- Веди себя прилично до нашего отъезда, - ответила Мэри. - Если ты чем-нибудь рассердишь папу, он скорее всего, не отпустит тебя. - Увидев страх на лице Алиды, она продолжила: - Тогда со мной поедет эта маленькая злючка Пенелопа или ужасная Элизабет Хоутон. Мама всегда любила ее за лесть. Я не верю ни одной из них! - Немного смягчившись, она добавила: - Так вот, Алида, соглашайся со всем, что говорит мама. Будь почтительна с папой и, ради Бога, помоги Марте собрать мои вещи!
- Обязательно, Мэри! - почти промурлыкала Алида.
- Надеюсь, ты поедешь со мной не в таком виде! - заметила Мэри.
Она критически взором окинула выцветшее, шитое-перешитое платье, из которого Алида давно выросла. Герцог не тратил на племянницу лишних денег.
- Тетушка Софи сказала, что миссис Харбен сошьет мне несколько новых платьев, - тихо ответила Алида, - но она хочет, чтобы все они были серыми.
Мэри тряхнула головой и засмеялась:
- Ну разве это не похоже на маму? Даже в России тебе придется ходить в дерюге! Правда, думаю, никто не заметит, во что ты одета. Все будут смотреть на меня! - Она удовлетворенно вздохнула и подошла к зеркалу. - Хорошо, Алида, - сказала она, - что, хотя ты и красива, как все Шенли, мы ни в чем не можем соперничать друг с другом!
- Конечно же, не можем, - ответила Алида, - как же иначе?
- Мы кузины, но ты даже не похожа на англичанку. Волосы у тебя, как у твоего отца, а вот глаза неизвестно чьи!
- Моя матушка была австриячкой, ты же знаешь, - почти прошептала Алида.
- Ну да, конечно, и она прекрасно выделывала пируэты на сцене, - презрительно произнесла Мэри. - Интересно, сколько любовников она сменила, прежде чем встретила твоего папу и стала женой английского джентльмена!
Ничего не ответив, Алида бросилась по коридору прочь из комнаты. Ее маленькая, скромно обставленная спальня была единственным местом в замке, где она могла побыть одна и не слышать колкостей и насмешек злобных родственников.
Она закрыла дверь, бросилась на постель и уткнулась лицом в подушку.
- О мама, мама! - шептала она. - Как они могут так говорить о тебе? Почему они не верят, что ты была замечательной, доброй женщиной, какой я тебя помню?
Ей хотелось плакать, но она сдержалась. После смерти родителей Алида пролила море слез, но теперь научилась владеть собой. Девушка понимала, что, если будет реагировать на злобные намеки, глупые обвинения и презрительные отзывы о матери, она постепенно станет слабым, незащищенным, бесхарактерным созданием, какой ее и хотели сделать.
Дядя пытался сломить ее дух, как только она появилась в замке, но на его неуважительные замечания о матери она всегда находила достойный ответ.
Он очень хотел подчинить себе племянницу, и вскоре Алида поняла, что ему доставляет удовольствие бить ее не из-за нелюбви к ней, а из чувства мести за брата, женившегося на балерине и запятнавшего тем самым честь семьи.
- Как, - спрашивала себя Алида, - объяснить тебе и дяде, какое сильное, всепоглощающее, красивое чувство связывало папу и маму?
Они полюбили друг друга с первого взгляда и поженились, предвидя все последствия своего поступка, прекрасно понимая, что родственники подвергнут их остракизму и отцу Алиды придется оставить дипломатическую службу и уехать за границу.
Ничто не омрачало любви и счастья, которое они нашли в браке. На долю же Алиды выпало страдать за грехи родителей и терпеть вендетту, развязанную против нее в темном, мрачном замке, ставшем ее домом.
Она с трудом поднялась с постели и подошла к зеркалу.
- Мэри права, - подумала она, - я не похожа на англичанку!
Алида была хрупкого сложения и двигалась с необыкновенной грацией танцовщицы. Ее светлые, как у всех Шенли, волосы обрамляли маленькое личико с огромными темными глазами. Вообще-то, глаза ее были серыми, но иногда, когда ее переполняли эмоции, они становились почти фиолетовыми, как анютины глазки. Окаймленные длинными, темными ресницами, они странно контрастировали с бледным золотом волос.
О ее неанглийском происхождении можно было судить по некоторым чертам лица: высоким скулам, маленькому прямому носу и пленительной улыбке красиво изогнутых губ.
"Я немного похожа на маму", - думала Алида, чувствуя облегчение оттого, что она не имеет ничего общего с родственниками отца.
Девушка глубоко вздохнула.
Приехав жить в замок, она сразу же прониклась неприязнью к этому мрачному жилищу, где, как она поняла сразу, ее не ждало ничего хорошего. Казалось, замок лишал ее сил, угрожающе наваливался на нее, как темный туман, и она не могла освободиться от его непреодолимой власти.
