Он обернулся, и она, нетерпеливым движением подавшись к нему, оживленно заговорила:
– Жако всегда был несносным. Совсем как мальчишка, особенно когда выходил из себя, понимаете? Схватит, бывало, что под руку попадется, и швырнет в тебя…
– Эстер… Эстер, дорогая. – В голосе Аргайла слышалось страдание.
Девушка прижала руку к губам, вспыхнула и вдруг по-детски неловко залепетала:
– Простите… Я не хотела.., я забыла… Мне не следовало говорить этого.., теперь.., о нем… Теперь, когда все кончилось и.., и…
– Все кончено, все в прошлом, – поддержал ее Аргайл. – Я стараюсь.., мы все стараемся.., помнить, что к мальчику следует относиться как к больному. Такое случается… Ошибка природы. Пожалуй, это самое подходящее объяснение. – Он посмотрел на Колгари. – Вы согласны?
– Нет! – сказал Артур.
Воцарилось молчание. Это яростное «нет», казалось, неприятно поразило его собеседников. Пытаясь сгладить свою резкость, он заговорил с неуклюжей поспешностью:
– Я.., простите, я… Видите ли, вам пока неизвестно…
– О! – Аргайл помолчал, потом обратился к дочери:
– Эстер, может быть, ты нас оставишь…
– Нет, я не уйду! Я хочу знать, о чем идет речь.
– А если тебя это огорчит…
– Разве имеет значение, что там еще натворил Жако? Ведь все кончено, – нетерпеливо вскричала Эстер.
– Прошу вас, поверьте, – порывисто проговорил Колгари, – ничего ваш брат не натворил, совсем напротив.
– Не понимаю…
Дверь в дальнем углу комнаты отворилась, и вошла та молодая женщина. На ней было пальто, в руках кожаный портфель.
Она обратилась к Аргайлу:
– Я ухожу. Не нужно ли еще чего-нибудь?
Аргайл на мгновенье замялся (наверное, его постоянно одолевают сомнения, подумал Колгари), потом накрыл ее руку своей, будто хотел удержать.
– Сядь, Гвенда, – сказал он. – Это.., э-э.., доктор Колгари… Доктор Колгари, позвольте представить вам мисс Воэн, она.., она… – Он снова запнулся. – Она вот уже несколько лет служит у меня секретарем. Гвенда, доктор Колгари хочет рассказать.., или узнать у нас что-то о… Жако…
– Рассказать, – перебил его Колгари. – И с каждой минутой вы, сами того не желая, все усложняете и усложняете мою задачу.
Все смотрели на Артура в немом удивлении, но в глазах Гвенды Воэн, как ему показалось, мелькнула искра понимания. Будто на одно короткое мгновенье они вступили в молчаливый союз. Будто она ему сказала: «Да, знаю, как нелегко бывает с Аргайлами».
«Какая обаятельная женщина, – подумал Артур, – хоть и не слишком молода, вероятно, ей лет тридцать семь – тридцать восемь. Изящная округлая фигура, каштановые волосы, карие глаза. От нее так и веет жизненной силой и здоровьем. К тому же сразу видно, что она умна и понятлива».
Аргайл заговорил в свойственной ему слегка отстраненной манере:
– Вот уж не подозревал, что так вас смущаю, доктор Колгари. У меня и в мыслях ничего подобного не было, уверяю вас. Если бы вы объяснили суть…
– Да, конечно. Простите, я не должен был… Я должен был сдержаться. Просто вы и ваша дочь все время повторяете, что все уже закончилось, все миновало, все – позади. Так вот – ничего не закончилось! Кто-то из великих сказал: «Не должно успокаиваться, пока не…»
– «Пока не восторжествует справедливость», – подхватила мисс Воэн. – Это Киплинг.
Она ободряюще ему кивнула, и он почувствовал к ней благодарность.
– Итак, перехожу к сути, – начал он. – Когда вы все узнаете, то поймете мои.., затруднения. Вернее, мою тревогу. Сначала несколько слов о себе. Я геофизик и недавно участвовал в антарктической экспедиции. Вернулся в Англию всего несколько недель назад.
– Экспедиция Хейса Бентли? – спросила Гвенда. Он с признательностью на нее посмотрел.
– Да. Она самая.