Когда мыслитель Хуан говорит в своих творениях о ночи, за этим стоит вся полнота смыслов, которые заключены в слове "ночь" для поэта и всех остальных. Поскольку это символ, мы попытались передать его несколькими чертами, но отнюдь не исчерпали всех значений. Теперь попробуем показать, что, собственно, должно быть выражено с помощью этого образа. Хуан весьма подробно это описывает, и нам еще предстоит к его описанию вернуться. Предварительно, при первом приближении, бросается в глаза своеобразие данных символических отношений. Мистическую Ночь нельзя путать с космической. Она не наступает на нас извне, но имеет свой источник в душе и овладевает только той единственной душой, в которой зарождается. Однако воздействие, оказываемое ею на души, сравнимо с воздействием космической ночи. При ней исчезает внешний мир, как если бы она наступила снаружи при ярком свете дня. Она погружает душу в одиночество, пустыню и ничто, сковывает ее силы, пугает скрывающимися в ней опасностями и ужасами. Но и здесь есть ночной свет, заключающий глубоко внутри новый мир и одновременно освещающий мир внешний, так что он снова возвращается к нам, но в совершенно измененном виде.
Теперь попробуем показать отношения космической и мистической Ночи, насколько это возможно на основании первых вводных соображений. Очевидно, речь здесь идет не о знаковых отношениях, не о чем-то установленном произвольно и извне, а также не об изначально заданном и развившемся исторически отношении, как в случае с отличительным знаком. Речь, скорее, идет о далеко идущем внутреннем созвучии, позволяющем в обоих случаях использовать одно и то же наименование. Когда говорят о ночи как символе, тем самым хотят сказать, что это понятие, в первую очередь, относится к космической ночи, а с нее может быть перенесено и на мистическую Ночь, чтобы через известное и близкое прийти к неизвестному и труднодоступному, похожему на него. Но речь здесь идет не об отношении подобия: одно не подобно другому. Скорее, имеет смысл говорить об отношении символического выражения, которое существует между чувственным и духовным: как строение лица и смена различных эмоций на нем являются выражением душевного своеобразия и внутренней жизни, так раскрывается в природном духовное и даже Божественное.
Существуют изначальная общность и объективное единство, которые делают чувственное способным познать и принять духовное. От образного соотношения остается только "близость" – однако та близость, при которой "одинаковое" в природном и духовном не становится очевидным, а лишь обозначается некоторыми схожими чертами. Символическое выражение отличает от образного соотношения не только недостаточное подобие, но и тот факт, что мы имеем дело не с "изображаемым", которое обладает четко обозначенными чертами. В этом же заключается и противоположность символического выражения мимическому: когда определенному изменению лица, которое художник может повторить при помощи карандаша или кисти, соответствует такой же духовный процесс. Ночь же, как космическая, так и мистическая, есть нечто безобразное и неопределенное, что лишь брезжит в полноте смысла этого слова, но им отнюдь не исчерпывается. В ней заключены вся мировая перспектива и состояние бытия. Именно в этом и обнаруживается общее: в факте и самобытности мировой перспективы и состояния бытия. В обоих случаях есть нечто неопределенное и все же достаточно четкое, чтобы одно могло быть замещено другим и служило переходом от одного к другому, не в произвольном выборе или запланированном сравнении, но в символическом опыте, который выходит на исконные связи и благодаря этому находит необходимое образное выражение понятийно невыразимому.
Теперь мы, наконец, в состоянии вкратце определить различие в символическом характере Креста и Ночи: Крест – это отличительный знак всего того, что изначально и исторически связано с Крестом Христа. Ночь – это необходимое космическое выражение мистической мировой перспективы св. Хуана де ла Круса. Преобладание символа Ночи является знаком того, что в писаниях святого Учителя Церкви главную роль играл не теолог, а поэт и мистик, хотя теолог добросовестно контролировал мысли и выражения поэта.
§ 2. Песнь о Темной ночи
Теперь необходимо исследовать мистическую Ночь, чтобы услышать в ней отзвук вести Креста. Начнем прежде всего с "Песни о Темной ночи": ведь именно она лежит в основе обоих больших трактатов, посвященных мистической Ночи.
