4
Прошла неделя, измотавшая Андрея вконец. Четырежды он работал на разгрузке машин с оружием и продовольствием, остальные три дня его и Аркадия - молчаливого и угрюмого парня из-под Курска, ставили месить глину. Сил хватало только до полудня, после чего их меняли другими пленными.
- Еще одна такая неделя и я протяну ноги, - лежа на нарах, горестно проронил Андрей.
Сергей его успокоил:
- Ничего, дружище, втянешься. Поначалу все маялись, а потом ничего… Тебя еще не бьют, а Василия вчера так измолотили, что он вот уже сутки не встает.
- За что его так?
- Да ни за что, ради профилактики. Измываются, сволочи, чтобы мы не забывали кто мы! - зло выкрикнул Анатолий и, вскочив с нар, нервно зашагал по камере. - Ну, ничего, скоро им все припомнится! Они у меня попляшут…! - погрозил он кулаком в сторону двери.
- О чем это ты? - заинтересовался Андрей, но Анатолий, спохватившись, что сказал лишнее, ничего не ответил.
- Ложись, чудило, - шутливо бросил в темноту Сергей. - Дай нам поспать, а то завтра Раббани приезжает. Он-то уж для нас что- нибудь придумает.
- Откуда знаешь? - удивился Андрей.
- Афганцы сказали, у них есть ниточка на волю, - пояснил Сергей. - Все, парни, спим, - тоном приказа заключил он.
"Темнят ребята. Не иначе что-то задумали, но таятся, не доверяют, - обида больно царапнула по сердцу. - Что-то их во мне настораживает? Но что? Может, мое излишнее любопытство? Хотя, я тоже Сергею не все рассказал: умолчал ведь о предложении Абдурахмана. Теперь уже не откроешься, - тяжело вздохнул Андрей. - И о Зарине ничего не сказал. Как она там?".
В памяти всплыл образ девушки, ее огромные грустные глаза при расставании и их первый поцелуй, короткий, почти неуловимый, как дуновение ветерка.
Надежда
1
После утреннего "намаза" узников оставили на площади. Даже Кананда и того поставили в шеренгу, из которой он постоянно выходил и "строил охранникам рожи". Те хохотали, но его не трогали.
Впервые узники увидели администрацию Бадабера одновременно. К жалкой шеренге шурави через площадь шел Бархануддин Раббани в сопровождении начальника учебного центра майора Кудратуллы, коменданта тюрьмы Абдурахмана, его помощника Махмуда, Варсана и еще нескольких инструкторов в форме офицеров Пакистанских Вооруженных Сил.
Пройдя вдоль шеренги, Раббани остановился напротив Славы и, кивнув коменданту, коротко бросил:
- Этот, - пройдя еще несколько шагов, ткнул пальцем в Андрея, - и этот.
Узников развели по камерам, оставив на площади двоих. Потом пришли за Славиком, а Андрей остался один под охраной лысого здоровяка - подручного Абдурахмана. Ребята в шутку прозвали его Малюта Скуратов" - жесток был безмерно.
Дошла очередь и до Андрея.
В комнате, в которую его ввел лысый, за столом сидел Раббани. Его белый костюм был в бурых пятнах, а сам он, раскрасневшийся, дышал тяжело и прикладывал к лоснящемуся от пота лбу платок. За его спиной стоял ухмыляющийся Абдурахман, чуть дальше - Махмуд, такой же красный и потный.
- Ну что, Рафхат, ты нам скажешь? Что узнал о плохих шурави? Тебе известно про заговор? - с трудом справляясь со словами, спросил Абдурахман, - Я заверил господина Раббани, что ты хороший мусульманин и правдивый шурави.
- Но я ничего не знаю про заговор, - пожал плечами Андрей.
- Плохо, Рафхат. Абдул Рахман - нехороший человек. Он имеет два лица: добрый и злой. Злой лицо Рахман хочет убежать из Бадабера. Господин Раббани знает об этом, находясь в Пешеваре, а я здесь рядом и не знаю. Ты мне говорить про заговор не хочешь. Плохо!
- Я бы все рассказал, но Сергей, то есть Абдул Рахман, - поправился Андрей, - при мне об этом не говорит. Другие тоже держатся со мной настороженно, - заторопился Андрей с ответом, зная, что за этим "плохо" может последовать.
Раббани что-то быстро заговорил, и комендант согласно закивал головой.
- Мы тебе верим, но ты должен узнать все про заговор. Господин Раббани приказал посадить тебя к другим шурави. Два дня тебе сроку. Не узнаешь все в указанный срок, будет и с тобой так, - кивнул он в угол.
