После ужина, убрав посуду, все расселись вокруг стола. Мария Петровна, уже понемногу встающая с постели, достала заветную шкатулку. Варвара принесла коробку, которую передал ей Семен Яковлевич Кац. Выложив на стол их содержимое, Мария Петровна не смогла удержаться от горестного вздоха. Отложив в сторону серьги, кольцо и заколку с рубинами, некогда принадлежавших любимой невестке, а теперь внучкам, она посмотрела на жалкую кучку колечек и брошек. Самые ценные украшения хранились в сейфе, в ее спальне, в которой теперь обосновался комиссар со своей женой.
– Вот что, мои дорогие. Все мы знаем, что воровать нехорошо. Но я думаю, что забрать свое у укравших у нас, воровством не считается. Согласны?
– Бабушка, ты хочешь забрать свои украшения из сейфа?
– Да, но мне должна помочь Варвара.
Варя испуганно посмотрела на свою бывшую хозяйку.
– Побойтесь бога, барыня, сроду чужого не брала, не смогу я.
– Варя, другим будет сложно попасть в чужую комнату. Ты же с завтрашнего дня будешь убираться у новых хозяев. Я уверена, они даже не догадываются о тайнике. Он спрятан в одной из оконных ниш и открывается при помощи скрытого рычажка. Найти этот рычажок сложно, если ты не знаешь, где он расположен. Я тебе все расскажу, а ты, когда будешь протирать окна, откроешь сейф и вынешь оттуда украшения. Положишь их в ведро, прикроешь половой тряпкой и принесешь сюда.
– Страшно мне, Марья Петровна, а вдруг как кто войдет не вовремя?
– А ты выбери день, когда дома будет только хозяин, ему днем в спальне делать нечего.
Варвара с сомнением смотрела на Марию Петровну. Та ободряюще улыбнулась. Остальные молча ждали, что скажет Варвара.
– Ладно, будь, что будет.
– Вот и хорошо.
Мария Петровна сложила в шкатулку коробочки с наследством внучек, туда же поместила завещание сына. Остальные украшения небрежно смахнула в коробку и убрала все в огромный сундук, набитый старыми тряпками.
* * *
Варя, с сердцем, замирающем при каждом шорохе, делала вид, что протирает окна. Рычажок, о котором говорила Мария Петровна, она нашла без труда. Осталось побороть страх, и открыть тайник. Новый хозяин доедал обед, приготовленный женой, сидя за столом, за которым раньше собиралась многочисленная семья Печенкиных. Варя слышала доносящиеся оттуда чавкающие звуки. "Жрет, как свинья из лоханки", – с раздражением подумала она. Пододвинув ведро с водой поближе к оконной нише, Варя повернула рычажок в противоположную сторону. Панель, встроенная в стенку под окном, бесшумно отодвинулась. Варя быстро засунула руку в углубление и вынула оттуда большой ларец красного дерева. Высыпав содержимое ларца в ведро с водой, она вернула пустой ларец на место в сейф и повернула рычажок. Панелька легко закрыла тайник. Из груди вырвался вздох облегчения. Осталось еще полдела. Она бросила в ведро половую тряпку и заглянула в гостиную. Хозяин полулежал в кресле, положив ноги на резной столик. "Чисто боров. Вона как развалился".
– Иван Иванович, я закончила убираться.
– Хорошо, Варя. Иди домой. Завтра придешь, когда дома будет моя жена, она заплатит тебе за работу.
Варя, уже совсем успокоившись, вышла из комнаты и направилась к лестнице, ведущей на последний этаж.
Дома были только Мария Петровна и младшие девочки.
– Ну, как? – от нетерпения Мария Петровна попыталась вскочить с кровати, но тут же рухнула обратно, слабость после болезни еще не прошла.
Варя молча стала доставать из ведра изумительной красоты украшения.
– Ну, слава богу. Ты, Варя, молодец. Представляю, какого страха ты натерпелась.
– Да уж, Марья Петровна, истинно правду говорите. Там этот, новый хозяин в вашем любимом кресле развалился, так я еле удержалась, чтобы его мокрой тряпкой не отходить.
Мария Петровна весело рассмеялась, представив, как Варвара, грозно насупив брови, лупит почем зря обалдевшего от такой наглости мужика.
– Ничего, Варя, будет и на нашей улице праздник, – Мария Петровна гордо подняла голову.
Призрак голодной смерти отступил. Уже одно только изумрудное колье можно будет обменять не меньше, как на два мешка муки. А может, и больше. Этим займется Настя. Они все вместе переживут эти смутные времена.
Глава 4
1925 г. Ленинград
Настя, Анастасия Афанасьевна Печенкина, вошла в класс и посмотрела на девочек. "Когда – то и я вот так же впервые стояла у балетного станка и с замиранием сердца слушала своего педагога".
– Здравствуйте. Сегодня для вас начинается новая жизнь, наполненная музыкой, радостью и… тяжелым трудом. Балет – это не только красивые наряды и восторженная публика, но и работа, ежедневно, до "седьмого пота". Конечно, не все будет получаться сразу, иногда захочется убежать с занятий, а то и навсегда бросить балет. И только самые терпеливые и упорные из вас смогут называться балеринами.
