"Ловля Форели в Америке" - роман, принесший Бротигану популярность. Сатира, пастораль и сюрреалистическая образность легко и естественно сочетаются в нем, создавая неповторимую картину Америки.
Содержание:
Ричард Бротиган - человек, который в этом мире не дома 1
Обложка для Ловли Форели в Америке 2
ПОСТУЧИ ПО ДЕРЕВУ - (ЧАСТЬ ПЕРВАЯ) 2
ПОСТУЧИ ПО ДЕРЕВУ - (ЧАСТЬ ВТОРАЯ) 2
РЕД ЛИП 3
БЕЗАЛКОГОЛЬНЫЙ АЛКОГОЛИК 3
ЕЩЕ ОДИН РЕЦЕПТ ОРЕХОВОГО КЕТЧУПА 3
ГРАЙДЕР-КРИК. ПРОЛОГ 4
ГРАЙДЕР-КРИК 4
БАЛЕТ ДЛЯ ЛОВЛИ ФОРЕЛИ В АМЕРИКЕ 4
ПРУД В СТИЛЕ УОЛДЕНА ДЛЯ АЛКАШЕЙ 4
ТОМ МАРТИН-КРИК 4
ЛОВЛЯ ФОРЕЛИ НА КРАЮ МОГИЛЫ 5
СКАЖИ МНЕ, СКИТАЛЕЦ МОРСКОЙ… 5
ПОСЛЕДНИЙ ГОД ХОДА ФОРЕЛИ НА ХАЙМЕН-КРИК 6
ФОРЕЛЬ, УМЕРШАЯ ОТ ПЬЯНСТВА 6
ПРОТОКОЛ ВСКРЫТИЯ ЛОВЛИ ФОРЕЛИ В АМЕРИКЕ 7
ОТКРОВЕНИЕ 7
ТЕРРОРИСТЫ ЛОВЛИ ФОРЕЛИ В АМЕРИКЕ 7
ЛОВЛЯ ФОРЕЛИ В АМЕРИКЕ В КОМПАНИИ С ФБР 8
УОРСВИК 8
Ричард Бротиган
ЛОВЛЯ ФОРЕЛИ В АМЕРИКЕ
Ричард Бротиган - человек, который в этом мире не дома
Герой контркультуры, литературный идол 60-х и начала 70-х, последний из битников, мост между Beat Generation и Love Generation , хиппи-романист, поэт, дутая фигура, халиф на час, наследник Марка Твена и Хемингуэя, алкоголик, самоубийца, автор девяти поэтических сборников и одиннадцати романов, среди которых культовый - "Ловля Форели В Америке", в считанные месяцы разошедшийся миллионными тиражами и до сих пор не сходящий с книжных полок Америки и Европы, - все это о Бротигане, человеке, имя и книги которого практически не известны русскоговорящему читателю.
Ричард Бротиган родился 30 января 1935 года в Такоме, штат Вашингтон. Это был разгар великой депрессии, глубоко отпечатавшейся на судьбах и мировоззрении нескольких поколений американцев. Семья, состоявшая из матери, двух сестер, брата и сменяющих друг друга отчимов, была не просто бедной, а нищей, жила случайными заработками и пособиями, часто переезжала с места на место. О том, что его настоящая фамилия Бротиган, Ричард узнал от матери, только когда пришло время получать аттестат - мать тогда решила, что в документе должно стоять верное имя.
Очень мало известно о детстве и юности Ричарда Бротигана - те, кто его знал, отмечали скрытность во всем, что касалось биографии. Даже дочь, долгое время бывшая самым близким ему человеком, с удивлением вспоминала, что, пересказывая ей эпизоды своего детства, отец никогда не называл родных по именам.
"Моя мать мирилась с моим существованием", - слова главного героя и рассказчика из написанного в 1979 году романа "И ветер не уносит прочь". "Я не помню, чтобы мать когда-нибудь обнимала Ричарда или говорила нам, что она нас любит", - из воспоминаний младшей сестры.
Трудно обвинять замотанных нищетой и беспросветностью людей в том, что у них не хватало сил на любовь к своим детям.
Маленькому мальчику, которому не хватало в жизни любви и игрушек, приходила на помощь могучая сила - воображение. Принимая облик Бодлера, рыбалки в Америке, арбузного сахара, загадочной библиотеки, где хранятся книги, которые никто не прочтет; таинственного старика, живущего у пруда в самодельной хижине, дождя над горами или самой смерти - оно не покидало его до конца жизни.
Он хорошо учился, несмотря на постоянные переезды и меняющиеся школы, рано пристрастился к чтению, часами просиживал в библиотеках, начал сочинять сам и в пятнадцать лет твердо знал, что будет писателем, - выбор, который вызвал у окружающих, мягко говоря, недоумение. При этом характер у юного дарования был далеко не ангельский. Ни один из биографов Бротигана не обошел вниманием эпизод, о котором сам писатель почти никогда не вспоминал. В двадцать лет, поссорившись с подружкой, которой не понравились его стихи, он явился в полицию с требованием немедленно посадить себя за решетку. Арестовывать взбешенного поэта было не за что, но вместо того, чтобы мирно отправиться домой, Ричард перебил камнями окна в полицейском участке. Результатом стало двухмесячное пребывание и курс шоковой терапии в психиатрической лечебнице Портленда - той самой, в которой позже Милош Форман снимал "Полет над гнездом кукушки".
