- Он верит вам. - просто сказал Мелло.
- И вам.
- Я с ним много лет.
Дюко украдкой разглядывал седовласого полковника. Болван. Быть рядом с императором много лет и дослужиться до жалкого полковника! Бывшие рядовые командовали армиями и сидели на европейских престолах, но не этот верный пёс, принеси-подай, служака без капли воображения.
- В Бордо неспокойно, - тихо произнёс Дюко, словно размышляя вслух, - Мэр списался с англичанами, призывая их придти. Глупышка полагает, что мне ничего не известно, но копии его писем - вот они, на столе.
- Так арестуйте его.
- За что? Половина города нацепила белые кокарды. Нацепили бы и остальные, да кишка тонка.
Майор встал и приблизился к окну. Дождь косо штриховал площадь Сен-Жюльен.
- За сутки с грузом здесь ничего не случится. На постой вас и ваших людей устроим. - Дюко повернулся и дружелюбно оскалился, - Буду признателен вам, полковник, если вы окажете мне любезность, согласившись отужинать со мной.
Полковник предпочёл бы пораньше завалиться спать. Дюко настаивал, к тому же Мелло помнил, насколько ценит император этого очкастого коротыша и, в конце концов, приглашение принял.
Хозяином майор выказал себя на диво хлебосольным, и Мелло, урвавший днём пару часов для дрёмы, преисполнился благодушия и симпатии к маленькому майору, с такой гордостью рассказывающему о своей службе императору.
- Я - не солдат, как вы, полковник. - скромно говорил Дюко, - Всё, что я умею - это ссорить, пугать и вводить в заблуждение врага.
Умалчивая о неудачах, майор с удовольствием вспоминал былые успехи. Однажды ему удалось заманить на переговоры и уничтожить сразу нескольких вожаков гверильи. Повествуя об этом, Дюко ностальгически улыбался:
- Иногда я скучаю по Испании.
- Испания. - Мелло налил себе коньяка, - Сам я не был там, но о гверильясах наслышан. Не представляю, как драться с теми, кто не носит форму…
- Легко. Надо просто убивать побольше гражданских. - пожал плечами Дюко, - Чего мне по-настоящему не хватает, так это тёплого тамошнего климата.
Мелло засмеялся:
- В России вы не бывали, да?
- О, нет! - майора передёрнуло. Выглянув в окно, он предложил, - Дождь прекратился, не хотите ли покурить в саду, мой дорогой Мелло?
Офицеры вышли на раскисшую лужайку. Сигарный дым, клубясь, поднимался к ветвям груш. Полковник потчевал гостеприимного хозяина рассказами о русской кампании, заметив с коротким смешком, как хитро вёл себя император в Москве.
- Хитро? - недоумённо переспросил Дюко, - Мне кажется, полковник, с вами мало кто согласится.
- Посудите сами: из дома приходят вести о волнениях, и что же делает император? Подписывает приказ балеринам Комеди Франсез выступать без юбок и чулок!
Мелло хохотнул, пристроился к стене и расстегнул штаны. Послышалось журчание:
- Какая Россия? Какое отступление? В столице болтали только о ляжках мадемуазель Россилье! Вы не были в Париже в те дни?
- Я был в Испании.
Дюко остановился за спиной подполковника. Пока тот говорил, майор вынул из заднего кармана небольшой пистолет, осторожно взвёл курок и нацелил дуло в основание шеи гостя.
- Да-да, в Испании. - повторил он, нажав на спуск.
Свинцовый шарик размозжил полковнику позвонок, бросив жертву на орошённую ею стену. Мелло сложился набок, булькнул и затих. В воздухе таяла пороховая гарь. Дюко вывернуло.
В соседнем доме стукнула ставня, и сонный голос потребовал объяснений по поводу стрельбы в неурочный час. Дюко молчал, и ставня захлопнулась.
Труп он спрятал в куче навоза.
Ночью майор не спал. Виной тому были не угрызения совести из-за убийства Мелло. Просто смерть полковника стала Рубиконом, перейдя который, Дюко навсегда порвал со всем, что было для него свято.
С ним уже происходило нечто подобное. Когда консул Бонапарт в одночасье превратился в императора, пламенный революционер Дюко смог перестроиться, убедив себя, что по-прежнему служит идеалам революции, только воплощённым в одном, донельзя гениальном, человеке. Тогда было проще. Тогда Дюко рисковал лишь самоуважением. Теперь же, когда империя донельзя гениального человека трещала по швам, и вечные идеалы начала олицетворять страдающая под игом тирана Франция, Дюко за то, что он называл "верностью принципам", мог поплатиться шкурой.
Поутру он вызвал к себе в префектуру сержанта-драгуна. Посадив Шалона по другую сторону малахитового стола, майор протянул ему письмо императора:
- Читайте, сержант.
Шалон повертел бумагу в руках, помялся и, понимая, что обмануть очкастого не выйдет, положил её на стол:
- Не умею читать, мсье.
Дюко глядел в налитые кровью буркалы сержанта:
- Этот документ, подписанный императором, отдаёт вас в моё полное распоряжение.
