- Продолжайте, дружок, - сказал я. - Мы должны до чая хоть что-нибудь успеть.
Он развернул свой стул, усевшись спиной к террасе и лицом к лугу, речушке и стоявшим за нею букам Иного Царства, и с восхитительной серьезностью принялся разбирать "Эклоги" Вергилия.
II
Роща Иное Царство ничем не отличается от любой другой буковой рощи. Таким образом, я избавлен от докуки ее описывать. Нет ничего оригинального и в том, что речка, преграждающая путь к роще, не имеет мостика в удобном для этого месте и, стало быть, надо либо делать крюк примерно в милю, либо шлепать по воде. Мисс Бомонт предложила шлепать. Мистер Вортерс бурно приветствовал это предложение, и мы даже не сразу поняли, что он вовсе не собирается его принять.
- Великолепно! - восклицал он. - Великолепно! Пошлепаем в ваше царство по колено в воде. Вот только как же провиант?
- Понесете на себе!
- Конечно, конечно. Или кто-нибудь из слуг понесет.
- Харкурт! Никаких слуг. Раз лес мой - значит, и пикник мой, стало быть, я и хозяйка. Я все устрою. Я от вас скрыла. Весь провиант мы уже купили. Мы с мистером Фордом ходили в деревню.
- В деревню?
- Да. Мы купили печенья, апельсинов и полфунта чаю. А больше ничего и не надо. И раз уж мистер Форд притащил все это из деревни, он может и через речку перенести. От вас требуется только одолжить мне немного посуды, но не самой дорогой. Посуду я понесу сама. Вот и все.
- Но, голубушка!..
- Ивлин, - сказала миссис Вортерс, - почем вы с Джеком покупали чай?
- Мы отдали десять пенсов за полфунта.
На это миссис Вортерс ответила недовольным молчанием.
- А как же мама? - вскричал мистер Вортерс. - Я совсем забыл! Не может же мама тоже шлепать босиком.
- Нет, конечно, нет, миссис Вортерс. Мы можем вас перенести.
- Благодарю вас, дитя. Я уверена, что вам это под силу.
- Увы, Ивлин, увы, мама над нами смеется. Она скорее умрет, чем позволит нам нести ее. Увы и еще раз увы! Ведь с нами пойдут мои сестры. И миссис Озгуд, а эта несносная женщина к тому же простужена. Нет, придется нам идти кругом, через мост.
- Вы идите кругом, а мы… - начал Форд, но опекун кинул на него быстрый взгляд, и Форд осекся.
Так что мы пошли кругом. Процессия состояла из восьми персон. Возглавляла ее мисс Бомонт. Она была чрезвычайно весела и забавна - так, во всяком случае, мне тогда казалось. Правда, впоследствии, припоминая ее речи, я не нашел в них ничего забавного. Но тогда она нас очень веселила, выступая примерно в таком роде: "Шеренгой по одному. Вообразите, что вы в церкви, и замкните рты на замок. Носками наружу, мистер Форд. Харкурт! Будете переходить реку - бросьте наяде щепотку чая, у нее голова болит. Она уже тысячу девятьсот лет страдает мигренью". И так далее, и тому подобное, все глупости в таком же роде. Не знаю, чем мне тогда понравилась ее болтовня. Мы подошли к роще, и мисс Бомонт сказала: "Мистер Инскип, пойте, а мы будем подпевать: "Ах ты дурачок, боги-то живут в лесах"". Я прокашлялся и пропел-таки эту гнусную фразу, и все принялись повторять ее, словно литанию. Было в ней что-то привлекательное, в нашей мисс Бомонт. Я, в общем, понимал, почему, наткнувшись где-то в Ирландии на эту девицу без денег, без связей и, можно сказать, без роду, без племени, Харкурт решился привезти ее домой и объявить своей невестой. Это был смелый поступок, а ведь он и считал себя смелым человеком. Приданого за ней не было ни полушки, но он мог себе позволить жениться на бесприданнице: ценности у него и так имелись в избытке - и материальные, и духовные. Однажды я слышал, как он говорил матери, что со временем Ивлин тысячекратно возвратит его издержки. Ну а пока в ней просто было что-то привлекательное. Платному учителю не пристало судить, кто симпатичен, а кто нет, а то бы я ей очень симпатизировал.
- Прекратить пение! - скомандовала она. Мы вошли в лес. - Добро пожаловать. Милости прошу вас всех ко мне в рощу.
Мы поклонились. Форд, всю дорогу хранивший серьезность, поклонился до самой земли.
- Теперь прошу садиться. Миссис Вортерс, будьте добры присесть вот здесь, возле этого зеленого ствола, он пойдет к вашему чудному платью.
- Хорошо, дорогая, я сяду, - сказала миссис Вортерс.
- Анна, сюда. Мистер Инскип, возле нее, а вот здесь - Рут и миссис Озгуд. А вы, Харкурт, подвиньтесь немного вперед, чтобы заслонить дом. Его не должно быть видно.