Вернувшись из лечебницы, Бротиган навсегда покидает Орегон и переселяется в Северную Калифорнию, где тогда жили битники и доцветал "Сан-Францисский Ренессанс". "Я приехал в Сан-Франциско потому, что хотел жить в Сан-Франциско, - сказал Бротиган в беседе с Брюсом Куком, автором известной книги о бит-движении, в ответ на его вопрос, стремился ли молодой поэт стать одним из битников. - Я лишь краем коснулся битничества и то только тогда, когда оно уже практически умерло. Просто так случилось, что я их немного знал".
С 1956 по 1972 год жизнь Ричарда Бротигана прочно связана с Северной Калифорнией. Он работал на случайных работах, сочинял стихи, выходившие мизерными тиражами в полукустарных издательствах, - тоненькие книжки своих стихов Бротиган часто раздавал на улицах прохожим; тусовался с хиппи, некоторое время жил в одной из первых хиппи-коммун в местечке под названием Биг Сур. Стихи этого периода вошли потом в сборник "Пилюли vs. Катастрофа в шахте Спрингфилд". Летом 1961 года, живя с женой и полугодовалой дочерью в кэмпинге штата Айдахо - у ручья, где водится форель, Бротиган за несколько месяцев написал на портативной машинке роман, который принес ему мировую славу, - "Ловля Форели В Америке".
"Я всегда любил писать стихи, но это требует времени, как долгое ухаживание, которое приведет к счастливому браку, потому что нужно сначала как следует узнать друг друга. Я писал стихи семь лет для того, чтобы научиться составлять слова в предложения, но на самом деле я всегда хотел сочинять романы и понимал, что не смогу этого делать, пока не научусь составлять слова. Поэзия была для меня в то время любовницей, а не женой", - так он писал позже, в 1971 году.
Вслед за "Ловлей Форели В Америке" были написаны "Генерал армии конфедератов из Большого Сура" в 1963 году, "В арбузном сахаре" - в 64-м и "Аборт: Исторический роман, 1966" - в 66-м. В то же время Бротиган сочиняет рассказы, которые войдут потом в сборник под названием "Месть газона". Все это писалось в стол, не считая вышедшего в Нью-Йорке в 1964 году и оставшегося незамеченным "Генерала" - публиковать неизвестного автора никто не хотел, но Ричард Бротиган относился к этому спокойно. В романе "Аборт" он описывает библиотеку, куда неудачливые сочинители приносят свои никому не нужные шедевры, чтобы те стояли на полке и никогда никем не были прочитаны, - среди прочих посетителей в библиотеке периодически появляется высокий мужчина с вьющимися светлыми волосами до плеч, в очках и с густыми усами - портрет самого Бротигана. Все изменилось в 1967 году, когда в калифорнийском издательстве "Four Seasons Foundation" был напечатан роман "Ловля Форели В Америке". Ричард Бротиган проснулся знаменитым.
По миру с шумом и воплями неслись шестидесятые. Размахивали транспарантами с "куриной лапой мира" и длинными волосами, собирали толпы стадионной поэзией и рок-н-роллом, грохотали напалмом во Вьетнаме и танками в Праге. Поколение Любви! Хотим Свободы! Мы не станем ни пушечным мясом, ни фаршем из ваших мясорубок! Венки из полевых цветов на головах, ромашки в дулах автоматов. По Америке и по свету катилась предсказанная Керуаком рюкзачная революция. Хиппи-коммуны, секс-драгз-рок-н-ролл - незаполненной оставалась только литературная ниша, но и она пустовала недолго. Поколение, провозгласившее своим лозунгом "Не верь никому, кто старше тридцати", назвало своим литературным идолом застенчивого и негромкого тридцатидвухлетнего поэта - Ричарда Бротигана.
Бесполезно пересказывать его книги, и меньше всего хочется называть их романами. Поэтическая проза, антироманы, нероманы, проза, написанная по законам поэзии, - шестилетнее ухаживание за капризной любовницей не могло пройти бесследно. Дело дошло до того, что критики заговорили об особом жанре, предлагая называть его книги "бротиганами". Слово не прижилось, а сам виновник торжества не особенно вдавался в литературоведческие подробности и продолжал говорить о своих книгах как о романах, не придавая значения терминам. Прозу и стихи Ричарда Бротигана объединяет мягкий марк-твеновский юмор, пристальное внимание к деталям, вывернутая наизнанку логика, особый взгляд на мир, позволивший говорить о присущем только ему "чувстве искажения", и еще отстраненная и неброская фигура главного героя-рассказчика, альтер-эго автора - "человека, который в этом мире не дома", - цитата из романа "Аборт".