Я, конечно же, сказал: "На пятьдесят лет". И он ответил: "Это мы и делаем – мы строим наши дома для вечности, где мы останемся дольше всего".[1] Это точка зрения многих народов, будь они индусы или христиане или мусульмане. Согласно их идеям, муладхара – это преходящая вещь, состояние прорастания, из которого появляются вещи. Конечно, это во многом противоречит тому, во что верят люди сейчас. Мы читаем газеты, наблюдаем политический и экономический мир, считаем его определенным, как если бы все зависело от того, что мы собираемся делать с валютой, общим экономическим положением и так далее. Мы все немного помешались на этом, будто заботиться об этом чрезвычайно важно. Но те, другие народы бесчисленны; мы меньшинство по сравнению с народами, которые имеют совершенно иную точку зрения на смысл мира. Для них мы глупцы; мы живем в иллюзиях по поводу этого мира. Так что эта точка зрения в философии йоги часть общей тенденции в философском и религиозном мире. Достаточно общепринято рассматривать муладхару как преходящий феномен.
Для наших целей мы можем оставить в стороне этот исключительно философский комментарий. Он достаточно интересен, но не должен нас беспокоить. Мы должны считать доказанным, что это мир, где происходят реальные вещи, что это единственный мир, и, возможно, по ту сторону ничего нет – по крайней мере, у нас нет опыта, который мог бы доказать обратное. Мы должны заботиться о непосредственной реальности, и должны сказать, как это показано на символе муладхары, что боги, которые означали бы этот иной вечный порядок вещей, спят. Они бессильны, они ничего не означают. Но мы можем признать, что в самом центре этого поля сознания скрыты зачатки чего-то указывающего на иной тип сознания, хотя сейчас оно неактивно. Итак, переведя это на психологический уровень, кажется очевидным, что даже в нашем сознании, относительно которого мы уверены, что оно суть "ничего кроме", совершенно ясно, самоочевидно и банально – даже в этом поле есть искра чего-то указывающего на иную концепцию жизни.
Это лишь утверждение о повсеместно доминирующем положении, а именно, посредством consensus gentium, гармонии мнения во всем мире среди людей, полагается, что где-то внутри нашего обычного сознания такая вещь существует. Там находятся спящие боги, или зародыш, который может дать нам возможность, как давал ее людям во все времена, взглянуть на мир муладхары с совершенно иной точки зрения; которая позволяет им даже поместить муладхару прямо в самый низ туловища, где начинаются вещи – а это означает, что в огромном теле космического мира этот мир занимает низшее место, место начала. То, что мы принимаем за кульминацию долгой истории и долгой эволюции на самом деле окажется лишь яслями, а великие, важные вещи высоко над ними и лишь грядут – в точности как бессознательные содержания, которые мы ощущаем глубоко внизу живота, медленно поднимаются на поверхность и становятся осознанными, так что у нас появляется убежденность: это определенно, это ясно, это то, что нам нужно. Находясь внизу живота это лишь раздражало наши функции; это было зародышем. Но теперь этот зародыш, достигая сознания, медленно превратился в проросшее дерево.
Взглянув на символ муладхары таким образом, вы поймете назначение йоги в пробуждении Кундалини. Оно означает отделение богов от мира, так что они становятся активными, и с этого начинается иной порядок вещей. С точки зрения богов этот мир не больше, чем детская игра; это семя в земле, лишь потенциальность. Весь наш мир сознания лишь семя будущего. И когда вы достигнете успеха в пробуждении Кундалини, так что она начнет двигаться от чистой потенциальности, вы с необходимостью запустите мир, который является миром вечности, совершенно отличным от нашего мира.
Здесь станет понятно, почему я так подробно говорю об этой проблеме.
Как вы помните, на наших предыдущих семинарах я всегда старался указать вам, что серия видений была опытом неличностного или безличного рода, и объяснить, почему я упорно воздерживался от высказываний о личностной стороне нашей пациентки; личностной стороной действительно можно смело пренебречь, рассматривая ее видения. Ее видения могли стать чьими угодно видениями, поскольку они безличны, они соответствуют миру Кундалини, а не миру муладхары. Они являются переживаниями, которые на самом деле означают развитие Кундалини, а не миссис Такой-то. Действительно, очень умный аналитик смог бы вычленить из этого материала серию личных случаев из ее жизни, но это было бы так лишь с точки зрения муладхары, то есть, нашей рациональной точки зрения на этот мир как на определенный мир. Но с точки зрения кундалини-йоги этот аспект не представляет интереса, поскольку он случаен.[2] Муладхара – это мир иллюзии с той другой точки зрения – как и мир богов, безличного опыта, действительно является иллюзией для психологии муладхары, рационального взгляда на мир.
