- Выбрал бы поменьше. Куда она тебе такая?
- Тут на принцип дело пошло. Вот тут оглобля одна рядом поселилась, на сорок три сантиментра выше меня...
- Кто?
- Ты не знаешь, они с Украины приехали. Мыкола. Он тоже в нее втюрился. Так тот хочет измором взять. Как увидит, что я к ней пошел, надевает, бендеровец, бостоновый костюм, приходит и сидит. Веришь - нет, может два часа сидеть и ни слова не скажет. Сидит и все - специально мешает мне. Мне уж давно надо от слов к делу переходить, а он сидит.
- Поговорил бы с ним.
- Говорил! Он только мычит. Я говорю: если ты - бык, оглобля, верста коломенская, так в этом все? Тут вот что требуется!- Сеня постучал себя по лбу.- Я говорю, я - талантливый человек, могу сутки подряд говорить, и то у меня ничего не получается. Куда ты лезешь? Ничего не понимает!
Иван узнавал младшего брата. Как только не называли его в деревне: "пулемет", "трещотка", "сорока на колу", "корсак" - все подходило Сене, все он оправдывал. Но сейчас ему действительно, видно, горько было. Взъерошенный, курносый, со сверкающими круглыми глазками, он смахивал на подстреленного воробья (Сеня слегка прихрамывал), возбужденно крутил головой; показывал руками, какого роста "оглобля", Валька Ковалева, и как много у нее всего.
- А она?
- Что?..
- Она-то как к нему?
- Она не переваривает его! Но он упрямый, хохол. Я опасаюсь, что он -сидит и чего-нибудь высидит. Парней-то в деревне - я... да еще несколько.
- Трепешься много, Сеня, поэтому к тебе серьезно не относятся.
- А что же мне остается делать?- остановился Сеня.- Что я, витязь в тигровой шкуре? Мне больше нечем брать.- Сеня вдруг внимательно посмотрел на брата.- Пойдем сейчас к ней, а?
- Зачем?
- Ты объяснишь ей, что внешность - это нуль! Ты сумеешь, она послушает тебя. Ты ей докажи, что главное - это внутреннее содержание. А форма - зто вон, оглобля. Пойдем, братка. Ты хоть поглядишь на нее. Я ведь весь уж высох из-за нее. А ей хоть бы что! Я сохну, а она поперек себя шире делается. Это не девка, а Малахов курган какой-то...
- Ты не захмелел?
- Да ничего! Что я?.. Я редко пью. Это счас уже... Пойдем.
- Ну пошли.
Уже вечерело. На улице появились люди - шли с работы.
Возле соседнего с домом Ковалевых двора Сеня остановился, спросил белоголового карапуза, который таскал на веревочке грузовик и гудел:
- Жираф дома?
- Ой,- сказал карапуз,- он тебя мизинчиком поднимет.
- Скажи ему, чтоб он вышел. Иди, скажи. А я тебе завтра петушка привезу.
- Не обманешь?
- Нет. Счас посмотришь эту оглоблю. Иди, Васька, скажи: пошли, мол, крепость брать.
Карапуз побежал в дом.
- Зачем ты?- спросил Иван.
- Счас увидишь...
- Ко-олька, иди клепость блать, Сенька-пуля зовет!- закричал еще на крыльце карапуз.
- Пойдем, ни к чему это,- опять сказал Иван.
- Подожди, подожди... Счас увидишь...
На крыльцо из дома вышел огромный парень, еще в рабочей одежде.
- Здорово, Микола!- вежливо поприветствовал Сеня.- Иди познакомься с братом.
Микола вытер тряпкой грязные огромные ладони, подошел к воротцам, протянул Ивану руку.
- Микола.
- Иван.
- Костюм погладил?- спросил Сеня.
- Он у меня всегда глаженный,- ответствовал Микола, не удостоив взглядом Сеню.
- Все, Микола.- Сеня высморкался на дорогу.- Больше он тебе не понадобится: идем договариваться насчет свадьбы.
Простодушный Микола беспокойно и вопросительно посмотрел на Ивана. Иван, чтоб скрыть неловкость, стал закуривать.
- Мели, Емеля...- сказал Микола.
- В общем, мы пошли.- Сеня первый деловито пошагал к дому Ковалевых.
...Валя только пришла с работы, умывалась во дворе под рукомойником. Увидев входящих Ивана и Сеню, ойкнула и, накинув полотенце, побежала в дом.
- Куда вы?!.. Я же без кофты!
- Видал?- спросил Сеня, грустно глядя вслед девушке.
- Это Валька?- удивился Иван.
- Она.
- Ну, Сеня... тут, по-моему, тебе нечего делать. Господи, растут-то как!..
- Пошли в дом.
- Она же не одетая.
- Она в горнице, а мы пока в прихожей посидим.
Громовы - отец, мать, молодая женщина с ребенком (невестка), младшая сестра Вали, школьница, тоже не по годам рослая, очень похожая на нее.
Поздоровались.
- Подсаживайтесь с нами,- пригласил хозяин.
- Спасибо, мы только из-за стола.
Братья присели на лавку у порога.
Ели хозяева молча, с крестьянской сосредоточенностью. Натруженные за день руки аккуратно, неторопливо носили из общей большой чашки наваристую похлебку. Один хозяин позволил себе поговорить во время еды.
- Не захватил отца-то, Иван.
- Нет.
- Что же, долго ехать шибко?
