2
К шести часам вечера все было готово к встрече гостей. Комнаты прибраны по-праздничному, полы натерты до блеска. В саксонских вазах, стоявших на маленьких полированных столиках по углам столовой, красовались георгины самых причудливых расцветок. Большой стол, покрытый белоснежной скатертью, ломился под тяжестью вин и снеди. На длинных блюдах заливная рыба, на других - разнообразные закуски: икра, шпроты, крабы, сардины, маринованные белые грибы, ветчина, всевозможные колбасы, сыр на фарфоровых дощечках - словом, всего было вдоволь. Водка, настоянная на вишне и на апельсиновых корках, разлита была в пузатые хрустальные графинчики, отделанные серебром. Коньяк и дорогие десертные вина стояли в бутылках, что, по мнению хозяйки дома, должно было еще раз подчеркнуть ее утонченный вкус и знание "света".
Лариса Михайловна питала особую слабость к дорогому, старинному фарфору и хрусталю. Она не в силах была пройти мимо комиссионного магазина и не заглянуть в него. Часами могла она простаивать возле прилавка, выбирая копенгагенскую тарелку. В буфете и горках хранились коллекции фарфора, хрусталя, отряды причудливых безделушек выстроились на пианино, стены комнат были увешаны тарелочками.
Сегодня Ларисе Михайловне представился удобный случай продемонстрировать дорогие ее сердцу сокровища, и она, десятки раз передвигая бокалы, графинчики, переставляя блюда с закусками, долго хлопотала у стола. Наконец, подобно художнику, сделавшему последний взмах кистью и взирающему на свое законченное творение, она в последний раз окинула стол критическим взглядом. Найдя, что все великолепно, поднялась к себе переодеться: на это тоже требовалось немало времени.
День выдался серый, скучный. Непрерывно моросил мелкий дождь. Милочка сидела в столовой с открытой книгой на коленях. Охваченная неясным, тревожным и одновременно удивительно приятным чувством ожидания чего-то радостного, она бездумно смотрела на калитку и с нетерпением ждала запаздывавших гостей. Она была уже одета, причесана - готова к их приему. Узкое, модное платье с разрезами по бокам плотно облегало ее гибкую фигурку. Бледно-розовая тонкая шерсть красиво оттеняла матовую белизну кожи, золотистые волосы светящимся ореолом окружали продолговатое нежное лицо с чуть вздернутым носиком. Лакированные туфли без каблуков изготовлены были по особому заказу. Тоненькие, как паутинка, чулки с черной пяткой, еще только входившие в моду, плотно обтягивали ее стройные ноги.
Скрипнула калитка, и на садовой дорожке показалась плотная, коренастая фигура Леонида в синем плаще. Он шел, широко шагая, размахивая чемоданчиком.
Скинув плащ и тщательно вытерев ноги, Леонид подошел к сестре.
- Драгоценная сестрица, - начал он торжественно - шутливым тоном, - в столь знаменательный день, каким, несомненно, является сегодняшний, прошу в знак моей беспредельной любви принять сей скромный дар и снизойти до понимания того немаловажного факта, что стипендию я получу только двадцать третьего числа! - Он достал из чемодана книгу и протянул ее сестре.
- Спасибо. - Милочка, улыбаясь, взглянула на заголовок: "Станиславский. Моя жизнь в искусстве", отложила книгу в сторону.
- Как?! Ни капли восторга? Да знаешь ли ты, что за этим сокровищем мне пришлось тащиться на Кузнецкий мост и вырвать его, что называется, с боем в Лавке писателей!
- По-видимому, твоя самоотверженность так велика, что такой ничтожный человек, как я, не сумеет оценить ее по достоинству, - съязвила Милочка. Внимательно осмотрев поношенный костюм брата и съехавший набок галстук, она недовольно сказала: - Ты бы переоделся, скоро гости приедут!
- Понимаю: кавалеры во фраках, дамы в вечерних туалетах… Как ты думаешь, что мне больше к лицу - фрак или смокинг?
- Хватит дурачиться! Иди переодевайся, да не забудь сменить рубашку.
- Слушаю и повинуюсь! - Щелкнув каблуками, Леонид по-военному зашагал к двери. Тут взгляд его упал на стол. - Ух ты! Здесь действительно пахнет пиршеством! Сколько вкусной еды, а я хожу голодный… Где мама?
- Наверху, переодевается.
- Ясно!.. Мам, а мам, нельзя ли чего-нибудь поесть? - крикнул Леонид, подойдя к лестнице, ведущей из столовой на второй этаж.
- Какой ты нетерпеливый, Леня! - послышался недовольный голос Ларисы Михайловны. - Пойди в кухню, попроси Любашу накормить тебя. Смотри не наедайся, скоро сядем за стол.
- На кухню так на кухню. Мы народ не гордый, было бы что поесть.
3
Гости съезжались.
Послышался шум мотора, и к садовой калитке подкатила новенькая машина. Из нее вышли трое юношей и девушка.
Один из гостей, высокий молодой человек, толкнул ногой калитку и первым вошел в сад. Это был Борис, сын заместителя министра, непосредственного начальника Василия Петровича Толстякова. Он вразвалку дошел до большой клумбы, остановился, поправил шелковый шарф, выглядывавший из-под воротника широкого драпового пальто, сдвинул назад велюровую шляпу и огляделся по сторонам.