Я настаиваю именно на этом символизме, потому что он действительно может дать вам несравненную возможность понять, что подразумевается под безличным опытом и под особой дуальностью, даже двуличностью человеческой психологии, где два аспекта образуют сбивающее с пути перекрещивание. На одной стороне личностный аспект, в котором все личностные вещи единственно значимы; и другая психология, для которой личностные вещи совершенно безынтересны и не представляют ценности, тщетны, иллюзорны. Именно благодаря существованию этих двух аспектов у вас вообще есть фундаментальные конфликты, возможность иной точки зрения, так что вы можете критиковать и выносить суждения, осознавать и понимать. Ведь когда вы одно с чем-то, вы совершенно тождественны – вы не можете это сравнить, различить, осознать. Всегда необходима опора снаружи, если вы хотите понимать. Так что люди, которые имеют проблемную натуру со множеством конфликтов – это люди, которые могут производить больше понимания, потому что с их проблемными натурами они могут видеть другие стороны и судить посредством сравнения. Мы бы не смогли выносить суждения об этом мире, если бы у нас не было позиции снаружи, и она придается символизмом религиозного опыта.
Итак, если йогину или западному человеку удается пробудить Кундалини, начинается уже не личностное развитие, хотя, конечно, безличное развитие может влиять на личностный статус, как, к счастью, очень часто и случается. Но это не всегда так. Начинаются безличные события, с которыми не следует отождествляться. Иначе вы испытаете неприятные последствия – вы получите инфляцию, все пойдет не так. Это одна из самых больших трудностей при переживании бессознательного – человек отождествляется с ним и превращается в дурака. Не следует отождествляться с бессознательным; держитесь снаружи, отделенными, и объективно наблюдайте происходящее. Но тогда вы увидите, что все события, которые происходят в безличном, нечеловеческом порядке вещей имеют неприятное свойство цепляться за нас, или же мы сами за них цепляемся. Это как если бы Кундалини в своем движении вверх тянула нас за собой, как если бы мы были частью движения, в особенности, в начале.
Действительно, мы и так являемся его частью, ведь тогда мы вмещаем в себе богов; они – зародыши в нас, зародыши в муладхаре, и когда они приходят в движение, это производит эффект землетрясения, которое натурально встряхивает нас и даже разрушает наши дома. Когда происходит это потрясение, нас несет вместе с ним, и мы действительно можем подумать, что движемся вверх. Но есть, конечно, глубочайшая разница между тем, кто летит, и тем, кого поднимает волна или сильный ветер. Ведь полет – это собственная деятельность, и человек может безопасно опуститься вниз снова, но когда его поднимает вверх, это выходит из-под его контроля, и он опустится вниз самым неприятным образом – а это означает катастрофу. Так что, как видите, мудро не отождествляться с этими переживаниями, но обращаться с ними, как если бы они находились вне человеческого мира. Так безопаснее всего – и на самом деле совершенно необходимо. Иначе вы получите инфляцию, а инфляция - просто слабая форма помешательства, облегченное его выражение. А если вы достигнете такой инфляции, что разорветесь, это уже шизофрения.
Конечно, идея безличного, психического опыта кажется нам очень странной, и ее чрезвычайно трудно принять, потому что мы пропитаны тем фактом, что наше бессознательное – наше собственное (мое бессознательное, его бессознательное, ее бессознательное), и наше предубеждение столь сильно, что для нас крайне трудно разотождествиться с ним. Даже если мы должны признать, что существует опыт вне эго, до осознания того, чем он может быть, лежит долгий путь. По этой причине такие переживаний тайные; они называются мистическими, потому что обычный мир их не поймет, а то, что не могут понять, называют мистическим – это покрывает все. Но суть в том, что называемое мистическим попросту необычно. Потому путь йоги или философии йоги всегда был тайным, но не потому что люди хранили его в тайне. Ведь если вы храните что-то в тайне, это уже раскрытый секрет; вы об этом знаете и другие люди об этом знают, тайны уже нет. Подлинные секреты остаются секретами, потому что никто не может их понять. О них даже нельзя говорить, и переживания кундалини-йоги относятся именно к этому роду. Эта склонность к хранению секретов лишь естественное следствие, когда опыт оказывается настолько необычным, что вам лучше о нем вообще не говорить, иначе вы подвергнетесь величайшему непониманию и неверному истолкованию. Даже если дело в догматизированном опыте вещей, которые уже имеют определенную форму, вы все равно чувствуете, пока первоначальное свежее впечатление такого опыта еще живо, что лучше вам продолжить его скрывать. Вы ощущаете, что такие вещи не будут уместны, что они окажут почти разрушительное воздействие на убеждения мира муладхары.