3. Коллективизм и социализм
Противоположность между реализмом иноминализмом, пронизывающая всю историючеловеческой мысли со времен Платона иАристотеля, проявилась также в областисоциальной философии [48*]. [57]Различие между отношением коллективизма ииндивидуализма к проблеме общественныхобъединений такое же, как между отношениемуниверсализма и номинализма к проблеме понятиявида. [58] В сфере социальныхнаук эта противоположность приобретаетвысочайшую важность, так же как в философииотношение к идее Бога получило значение, далековыходящее за пределы научного исследования. Это-- политическая важность. Существующие поныне ине желающие сдаваться структуры власти находят вфилософии коллективизма оружие для защиты своихправ. И даже здесь номинализм проявляет себя какбеспокойная наступательная сила. Как в областифилософии он разрушает старые системыметафизического умозрения, так и здесь онвзрывает метафизические схемы социологическогоколлективизма.
Политическое злоупотребление тем, чтопервоначально выступало в телеологическомобличье лишь как противоположностьпредставлений в теории познания, становитсясовершенно отчетливым, когда дело касается этикии политики. Проблема здесь формулируется иначе,чем в области чистой философии. Вопрос звучиттак: что должно быть целью -- личное или общее? [49*]Такое противопоставление целей индивида целямсоциального целого можно снять, толькопожертвовав чем-то одним в пользу другого. Спор ореальности или номинальности понятийпревращается в спор об иерархии целей. И здесьзаново возникает трудность для коллективизма.Поскольку наличествуют разные социальные collectiva[60] цели которых представляютсяпротивоположными в той же степени, что и целииндивидуумов, противостоящих этим collectiva этотконфликт интересов должен быть разрешен. Насамом деле практический коллективизм не слишкомбеспокоится об этом. Он ощущает себя толькоапологетом правящих классов и в качестве научнойполиции защищает тех, кому в данный моментпринадлежит власть, с не меньшим рвением, чемполитическая охранка.
Индивидуалистическая социальная философияэпохи Просвещения по-своему обошлась спротивоположностью между индивидуализмом иколлективизмом. Она называетсяиндивидуалистической, поскольку ее первойзадачей было сокрушить идеи правящегоколлективизма, чтобы расчистить путь дляпоследующей социальной философии. Но при этомразбитый идол коллективизма не был замененкультом индивида. Положив в основусоциологической мысли доктрину гармонииинтересов, индивидуалистическая социальнаяфилософия создала современную науку об обществе,доказывая при этом, что конфликта интересов,вокруг которого было столько стычек, вдействительности нет. Ибо общество вообще можетсуществовать только при том условии, что в неминдивид найдет поддержку для своего Я и своейсобственной воли.
Коллективистское движение современностичерпает свою силу не в скрытых потребностяхсовременной научной мысли, но в политическойволе эпохи, тяготеющей к романтизму и мистицизму.Духовные движения представляют собой восстаниемысли против инерции, бунт немногих противмножества. Это бунт тех, кто благодаря духовнойсиле всего сильнее в одиночестве, против тех, ктоможет выразить себя лишь заодно с массой, столпой и кто имеет значение только в силу своеймногочисленности. Коллективизм -- этопротивостояние, это оружие всех тех, ктостремится убить разум и мысль. Потому-токоллективизм воздвигает "нового кумира",самого холодного из всех "холодных чудовищ"-- государство [50*]. Превознося этомистическое существо и превращая его в своегорода божество, разукрашивая его всемиэкстравагантными совершенствами и очищая отвсякой грязи [51*], выражаяготовность все пожертвовать на его алтарь,коллективизм сознательно стремится порвать всенити, связывающие социологическую иестественнонаучную мысль. Это особенно явно утех мыслителей, которые настойчивой и остройкритикой немало поработали над освобождениеместествознания от всех следов телеологии [61], но в то жевремя в сфере познания общества не толькосохраняли традиционные идеи и приемытелеологического мышления, но даже, стремясьоправдать их, перекрывали для социологии всепути к свободе мысли, которая уже стала к томувремени достоянием естественных наук.