- Четверо суток почти.
Хозяин качнул головой.
- Эка... занесло тебя.
Из горницы выглянула Валя.
- Заходите.
Сеня с готовностью поднялся, ушел в горницу. Иван остался поговорить с хозяином.
- Где робишь там?
- На стройке.
- Ничто получаешь-то, хорошо?
- Да ничего, хватает. А Петро-то ваш где?
- А тоже, вроде твоего, в город подался, судьбу искать. Вы ить какие нонче: хочу крестьянствую, хочу хвост дудкой и... Наоставляют вот, с такими, горя мало.- Старик кивнул в сторону невестки.
- Да уеду я, уеду, господи!- в сердцах сказала та.- Устроится он там маленько - уеду, лишнего куска не съем.
- Мне куска не жалко,- все так же спокойно, ровно продолжал старик.- Меня вот на их зло берет.- Он посмотрел на Ивана.- Уехать - дело нехитрое. А на кого землю-то оставили? Они уехали, ты уедешь, эти (в сторону младшей дочери) тоже уедут - им надо нивирситеты кончать. Кто же тут-то останется? Вот такие, как мы со старухой? А нам веку осталось - год да ишо неделя. Вон он, Сергеич-то... раз-два и сковырнулся. Так и все уйдем помаленьку. Что же тогда будет-то?
Из горницы выглянул Сеня.
- Иван, зайди к нам.
Иван бросил окурок в шайку, пошел в горницу. Слова старика нежданно вызвали в нем чувство вины; когда шел по улице и поразился пустотой в деревне, почему-то не подумал о себе.
Сеня ходил по горнице, засунув руки в карманы брюк. Видно, он только что что-то горячо доказывал.
- Здравствуй, Валя.
- Здравствуйте.- Навстречу Ивану поднялась рослая, крепкая, действительно очень красивая девушка. Круглолицая, с большими серыми глазами... Высокую грудь туго облегала белая простенькая кофта. Здоровье, сила чувствовались в каждом ее движении, в повороте опрятной, гладко причесанной головы, во взгляде даже.
- Валя!..- невольно сказал Иван, пожимая ей руку.- Ты когда успела так вырасти?
- Годы, Иван... Вы уж сколько не были дома-то?
- Да ну, сколько?.. Ну, может, много. Только ты все равно не "выкай", я не привык как-то. Ты... ну, Валя, Валя...
Валя засмеялась довольная.
- Что "Валя"?
- Красавица ты прямо.
- Да ну уж...
- Вот так мы ее тут и испортили,- встрял Сеня.- Каждый кто увидит: "Красавица! Красавица!" А ей на руку.
- Сеня, ты же первый так начал,- с улыбкой сказала Валя.
- Когда?
- Когда из армии-то пришел. Ты что, забыл?
- Так то я один, а то вся деревня, языки вот такие распустили...
- Нет, Сеня, тут распускай, не распускай, а факт остается фактом.- Иван сел на стул.- Как живешь-то, Валя?
- Хорошо,- Валя внимательно посмотрела на Ивана, усмехнулась.- Надолго к нам?
- Да не знаю,- неопределенно ответил Иван.- Вспомнились слова старика Ковалева, и он невольно опять подумал о них.- Курить здесь можно?
- Пожалуйста. Я сейчас принесу чего-нибудь...- Валя вышла из горницы.
- Видал, что делается?- спросил Сеня.
- Видал. Неважные твои дела.
- Просто пройдет по горнице, а у меня вот здесь, как ножами... Видал, как счас прошла?
Иван не успел ответить. Вошла Валя, поставила на стол блюдце.
- Вот сюда пепел.
- Ты вот послушай его, если мне не веришь. Он больше нашего повидал,- начал Сеня.
- Ну?- Валя опять весело посмотрела на Ивана.
- Как было при царизме?- рассуждал Сеня.
- Как?- спросила Валя.
- Ручной труд. Эксплуатация человека человеком.- Сеня не мог сидеть, когда говорил.- Тогда, конечно, надо было, чтобы мужик был здоровый. Кого лучше эксплуатировать? Миколу или меня? Миколу. На него можно два куля навалить, и он понесет. Со мной хуже: где сядешь, там и слезешь. Теперь: наше время - атомный век. Спрашивается, для чего мне надо расти с колокольню? Я нажимаю стартер, завожу машину и везу три тонны. Сейчас даже модно маленьким быть. Японцы, например, все маленькие, и ведь живут - ничего! У нас же как вымахает какая-нибудь жердь - так все рады-радешеньки, без ума прямо!- Сеня не на шутку расходился.- Вырос детинушка. Ладно, он, допустим, один восемьдесят. А вот этот фактор у него работает?- Сеня постучал себя по лбу.
- Пулемет ты, Сеня,- сказала Валя.- Наговорил сорок бочек... Ну, к чему ты все? Ведь по твоей теории выходит, что я... какая же я модная?
- Я про мужиков говорю.
- Так если мужикам не надо быть здоровыми, то уж бабам-то и подавно. А я вон какая...
Иван засмотрелся на девушку. Валя перехватила его взгляд, усмехнулась и покраснела.
- Куда же мне деваться-то такой?- спросила обоих.- Эксплуатации нет, кули не надо таскать. Что же мне, закрывать глаза да головой в прорубь?
Сеня беспомощно, с надеждой посмотрел на старшего брата. Тот пожал плечами.