Ее матери религия служила радостью и утешением, для дяди же она была угрозой ада после смерти и физического наказания в этом мире для всех, кого он считал грешниками. Насколько понимала Алида, самым лучшим методом воспитания герцог считал страх.
Алида отвернулась от зеркала и подошла к маленькому окошку, выходящему на север, но не увидела ни деревьев, ни сада, ни даже сентябрьского солнца.
Мыслями девушка уже была в России, представляя себе снега, широкие открытые пространства, башни, шпили, соборы, и где-то в глубине души словно во сне слышала странную, неистовую музыку, волновавшую ее чувства.
- О Господи! - молилась она. - Пусть никто не помешает мне поехать в Россию, Пожалуйста, дай мне убежать отсюда хоть ненадолго!
- Вы закончили, миссис Харбен? - осведомилась герцогиня, ворвавшись в комнату, где деревенская портниха примеряла на Алиде серое хлопчатое платье.
- Почти закончила, ваша светлость, - ответила миссис Харбен, - хотя пришлось нелегко: очень уж срочный заказ.
- Это я прекрасно знаю! - огрызнулась герцогиня. - Но леди Мэри уезжает, и, если платья не будут готовы до последней пуговицы, я вам не заплачу.
- Конечно, ваша светлость. Платья будут готовы, обещаю вам. Даже если моему сыну придется доставить их в пять часов утра по дороге на службу.
Герцогиня проницательным взглядом окинула тусклое серое платье, которое тем не менее не могло скрыть мягкие контуры юной фигурки Алиды.
- По-моему, юбка слишком широка, - сказала герцогиня, не зная, к чему бы придраться.
- Так сейчас носят, ваша светлость, - робко промолвила миссис Харбен.
- Это мне хорошо известно, женщина! - отрезала герцогиня. - Но я хочу, чтобы моя племянница выглядела поскромнее.
- Конечно, ваша светлость, - покорно согласилась портниха. - Сделать юбку поуже?
- Теперь уже некогда, - возразила герцогиня, - И поторопитесь, миссис Харбен! Повторяю, я ничего не заплачу вам, если платья не будут готовы вовремя!
С этими словами она вышла из комнаты, держа, как обычно, любимый веер в руке, и Алида удивилась, что миссис Харбен не отведала его на себе. Как и она сама, все служанки в доме боялась веера, который герцогиня постоянно носила с собой и которым без малейших колебаний пользовалась как орудием наказания.
- Ваши платья будут готовы, мисс Алида, - заверила миссис Харбен, как только дверь захлопнулась за герцогиней.
- Я в этом не сомневаюсь, миссис Харбен, и очень вам благодарна за усердную работу. Вы, должно быть, трудились над ними допоздна!
- Расцветочку бы повеселее, мисс! Какой стыд, что такая юная леди, как вы, будет одета в такие мрачные наряды. Последний раз я шила платье такого цвета леди, которой было уже за шестьдесят!
- По крайней мере, у меня будет хоть что-то новое! - ответила Алида, пытаясь взглянуть на это обстоятельство с менее печальной стороны.
- Я вам скажу, что я сделала, мисс, - заговорщически прошептала миссис Харбен. - Вы мне очень нравитесь, и я сшила вам несколько муслиновых воротничков и манжет, вы сможете пришить их сами, когда уедете отсюда. Они будут хорошо оттенять вашу кожу и сделают платья не такими мрачными!
- Это очень мило с вашей стороны! - воскликнула Алида.
- Это подарок! - сказала миссис Харбен. - Мне очень хотелось сделать вам на прощание подарок.
- Не могу выразить, как я вам благодарна! - воскликнула Алида, понимая, что при всем желании она не в состоянии уплатить портнихе за воротнички и манжеты.
- А у вечерних платьев, - все еще шепотом продолжала миссис Харбен, - я сделала вырез гораздо ниже, чем велела ее светлость: как раз по моде! У меня нашлось немного легкого газа, которым я украшала платье леди Сибли, когда она была в трауре. - Миссис Харбен с опаской взглянула на дверь. - Я пришила его вокруг ворота, - продолжала она, - а манжеты из него получились просто прелестные.
- О, миссис Харбен, это чудесно! Иначе можно подумать, что платье не закончено!
- Да, вот еще что, мисс, - прошептала портниха так тихо, что Алида едва расслышала ее.
- Что? - насторожилась она.
- На прошлой неделе я сшила леди Сибли новый кринолин, а старый она велела мне выбросить. Он немного погнут с одной стороны, но если вы хотите, мисс…
- Миссис Харбен, вы ангел!
Алида понимала, что без кринолина будет выглядеть ужасно старомодной, и это угнетало ее больше, чем скучный цвет ее платьев.
У Мэри был широкий кринолин из настоящего китового уса, поэтому все ее платья великолепно сидели на ней. Кринолин превращал самое обычное платье в последнюю парижскую модель, достойную прекрасной императрицы Евгении, с легкой руки которой расточительные и капризные дамы Второй империи узнали это новинку.
Когда Алида робко спросила, нельзя ли и ей сшить небольшой кринолин, герцогиня была непреклонна.