- Ну уж нет, - засмеялся влюбленный мистер Вортерс, - я предпочитаю сидеть, прислонившись к дереву.
- А мне куда сесть, мисс Бомонт? - спросил Форд. Он стоял по стойке смирно, будто солдат.
- Ах ты боже мой! - воскликнула она. - Вы только поглядите на нашего Фордика - один посреди стольких Вортерсов!
Да, она была уже достаточно цивилизована, чтобы каламбурить.
- Может, я заслоню вам дом, если останусь стоять?
- Сядь, Джек, ну что за ребячество! - с ненужной резкостью вмешался опекун. - Сядь, тебе говорят.
- Пусть постоит, раз ему хочется, - сказала мисс Бомонт. - Только сдвиньте шляпу на затылок, мистер Форд. Чтоб она у вас была как венчик. Тогда вы мне не только дом, но даже и дым из трубы заслоните. К тому же вам так очень к лицу.
- Ивлин, Ивлин, вы слишком много требуете от ребенка. Он устанет стоять. Он же типичный книжный червь, он слабенький. Пусть он сядет.
- А я думала, вы сильный, - сказала она.
- Ну разумеется, я сильный! - воскликнул Форд, И это правда. Невероятно, но факт. Никогда он не упражнялся с гантелями и не играл в регби. Мускулы у него окрепли сами собой. Он считает, что это от чтения Пиндара.
- В таком случае будьте любезны постоять.
- Ну что за детские капризы, Ивлин! - вмешался мистер Вортерс. - Если бедняга Джек устанет, я его сменю. Однако почему это вы не желаете смотреть на мой дом, а?
Миссис Вортерс и девицы Вортерс обеспокоенно заерзали. Они видели, что их Харкурт недоволен. Почему недоволен - не их забота. Ублажить его надлежало Ивлин, и они все уставились на нее.
- Ну-с? Отчего же вам противен вид вашего будущего дома? Не побоюсь сказать - хотя спроектировал его, в сущности, я сам, - что он совсем недурно смотрится отсюда, особенно фронтоны. Ну-с? Отвечайте!
Мне было жаль мисс Бомонт. Самодельный фронтон - вещь ужасающая, и особняк Харкурта больше всего походил на загородную дачку, страдающую водянкой. Но что же она ему ответит? Она ничего не ответила.
- Ну-с?
А она и ухом не вела. Будто и не слышала. Все так же улыбалась, веселилась и сияла, а отвечать и не подумала. Ей словно было невдомек, что на вопрос необходимо дать ответ. Зато для нас ситуация создалась невыносимая. Желая спасти положение, я тактично перевел разговор на ландшафт, который, сказал я, немного напоминает мне местность под Вейи. Я солгал. Ничто здесь не напоминало мне Вейи, так как я никогда не бывал там. Но приводить в разговоре античные названия и имена тоже входит в мою методику. Во всяком случае, я избавил общество от неловкой ситуации: мисс Бомонт сразу посерьезнела и деловито осведомилась, в каком году Вейи был разрушен. Я ответил ей подобающим образом.
- Обожаю античных писателей, - объявила она. - У них такой естественный стиль. Они просто записывают кто что знает, вот и все.
- Верно, - сказал я. - Однако наряду с прозой античные авторы писали и стихи. Они не ограничивались регистрацией фактов.
- Записывали что знали, вот и все, - повторила мисс Бомонт с довольной улыбкой, словно это дурацкое определение доставляло ей удовольствие.
Между тем Харкурт пришел в себя.
- Очень справедливое суждение, - сказал он. - Я лично отношусь к античному миру точно так же. Он нам, в сущности, ничего не дает. Они записали кто что знал и этим ограничились.
- Как это? - спросила мисс Бомонт. - В каком смысле "ограничились"?
- В том смысле - хоть и не слишком вежливо говорить так при мистере Инскипе, - в том смысле, что античная литература - это еще далеко не все. Конечно, мы многим обязаны ей, и я вовсе не склонен ее недооценивать. Я тоже изучал в школе античных писателей, в них масса прелести и красоты, но античные авторы - это далеко не все. Они писали в ту эпоху, когда человек еще не научился чувствовать по-настоящему. - Мистер Вортерс порозовел. - Отсюда и некоторая холодность античного искусства, которому недостает… чего-то такого, знаете ли… чего-то такого. Другое дело - более поздние вещи: Данте, мадонна Рафаэля, некоторые мелодии Мендельсона… - исполненный благоговения, мистер Вортерс умолк. Мы глядели в землю, не смея поднять глаз на мисс Бомонт. Ни от кого не секрет, что ей тоже недостает чего-то такого. Ведь в ней еще не развилась душа.
Наше молчание нарушил громкий шепот миссис Вортерс, сообщившей, что она умирает с голоду.