Только год назад Насте удалось вновь вернуться в театр. На сцену она не вышла, за восемь лет многое было упущено. Но она с удовольствием приняла предложение директора театра набрать группу учениц. И ни разу не пожалела об этом.
Бабушка умерла в 1919 году. Она ушла тихо, во сне, накануне простившись с каждым. А еще через год нелепо погиб Иван. Вечером, возвращаясь с завода, он увидел, как грабят магазин, расположенный в соседнем с их доме, и попытался в одиночку задержать вора. Тот выстрелил в него и скрылся. Утром Ивана нашел дворник, подметавший мостовую. Настя осталась с Варварой и двумя младшими сестренками.
Она продолжала работать машинисткой, только уже в комиссариате. Наташа в шестнадцать лет поступила на учительские курсы и после их окончания стала вести младшие классы в школе. Варвара полностью взяла на себя ведение домашнего хозяйства и уход за Леночкой.
Настя обернулась на звук скрипнувшей двери. В проеме показалась гладко причесанная голова сестры Наташи. Настя кивнула ей и повернулась к ученицам, старательно тянувшим носок перед большим зеркалом.
– На сегодня занятия окончены. Встретимся во вторник. До свидания.
Девочки, весело подталкивая друг друга, побежали в раздевалку.
– Наташа, что случилось? Дома все в порядке?
– Господи, да что ты все время так волнуешься! У всех все в порядке. Даже очень в порядке, – Наташа лукаво прищурила глаза.
– Ну, говори, не томи, я же чувствую, что– то не так.
– Я замуж выхожу!
Настя устало присела на банкетку. Как она не заметила, что ее сестра уже выросла? Кажется, совсем недавно Настя каждое утро боролась с ее непослушными волосами, пытаясь заплести их в косички. А ведь ей уже двадцать. Она учительница и в ее классе учится Леночка.
– Ну, что ты молчишь, Настя! Сегодня Николай придет к нам в гости знакомиться. Варя уже поставила пироги.
– Но вы так мало знаете друг друга!
Наташа рассмеялась.
– А вот мне кажется, что я его знаю сто лет. Настя, мы даже думаем одинаково, ты представляешь! У них в академии курсанты даже шутят, что мы похожи, как брат и сестра.
– А ты любишь его?
– Конечно, люблю! Он такой красивый в новой форме, всегда дарит мне цветы и никогда не придирается по мелочам, как ты.
– Милая моя, этого мало для того, чтобы прожить всю жизнь вместе.
– Ну, Настя! Я думала ты обрадуешься за меня! А ты… – Наталья обиженно отвернулась.
Настя обняла сестру и погладила ее по голове.
– Я рада за тебя, просто мне не хочется, чтобы ты ошиблась.
– Я не маленькая, Настюша, и прекрасно понимаю, что быть женой командира не сладко. Но я готова к трудностям, да и когда Печенкины боялись их? Только я не представляю, как буду жить без вас!
– Без нас?
– Мы на той неделе уезжаем к месту его службы в Куйбышев.
Глава 5
1936 г. Куйбышев
– Коля, иди сюда скорее, наши из Ленинграда приехали, – Наталья Афанасьевна Нестерова, с годовалой дочкой на руках, открыла входную дверь. Настя, Варвара и Лена внесли в квартиру по объемистому чемодану.
– Что же вы не предупредили, Коля бы вас встретил, незачем было самим с багажом возиться.
– Ничего, мы спокойно доехали на трамвае.
– Проходите скорее. Коля, помоги занести чемоданы в комнату.
– Ой, Наташенька, я их еле уговорила приехать хоть на недельку, – Лена возбужденно взмахнула рукой, – Варвара поддалась на уговоры только из – за того, что не видела малышку. Вы уже сколько лет в Куйбышеве, а она у вас ни разу не была! Вытащить ее из дома – целая проблема.
– Да, Варя, ты меня совсем забыла, – Наташа поцеловала свою няню.
Варвара тут же взяла из ее рук малышку. Валюша доверчиво обвила ручонками ее шею.
– Смотри-ка, сразу признала, моя хорошая, – Варвара прижала к себе ребенка и подошла к Насте.
– А это твоя тетушка Настя.
Девочка улыбнулась и потянулась к ней.
– Господи, какой дружелюбный ребенок!
– Да, Валька у нас общительная. Все люди для нее друзья, – Николай с гордостью смотрел на дочку.
Пока Варвара и Настя любовались ребенком, Лена, на правах частой гостьи, помогала Наташе накрывать на стол.
– Ленка, твой Андрей не дает мне проходу. Все спрашивает, что у тебя там, в Ленинграде. Ты что, совсем не писала ему?
– Он не мой, а я не его, – Лена капризно надула губы, – он сам напридумывал себе там что – то. И, вообще, не собиралась я ему писать.
– Тогда не морочь парню голову. Мне уже перед его матерью стыдно, который год летом раздаешь ему авансы, а потом молчишь.
– Ну, и что! Наташ, не люблю я его. И никого не люблю. Почему я должна думать, что он там чувствует? Скажите, любовь у него! Не он один такой. Строит из себя мученика.