Темная ночь
I
В ночи неизреченной,
сжигаема любовью и тоскою -
о жребий мой блаженный! -
я вышла стороною,
когда мой дом исполнился покоя.II
Cокрыта ночью и вуалью,
я лестницей спешила потайною -
о жребий мой блаженный! -
во тьме и сокровенна,
когда мой дом исполнился покоя.III
В ночи блаженной, тайно,
никем не зрима,
и ничто не замечая,
ведомая без провожатого,
без света,
лишь светом тем, что в сердце
у меня пылал.IV
И он, вернее, чем свет в полдень,
указывал мне путь туда,
где ждал меня мой милый.
Тот, кого я прекрасно знала,
Вдали от всех, там, где уже
Никто не мог нас разлучить.V
О ночь, что провожатой мне служила!
О ночь, нежней рассвета!
О ночь, соединившая
Любимую с Любимым,
Преобразившая Невесту
в Жениха!VI
И на моей груди цветущей,
Что для него лишь сберегала,
уснул он кротко,
и нежно я его ласкала.
Нам кедра ветвь прохладу даровала.VII
Когда же утреннего ветра дуновенье
волос его коснулося игриво,
своей рукою нежной
он шею мне обвил,
и чувства все мои умолкли.VIII
В тиши, в самозабвенье
главою я к Любимому склонилась,
и все ушло. И страх,
которым я томилась,
средь лилий белоснежных растворился.
I
En una noche oscura,
Con ansias en amores infl amada,
Oh dichosa ventura!
Sali sin ser notada,
Estando ya mi casa sosegada.II
A oscuras y segura
Por la secreta escala disfrazada,
Oh dichosa ventura!
A oscuras, y en celada,
Estando ya mi casa sosegada.III
En la noche dichosa
En secreto, que nadie me veia,
Ni yo miraba cosa,
Sin otra luz, ni guia,
Sino la que en el corazon ardia.IV
Aquesta me guiaba
Mas cierto que la luz de mediodia,
A donde me esparaba,
Quien yo bien me sabia,
En parte, donde nadie parecia.V
Oh noche, que guiaste,
Oh noche amable mas que el
alborada,
Oh noche, que juntaste
Amado con amada,
Amado en el Amado transformada!VI
En mi pecho fl orido,
Que entero para el solo se guardaba,
Alli quedo dormido,
Y yo le regalaba,
Y el ventalle de cedros aire daba.VII
El aire del almena
Cuando ya sus cabellos esparcia,
Con su mano serena
En mi cuello heria,
Y todos mis sentidos suspendia.VIII
Quedeme, y olvideme,
El rostro recline sobre el Amado,
Ceso todo y dejeme,
Dejando mi cuidado
Entre les azucenas olvidado.
§ 3. Темная ночь чувств
a. Введение в смысл "ночи"
Поэтическая картина завершена, никакое поучительное слово не разрушает ее. Но оба пояснительных трактата, "Восхождение" и "Темная ночь", дают ключ к ее пониманию.
Душа, поющая песнь, прошла сквозь Ночь, она добралась до цели – единения с Божественным Возлюбленным. И потому это хвалебная песнь Ночи, ставшей путем к блаженному счастью. Ликование – о жребий мой блаженный! – повторяется снова и снова. Но темнота и страх не забыты. Еще возможно оглянуться и снова оказаться среди того, что осталось позади.
Дом, оставленный Невестой, – это чувственная часть души. Он исполнился покоя, так как все желания в ней умолкли. Душа смогла уйти от них, потому что Сам Господь освободил ее. Собственными силами она не смогла бы этого сделать. В этом коротком объяснении уже содержится важное различие между деятельной и бездеятельной Ночью, а также их отношения между собой, о чем далее мы скажем подробнее. Чтобы освободиться от оков своей чувственной природы, душе приходится трудиться, напрягая все силы, но Господь Своей благодатью должен прийти душе на помощь, вернее, опередить ее: ведь действие Господа вызывает ее действие и завершает его.