Кантовская философия природы не сохраняет местадля какого-либо бога или руководителямироздания, но историю она рассматривает, как"выполнение тайного плана природы",направленного на создание совершенноговнутренне и внешне государственного устройствакак единственного условия развития всегозаложенного природой в человечество [52*]. У Канта сособенной ясностью видно, что современныйколлективизм не имеет никакой нужды в старомреализме понятий, ибо, возникший из политических,а не философских потребностей, он занимаетособую позицию -- вне науки и она не может бытьпоколеблена никакими атаками теории познания. Вовторой части своей книги "Идеи к философииистории человечества" Гердер [62] сожесточением нападает на критическую философиюКанта, которая представляется ему"аверроэсовским" гипостазированием общего. [63] Всякийутверждающий, что человеческий род, а не индивид,есть субъект образования и воспитания, неосознает, что "род" вид -- это только всеобщиепонятия, и нужно, чтобы они воплощены были вконкретных индивидах". Если бы кто-либоприписал этим общим понятиям совершеннуюстепень гуманности, культуры и просвещенности,составляющих понятие идеала, он при этом"ничего не сказал бы о подлинной историичеловеческого рода, как ничего я не скажу, говорявообще о животности, каменности, железности инаделяя целое самыми великолепными, нопротиворечащими друг другу в конкретныхиндивидах свойствами" [53*]. В своем ответе на это Кантзавершает разрыв между этико-политическимколлективизмом и философским реализмом понятий."Тот, кто говорит: "Отдельная лошадь безрога,а лошади как вид имеют рога", -- тот говоритсовершеннейшую чепуху. Ибо род есть не что иное,как признак, которым должны обладать все егоиндивиды. Но если выражение "родчеловеческий" означает -- а, в общем, так оно иесть -- ряд поколений, идущих в бесконечность(неопределенность), и предполагается, что этотряд непрерывно все ближе к предопределеннойцели, движущейся со своей стороны вместе с ним,тогда вовсе не будет противоречия в утверждении,что в каждой части своей он асимптотическиприближается к цели [64] и только как целоедостигает ее, другими словами, что не одно звеново всех поколениях человеческого рода, но толькород в целом полностью исполняет своепредназначение. Математики могут разъяснить это,философ же должен заявить: предназначениечеловеческого рода в целом есть непрерывныйпрогресс, и завершение его есть просто идея --голая, но по намерениям полезная идея цели, -- ккоторой мы согласно плану Провидения, должнынаправлять наши усилия" [54*].Здесь открыто признается телеологическийхарактер коллективизма и раскрываетсянепреодолимая пропасть между ним и методамичистого познания. Познание скрытых намеренийприроды лежит вне человеческого опыта, и нашамысль не дает нам ничего, что бы позволилосделать заключение, каковы ее цели и существуютли они вообще. Наблюдаемое нами поведениеотдельных людей и целых социальных систем недает никаких оснований для предположений. Мы не всилах установить никаких логических связеймежду опытом и тем, что мы можем или хотимпредположить. Нам приходится верить (посколькуэто невозможно доказать), что вопрекисобственной воле человек делает то, чтопредустановлено природой, которая лучше знает,что во благо человечеству, но не индивиду [55*]. Это не тотподход, который свойствен науке.
Факт, что коллективизм нельзя обосноватьнаучной необходимостью. Он объясняется тольконуждами политики. В силу этого он неостанавливается, как это делает понятийныйреализм, на утверждении реального существованияобщественных объединений, которых он почитаетживыми организмами в полном смысле этого слова,но идеализирует и обожествляет. Гирке объявляетвполне открыто и неприкрашенно, что следуеткрепко держаться за "идею реального единстваобщества", потому что только это однооправдывает требование, чтобы индивид отдавалсилы и жизнь народу и государству [56*]. [65] Чтоколлективизм есть не что иное, как "прикрытиетирании", сказал уже Лессинг [57*]. [66]
Если бы противоречие между общим интересомцелого и отдельным интересом индивидуумадействительно существовало, сотрудничестволюдей в обществе было бы невозможным.Естественное взаимодействие людей представлялобы собой войну всех против всех. Мир и взаимнаятерпимость были бы невозможны, а вместо этогобыли бы только временные перемирия, длящиеся недольше, чем это нужно одной из сторон. Индивид былбы готов к постоянному бунту против всего и всех,подобно непрекращающейся войне с хищниками ибациллами. Коллективистское понимание истории --образцово асоциальное -- не может вообразитьиного способа возникновения социальныхинститутов, кроме как через вмешательство"миростроителя", платоновского Демиурга δημιοργοζ (того, ктотворит для людей). Он действует в истории своимиорудиями -- героями, которые ведутсопротивляющегося человека куда надо. Врезультате воля индивида сломлена. Желающегожить только для себя представители Бога на землеподчиняют нравственному закону, который требует,чтобы отдельный человек жертвовал своимблагополучием во имя Целого и будущего развития.
Наука об обществе начинается с преодоленияэтого дуализма. Поняв, что интересы отдельныхлюдей внутри общества совместимы, и что индивидыи община не враждебны друг другу, можно понять исоциальные установления, не призывая на помощьбогов и героев. Мы можем распрощаться сДемиургом, который принуждает человека жить вколлективе, как только осознаем, чтообщественный союз дает человеку больше, чемтребует взамен. Даже не предполагая "скрытогоплана природы", мы можем понять развитие внаправлении к более интегрированным формамобщества, когда видим, что каждый шаг на этом путиприносит благо самим шагающим, а не только ихотдаленным потомкам.