Эмили включила кнопку на рукоятке, и агрегат шумно заработал. Следующие слова Коула потонули в реве бешено крутящихся ножей, которые начали вгрызаться в пол с такой силой, которую не смогла предвидеть Эмили. Агрегат вышел из-под контроля.
В то время как Эмили, вцепившись в рукоятку, отчаянно пыталась справиться с озверевшим подпрыгивающим монстром, Коул Престон проявил чудеса самосохранения и отскочил в сторону.
Агрегат медленно поворачивался влево вместе со сражающейся с ним Эмили, когда Коул приблизился к нему и нажал на красную кнопку. Мотор тут же заглох.
– Вы опасны, – объявил он, когда рев ножей стих.
С побелевшими костяшками пальцев и пылающими от волнения и страха щеками Эмили парировала:
– Это лучше, чем быть жалкой пародией на внука.
Коул свирепо посмотрел на нее. Эмили ответила таким же взглядом и добавила:
– Не будете ли вы так добры унести вашу жалкую задницу из моего… Центра… творчества.
Коул резко повернулся и, не произнеся больше ни слова, вышел из здания. Эмили смотрела ему вслед, презирая себя за то, что не смогла не почувствовать приятный аромат его лосьона для бритья. Она вздохнула и покачала головой.
По крайней мере, успокоила себя Эмили, отправившись на поиски Иды, Бэт и электрика, я сумела красиво выставить его. Особенно вдохновенны были слова "жалкая задница", что нисколько не соответствовало истине, конечно, но…
Девушка улыбнулась, представив его нервно разглядывающим свой зад в первом попавшемся зеркале. Да, это был слабый и, возможно, недолговечный триумф, но она его испытала. У нее возникло легкое подозрение, что в состязании с Коулом Престоном даже самая незначительная победа оказывается важной.
Глава вторая
Коул Престон шел по тротуару рядом со своей бабушкой. На душе было скверно. Ужасные дни! Он был выбит из колеи вчера днем, когда его бабушка сообщила ему о своем намерении передать часть своих ценных бумаг новой подруге, которая занимается благородным благотворительным делом.
Звонок не на шутку взволновал Коула. Спустя два часа Уэнди гневно обрушилась на него за то, что он в очередной раз отменил их поход на симфонический концерт. Коул же, пребывая в полной растерянности, отправился по велению долга разбираться с делами бабушки.
С трудом преодолев забитые в час пик улицы Канзас-Сити, а потом восемьдесят миль узкой дороги, он прибыл, чтобы обнаружить свою бабушку с теплой повязкой на пояснице. Она глотала одну за другой пилюли, словно это были конфеты, и бурно изливала свои восторги по поводу "замечательной Эмили Рейне" и грядущей возможности снова танцевать.
Замечательной Эмили Рейне? Да, он допускает, что Эмили восхитительна. Бесконечно длинные ноги, роскошные формы, и он еще никогда не видел, чтобы футболка так соблазнительно натягивалась на груди. К этому можно добавить улыбку, озаряющую комнату, кудрявые светлые волосы, точеный маленький носик и невероятные зеленые глаза. Без сомнения, новая подруга его бабушки просто сногсшибательна.
Но назвать ее замечательным человеком нельзя при всем желании. Он уже подъезжал к городу, когда позвонил Джейсон с информацией, почерпнутой в Интернете. Художница, которая до прошлого года не жила нигде дольше нескольких месяцев. Женщина, которая неожиданно объявилась в маленьком захудалом городке с кучей денег, чтобы приобрести там развалившееся здание, и заявила о своем намерении сделать жизнь пожилых людей лучше. Естественно, это было подозрительно.
Во всяком случае, так считали Джейсон и Коул. Бабушка же была убеждена в том, что ее драгоценная Эмили была не чем иным, как ангелом, ниспосланным Богом. Как кого-то с таким необузданным нравом и острым язычком можно считать ангелом, было выше его понимания. Ангелом из преисподней, возможно.