Только сейчас Андрей увидел то, что еще несколько минут назад было человеком.
"Боже! Они убили его, изверги! Вот откуда у Раббани бурые пятна на пиджаке. Через два дня таким вот кровавым месивом буду и я", - пронеслось в голове, отчего холодным потом обдало тело, а к горлу подкатился комок. С трудом справившись с тошнотой, Андрей спросил:
- Он - мертв?
- Смерть в Бадабера - награда, - засмеялся вошедший в комнату Варсан. Он подошел к распластанному на полу телу, наклонился, рассматривая. - Здесь умирают очень медленно и тебе, Андрюша, лучше этого не испытывать, А товарищ твой жив, но я ему не завидую.
Лысый и еще один подручный Абдурахмана, подхватив под руки Вячеслава, выволокли его из комнаты.
Не обращая внимания на Раббани, Варсан, подтолкнув Андрея в плечо, кивнул:
- Пойдем провожу в твои апартаменты, - и когда вышли из комнаты, уже тише, продолжил: - А ты не удивился, что Раббани знает про заговор?
Андрей промолчал.
- Правильно. У него свой человек среди пленных афганцев. Этим трусам верить нельзя…
- Зачем вы это все мне говорите? - прервал Варсана Андрей.
Американец засмеялся и доверительно сообщил:
- Думаешь, я поверил, что ты будешь доносить Абдурахману на своих? Прислуживать этому надутому индюку?.. Нет, конечно. Я хорошо изучил русских. Ты парень крепкий, а такие не продают своих товарищей, такие не пропадут нигде: ни в Бадабера, ни в Америке. Помнишь наш разговор и мое предложение? Не передумал?
Андрей покачал головой.
- Ну-ну, думай. Только поспеши, а то через два дня и я тебе не смогу помочь. Твой товарищ - живой, но он - живой труп. Ты тоже можешь стать таким. Извини, но Америке нужны здоровые и сильные люди.
В камере Андрея встретили враждебно, никто не подал руки, а Игорь, подойдя вплотную, коротко ударил ему в лицо.
Ничего не понимая, Андрей растерянно произнес:
- За что, ребята?
- Молчи, предатель! Как такую сволочь еще земля носит? - пробасил Виктор.
- Почему ты меня называешь "предателем"? Кого я предал?
- Меня! Его! Всех нас! - выкрикнул Игорь.
- Я никого не предавал, - сорвался на крик Андрей. - Я даже не представляю о чем идет речь!
- Молчи, иначе прибью! - заорал Игорь, подступая к Андрею со сжатыми кулаками и готовностью выполнить свою угрозу, но Аркадий его остановил.
- Оставь его. Не стоит руки марать о дерьмо.
Андрея оставили в покое. Четверо парней отвернулись от своего соотечественника.
"Почему? - ломал голову несчастный. - Почему? Я ничего не сделал?".
Андрей сидел у двери, как и вошел, не смея шагнуть.
"Надо что-то придумать. Я должен знать в чем меня обвиняют, должен.."". И он решился.
- Вот что, парни, - решительно поднялся Андрей и направился в центр камеры. - Если виноват - судите! Я готов ответить на любой ваш вопрос!
Воцарилось длительное тягостное молчание, которое первым нарушил Виктор. Медленно ворочая языком, он, будто накладывая пласт за пластом слова, спросил:
- Тебя и Славку оставили на площади, так?
- Точно, - кивнул Андрей.
- Но его принесли полуживого, а тебя даже не тронули, так?
- Так! И что с того следует?
- Его спрашивали про заговор, но он ничего не сказал и его избили.
- Меня тоже спрашивали про заговор и я тоже ничего не сказал, - твердо произнес Андрей.
Игорь соскочил с нар и, процеживая сквозь зубы слова, просипел:
- Не смеши, паря! Все мы прошли через их лапы и ещене было ни одного случая, чтобы после таких вопросов шкуру не спускали?
- А мне что, шкуру самому с себя содрать, чтобы вы мне поверили? Да я знать ничего не знаю о каком-то там заговоре. Единственное, что мне поручил Раббани, так это в два дня разузнать об этом. - Вот! Вот! Видите! Я печенкой чувствую эту мразь! - обрадованно заорал Игорь. - Он стукач. Как пить дать, стукач!
- Все, тихо! - резко оборвал Игоря молчавший до того Саша - Мухаммед Азиз младший. Но, как понял Андрей, в камере он был старшим. - Вечером выясним все у Сергея. А ты, - кивнул он отверженному, - пока дыши. Прав Игорь - задушим, - угрюмо произнес он. - Не прав - на коленях попросим прощения.