- Милочка, можно тебя на минутку?
- Наконец-то! - Милочка вышла на террасу. - Что же вы стоите? Заходите в дом.
- Нам нужно выяснить один вопрос. - Борис подошел к террасе. - Как ты думаешь, Василий Петрович подкинет нас обратно в город или сказать шоферу, чтобы он приехал за нами?
- Ну, конечно, Ваня отвезет вас, - ответила Милочка.
Борис махнул рукой шоферу.
За ним шел Вадим, однокурсник Бориса и его близкий друг. Он держал под руку худенькую, бледную девушку - подругу Милочки Лену. Последним, согнувшись под тяжестью большого аккордеона в футляре, неуклюже шагал Саша. Правой рукой он оттягивал ремень, врезавшийся ему в плечо, в левой держал большой букет.
Поднявшись на террасу, толстенький Саша скинул с плеча ношу. Вытянувшись во весь свой маленький рост, он протянул букет Милочке.
- Поздравляю… вернее, поздравляем, - поправился Саша. - Расти, Милочка, большая, на радость родителям и не забывай своих друзей, - сказал он. Голос у него был тоненький, немного писклявый.
- Спасибо… - Милочка взяла цветы и поднесла их к лицу.
- Я говорил, что на дачу цветы не возят - этого добра здесь хоть отбавляй! Но Саша у нас чудак, - насмешливо сказал Борис.
- Отчего же, он прав. Что может быть лучше цветов? - Милочка ласково улыбнулась Саше.
Лена подошла к подруге и, поцеловав ее в щеку, что-то шепнула.
- Ну, мальчики, будьте как дома, раздевайтесь и заходите в столовую. Мы скоро вернемся. - Милочка взяла Лену под руку, и они ушли.
В столовой Борис, понизив голос, раздраженно сказал:
- Терпеть не могу семейные сборища с бабушками да с тетушками!
- Чепуху ты мелешь. Сам знаешь, что здесь никаких бабушек не бывает и обстановка, я бы сказал, самая подходящая, - сказал Вадим.
- Это смотря на чей вкус.
- Ничем тебе не угодишь! - рассердился Саша. - Не успел войти в дом, как начал ворчать. Смотри, как здесь хорошо! И, конечно, будут девушки. Ешь, пей, танцуй сколько твоей душе угодно. Не понимаю - что тебе еще нужно?
- Все это не то… не то!..
Борис задумался и вдруг, словно его осенила какая-то блестящая идея, обратился к друзьям:
- Послушайте, ребята, вот что я вам скажу: а не собраться ли нам на той неделе у нас на даче? Старики уже переехали в город, на даче никого нет, и нам никто не помешает… Можно отправиться попозже и остаться там на ночь…
- Мысль неплохая, только вряд ли девушки согласятся ночевать на даче, - усомнился Вадим.
- Чепуха! Из приличия немного поломаются, придется уговаривать, а потом выдумают тысячу причин для оправдания перед родителями и останутся. Я, например, беру на себя Милу, а ты, Вадим, займись Леной. Насколько я понимаю, она влюблена в тебя, как кошка, и ни в чем тебе не откажет. Можно пригласить еще Володю Сорокина - у него шикарные девушки из медицинского!
- Насчет Лены ты напрасно. И вообще… я попросил бы…
Вадим хотел еще что-то сказать, но Борис не дал ему закончить:
- Брось ломаться, Вадька! Не ссориться же нам из-за девчонки? Ближе к делу! Как вы насчет моего предложения?
- Тс-с… кто-то идет, - предупредил Саша, и разговор прекратился.
Пришли две скромно одетые, гладко причесанные студентки, школьные подруги Милочки, и Володя Сорокин.
- Вот и Володя. Легок на помине! А мы только что говорили о тебе, - приветствовал приятеля Борис.
- Что же вы говорили? - спросил тот и, сняв очки, принялся усердно протирать вспотевшие стекла.
- Что тебе чертовски везет, - ответил Борис, взглянув на девушек.
- Не понимаю. - Володя пожал плечами, а девушки удивленно уставились на слишком, как им показалось, развязного молодого франта.
Борис действительно выглядел франтом в модном костюме бутылочного цвета. Из верхнего кармана длинного пиджака торчал шелковый платочек, подобранный в тон узенькому галстуку, свисавшему ниже пояса и закрепленному на груди золотой цепочкой.
Заметив смущение девушек, Володя поспешил представить им Бориса.
Вслед за ними появился молодой инженер Никитин с маленькой, похожей на подростка, девушкой - своей сестрой Наташей.
- А где же хозяева? - спросил он, обращаясь к Борису.
- Я имею поручение от Милочки принимать гостей и занимать девушек приятным разговором, - ответил тот.
- Ничего подобного, - послышался голос Милочки из-за стены. - Я никому не поручала свои обязанности хозяйки. - Она вбежала в комнату, веселая, оживленная, с подчеркнутой сердечностью поздоровалась с Никитиным и, целуя Наташу, сказала: - Как хорошо, что вы приехали!