Но поскольку бабушка не видела Эмили такой, какой ее видел Коул, он находился в чертовски трудном положении. Его первоначальному плану приехать в городок, без лишних разговоров подготовить бабушку к переезду в более благоприятные условия и поскорей уехать, очевидно, не суждено было осуществиться.
А эта первая встреча с Эмили Рейне… Ему еще не доводилось так ужасно общаться с женщиной. Он шагал из угла в угол гостиной бабушкиного дома, отчаянно пытаясь выработать приемлемый план, когда бабушка вернулась и отчитала его за то, как он обошелся с ее Маленькой Мисс Совершенство. В заключение она заявила, что ему следовало быть любезным с Эмили, даже если бы это было неискренне.
И вдруг его осенило. Пусть бабушка посчитает его мальчиком-паинькой, но он скажет, что готов извиниться перед Эмили Рейне. Важен конечный результат. А возможности Эмили Рейне причинять вред, наносить урон и совершать преступные мошеннические действия значительно уменьшатся, если он сможет обуздать ее. Соблюдая исключительную вежливость, конечно…
– О, замечательно, Альма приехала! – радостно воскликнула бабушка.
Коул рассеянно кивнул, бросив взгляд на людей, собиравшихся на лужайке перед аугсбургской библиотекой.
– И Эмили тоже, – сказал он, не оставив без внимания длинную джинсовую юбку девушки и расстегнутые верхние пуговицы пестрой кофточки, что позволяло любоваться ложбинкой на ее груди.
– Не забудь о своем обещании, Коул, – напомнила бабушка, помахав какой-то седовласой даме.
– Не забуду. Больше того, – добавил он, – первое, что я собираюсь сделать, – это извиниться. Ты меня простишь, если я отойду?
Ида просияла.
– Конечно, дорогой. И спасибо тебе.
Коул улыбнулся, чмокнул старушку в щеку и направился по лужайке к своей высокой кудрявой жертве.
В какой именно момент Эмили его заметила, Коул не мог бы сказать, но девушка увидела, как он приближается к ней, поджала губы, а потом сделала глоток из своего красного пластмассового стаканчика. Она не сводила с него глаз. Когда он остановился перед ней, она подняла красиво изогнутую бровь и любезно спросила:
– Вы приехали сюда затем, чтобы убедиться, что я не сбежала, прихватив библиотечные деньги?
Надо отдать должное, она весьма находчива.
Но все успешные мошенники, как известно, очень сообразительны. Коул откашлялся.
– Я приехал сюда, чтобы извиниться за то, как вел себя сегодня утром, и узнать, не могли бы мы начать наши отношения с чистого листа.
Ее бровь взметнулась еще выше, уголок рта дрогнул.
– Ида вам всыпала, да?
– Я и сам пришел к выводу, что свалял дурака. – Это было не совсем правдой, но сказать так стоило. – Бабушка лишь подкрепила мои мысли на этот счет.
Эмили сделала еще один глоток, потом внимательно и серьезно посмотрела на него.
– Для вашего сведения, я ничего не говорила Иде о нашем… обмене любезностями.
– Бабушка всячески дала мне это понять, – успокоил девушку Коул. – Но очевидно, она не успела далеко отойти, когда мы продолжили разговор, прерванный ее приходом, и остановилась… подслушать.
– Просто чтобы вы знали: я не какая-то низкая доносчица.
– В любом случае Ида права, – продолжал Коул. – Я был груб и в самом деле прошу прощения. – Он протянул ей руку. – Мир?
– Извинение принято.
Девушка пожала его руку. Теплый ток пронзил его до самого плеча, а потом потек по всем клеточкам тела. Сколько времени прошло с тех пор, как…
– Может, нам перекусить?
Возвращенный к реальности, Коул выпустил ее руку и попытался сделать вид, что физический контакт не произвел на него никакого впечатления.
Эмили улыбнулась и теперь уже без всяких сомнений подняла бровь. Стало очевидно, что она прекрасно все поняла. В ее глазах сверкнуло изумление.