- Ясно, мсье.
- Что подразумевает ваше беспрекословное подчинение мне. Так?
- Так, мсье.
Дюко поколебался и (пан или пропал!) сдёрнул с края стола газету. Сержант окаменел. Под газетой лежали две кокарды. Две розетки из белого шёлка.
Шалон, не мигая, смотрел на два круглых символа враждебных Наполеону сил, а Дюко сверлил взглядом сержанта, читая того, как открытую книгу. Сержант знал, что находится в клетях, и содержимое их вожделел исступлённо, как сам Дюко.
Шалон, наконец, оторвался от кокард и прищурился:
- Могу я спросить, где полковник Мелло, мсье?
- К сожалению, полковника свалил внезапный приступ лихорадки. Мой врач опасается за его жизнь.
- Жаль слышать, мсье. - ровно посочувствовал сержант, - Кое-кому из моих парней он нравился.
Секунду они играли в гляделки, и Дюко, покрываясь холодным потом, решил было, что ошибся в сержанте, как вдруг тот стрельнул глазами на кокарды и бесстрастно добавил:
- Ничего, погрустят-перестанут.
Майора отпустило. Они - союзники. Мысленно переводя дух, он мягко намекнул:
- Лихорадка очень заразна.
- Да, я слыхал, мсье.
- Надеюсь, болезнь пощадит ваших товарищей. Нам понадобится не меньше шести человек.
- Думаю, ваши опасения напрасны, мсье. - подлаживаясь под эзопов язык собеседника, успокоил Дюко сержант, - Большая часть парней и не чихнёт.
Сроднённые предательством, они с полуслова понимали один другого.
- Хорошо. - Дюко взял ближайшую кокарду и выжидающе взглянул на сержанта.
Тот помедлил и взял вторую. Молчаливое соглашение было заключено.
Спустя двое суток туман затянул устье Гаронны и мокрой белой взвесью прокрался на улицы Бордо, по которым девять всадников скакали к восточным воротам. Вёл их Пьер Дюко. Он был в штатском, хотя на боку болталась сабля, а за поясом торчали пистолеты. Драгуны избавились от тяжёлых касок, их седельные сумки были набиты до отказа, как и тюки, навьюченные на трёх лошадей без всадников.
Обмануть, запутать, перехитрить. Своё искусство, много лет служившее к вящей пользе императора, Дюко обратил против него. Кони простучали копытами по брусчатке тоннеля ворот и группа заговорщиков растворилась в тумане.
Глава 1
- Пэру? - хмыкнул генерал-майор Нэн, - Пэру, естественно, о вашей дуэли доложено. Могу вас утешить, между нами, конечно, в глубокую скорбь ваша выходка его не ввергла. Последнее время флот изрядно ему надоедал.
- Я ждал ареста. - признался Шарп.
- Ухлопали бы мошенника, уже куковали бы за решёткой. С одной стороны - флотским больше, флотским меньше, кто их считает? А с другой стороны - капитан корабля, всё-таки. Веллингтону было бы неудобно перед Адмиралтейством. Только вы же бездельника не убили. Учитывая, где у флотских мозги, вы ему, почитай, дружеский подзатыльник отвесили.
Генерал-майор залился смехом, а стрелок покаялся:
- Хотел убить. С прицелом ошибся.
- Что тут скажешь? Ваши ошибки умнее вас, мой крайне дорогой Шарп. - рассудил Нэн, - Не представляете, до чего же я рад видеть вас в добром здравии и на свободе! Как Джейн?
- В порядке, сэр.
Невесёлый тон Шарпа насторожил шотландца:
- Странное настроение для молодожёна.
- Устал, сэр.
Три дня Шарп догонял стремительно наступающую армию, ещё полдня рыскал по её левому флангу в поисках бригады Нэна. Генерал-майора он нашёл на холме над отбитым на заре бродом, через который переправлялась сейчас дивизия. На противоположном берегу виднелась улепётывающая французская кавалерия, да постреливали пушки из небольшой рощицы в полутора километрах от переправы.
- Фредериксона привели?
- Его рота у подножия холма.
- Ну, да! Куда ж вы без секунданта-то? А вдруг опять дуэль? - беззлобно фыркнул Нэн, - Насколько я понял из вашего сумрачного расположения духа, Джейн не с вами?
- Она отплыла домой два дня назад, сэр.
- Это правильно. Джейн - крайне милое создание, но армия - не место для милых созданий. Иисусе!
Восклицание относилось к французскому ядру, перелетевшему через реку и напугавшему коня шотландца. Едва не вывалившись из седла, генерал-майор успокоил животное и величественным жестом указал Шарпу на реку:
- Так и воюем, Шарп. Французы пытаются нас остановить на каждой речушке, а мы обходим их с фланга и неуклонно движемся вперёд.
Внизу терпеливо ждала очереди переправляться бригада Нэна: батальон его соотечественников-хайлендеров и два английских батальона.
- Мои обязанности в чём состоят? - деловито осведомился Шарп.
- Будь я проклят, если знаю. Вы же теперь штабист, а не я!